Социальное проектирование

Луков Валерий Андреевич

Поппер писал в своей книге «Открытое общество и его враги» (1945): «Сторонник социальной инженерии не задает вопросов об исторических тенденциях или о предназначении человека. Он верит, что человек - хозяин своей судьбы и что мы можем влиять на историю или изменять ее в соответствии с нашими целями, подобно тому, как мы уже изменили лицо земли. Он не верит, что эти цели навязаны нам условиями или тенденциями истории, но полагает, что они выбираются или даже создаются нами самими, подобно тому, как мы создаем новые идеи, новые произведения искусства, новые дома или новую технику» ¹⁰ .

Теория

социальной инженерии и практика ее применения в дальнейшем исходили из задач совершенствования управленческого процесса на базе социологического знания. В этой связи разрабатывались такие сферы применения социальной инженерии, как проектирование правил рационального воздействия на социальные процессы, определение этапности таких воздействий, эффективных методов социальных преобразований. Но эта деятельность, получившая широкое распространение на Западе в 60-е годы, изначально не ставила целей смены социальной системы, напротив, ее основное назначение – сглаживание конфликтов на производстве. В этом она опиралась на идеи «человеческой инженерии» – социологической концепции, сформировавшейся в межвоенный период на базе задач по обеспечению безопасности труда и эффективности системы «человек-машина». Специалисты в области социальной инженерии изучают вопросы удовлетворенности рабочих зарплатой, условиями и организацией труда и на этом основании делают отчеты с рекомендациями для менеджеров по улучшению политики в сфере трудовых отношений.

Другой подход к социальной инженерии формировался у нас в стране в начале 20-х годов. Централизация управления экономикой вызывала необходимость повсеместного планирования, в том числе и в социальной сфере. В планировании виделся путь к рационализации действий, экономии ресурсов, повышению эффективности труда. Это, в частности, проявилось в теории научной организации труда (НОТ) и практике ее применения на производстве.

Новые идеи в области НОТ выдвинул видный революционер, литератор, позже – руководитель крупных промышленных предприятии Алексей Капитонович Гастев (1882—1941), возглавивший в 1920 г. Институт труда. Свою теоретическую концепцию он назвал «социальной инженерией».

В статье «Наши задачи» (1921) Гастев сформулировал следующие три _t принципа, на которых базировалась его концепция «социальной инженерии»: 1) для развития организации труда необходимы техника и технологии, для применения которых необходим новый тип работника; 2) в условиях поточно-массового производства каждый станок должен стать исследовательской лабораторией для поиска всего нового, рационального и экономного; 3) культура труда должна основываться на аналитизме, учете массовых величин, нормировке, привносимых машинной работой ¹¹ .

В те же годы российский специалист по научной организации труда Н.А. Витке предложил развивать социальную инженерию как техническую деятельность по совершенствованию организации производства, которая строится на учете социальных факторов и направлена на улучшение условий труда. Этапы такой деятельности, по Витке, включают: разработку социально-технического проекта (карты организации рабочего места, хронокарты рабочего и внерабочего времени, оперограмм); внедрение практических рекомендаций (процесс социотехнического нововведения); эксплуатацию внедренной системы в условиях нормальной работы предприятия¹².

Движение к проектному мышлению и социальной инженерии после десятилетий сталинских репрессий (когда погибли многие специалисты по НОТ, психотехнике, среди них и А.К. Гастев) вновь обозначилось в нашей стране в середине 50-х годов.

Один из крупнейший экономистов академик Василий Сергеевич Немчинов (1894-1964) в 1955 г. сформулировал позицию, согласно которой при социализме социологи и экономисты превращаются в своеобразных «социальных инженеров». Эта позиция отражала стремление общества к крупным социальным переменам после смерти Сталина, но в официальной науке и управленческой системе вызвала шок¹³.

В дальнейшем в России сохранилось представление о социальной инженерии как о концепции западной социологии, которая основывается на прагматизме и представляет собой «социальное конструирование» в рамках частных процессов. Концепция критиковалась за близость к либеральным традициям «малых дел» и реформизма, за направленность на сглаживание социальных конфликтов¹⁴. Но именно эти стороны социальной инженерии сегодня приобретают особую значимость – в силу новых проблем, вставших перед человечеством.

Социальная утопия. Название этого способа конструирования социального идеала восходит к книге английского философа Томаса Мора (1478 - 1535) «Утопия» (1516), написанной по-латыни для гуманистов и просвещенных монархов. Утопия – место, которого нигде нет. Именно в таком несуществующем месте становится возможной идеальная социальная организация.

Платон, Мор и другие социальные мыслители, конструировавшие идеальную общественную организацию, ставили преграды несправедливости, господствовавшей в реальной жизни, введением, во-первых, узаконенного однообразия и, во-вторых, рационализации общественной жизни. Надо сказать, что эти установки стали применяться многими социологами с самого начала развития социологии как науки: уже в теории Опоста Конта (1798 - 1857), создателя слова «социология», ставилась задачи научного предвидения будущего состояния общества и непосредственной подготовки социальных реформ. Подобные выходы на прогноз и проектирование мы обнаруживаем в большей или меньшей степени у всех ведущих социологов, а в некоторых случаях, например в работах Роберта Парка (1864 - 1944), Эрнста Берджесса (1886-1966) и других представителей Чикагской социологической школы, проектные задачи так сплавлены с социологической теорией, что вне проекта теория не проявляет свои существенные черты.

Связь социологии и проектирования в нормативной форме выражает концепция «дизайн-социологии», с которой в 1983 г. выступил Б.ван Штинберген: социолог должен принять роль социального архитектора, и на этом основании возникают новые задачи макросоциологии. Ван Штинберген прогнозирует неизбежное слияние проектного подхода и макросоциологии в «дизайн-социологию», которая станет участником формулирования и обоснования социальных целей¹⁵.

Утопическое мышление – вовсе не рудимент социальной философии и социологии. Утопизм (в обновленных формах) – живое явление и нашего времени. Он исключительно современен, вне его нет сегодняшней интеллектуальной жизни. Мышление утопиями следует осознать как важнейшее условие социального проектирования в макросоциальном масштабе. Это не значит, что ему следует придавать нормативную роль. Карл Поппер хорошо показал опасность «утопической инженерии»: «...попытка достигнуть идеального государства, используя проект общества в целом, требует сильной централизованной власти немногих и чаще всего ведет к диктатуре»¹⁶. Но если не ставить знака равенства между утопией и реализуемым управленческим решением (что не раз имело место в истории многих народов), то она раскроет свои созидательные черты.

Утопии несут на себе следы социальной реальности и меняются под воздействием социальных изменений. В этих новых модификациях они оказываются напрямую связанными с социально-проектной деятельностью. Так, появление «экоутопии» сопровождало разработки в области глобального научно-культурного проектирования. Известный американский футуролог Алвин Тоффлер (род. 1928) выступил создателем «практопии» – системы социальных реформ, направленных на построение не идеального, но лучшего, чем нынешний, мира.