Содержательное единство 2001-2006
Шрифт:
Продолжу цитату: "Газпром" и "Роснефть" (и крупные частные нефтяные компании) теперь оказываются в роли "копья Империи", энергетических сил стратегического назначения. Сформулированную президентом стратегически-политическую ЦЕЛЬ можно понимать как 1) усилия государства в лоббировании интересов российского энергетического сектора и всей экономики ("экономический вариант"). 2) Использование экономических возможностей для удовлетворения геополитических и иных амбиций государства ("амбициозно-политический" вариант). Объективная картина, и, в частности, реакция Украины, доказывает России безнадежность "амбициозно-политического" пути, заставляет выбрать "экономический" путь".
Но
Для меня же – несомненно то, что если власть не будет выше денег, то не будет России. А власть не станет выше денег до тех пор, пока не обратится к "повестке дня", связанной с мировыми проблемами.
В этой связи хочу продолжить начатый мною уже давно разговор о России как альтернативном Западе.
Кто-то говорит, что Россия – это не Запад, а Восток, Азия… Кто-то – что наша традиция в том, чтобы искать особый, не западный и не восточный, путь…
Но что такое внутренне концепция Третьего Рима (подчеркну, не имеющая никакого отношения к коммунизму)? Есть те, кто говорят, что концепция Третьего Рима – это российский безудержный экспансионизм, желание поставить русский сапог на шею всему миру… Это, конечно, чушь. Концепция эта касалась религии, была связана с "делом служения", но она содержала в себе слово "Рим". Желание быть Римом (неважно, в религиозном смысле или нет), сама семантика Рима – неизбежно означает борьбу за какое-то место в рамках субъекта, который называется Запад. Не используют люди зря такую семантику! Франки говорили, что они – это Рим, чуть ли не от Трои себя числили… Многие хотели иметь прочное место в Западе.
И Византия хотела места в этом Западе. И Россия бралась за "византийское наследство" то с одного, то с другого конца, потому что для нас это наследство было местом в Западе.
Но сам Запад содержал в себе давнюю внутризападную полемику. Рим – это Запад. А Греция? Тоже Запад! Троя – это Запад, но и Ахея – это Запад. Цезарь – это Запад, но и Александр – это Запад. Но это же разные Запады!
Кто из тех, кто нам близок, больше всего играл на этом поле, кому это поле нравилось и казалось "вкусным"? Украина! Это классическая украинская тема – о том, что украинцы-то и есть наследники Митридата Евпатора. А Митридат – прямой наследник Александра Македонского. Но это и есть война против Рима. Митридат – не антизападное явление. Конкуренция между принципами построения держав Александром Македонским и Цезарем – это внутризападная конкуренция, это конкуренция "Греция – Рим". Византия есть часть этой конкуренции – с апелляцией к соответствующей Греции. И недаром Константин хотел поначалу обосноваться в Трое, а не в Константинополе.
Теперь мы начинаем переигрывать собственную историю, перенося исторические корни страны с Киева на Новгород. Мы понимаем цену отказа от исторического наследования Киевской Руси? Эта цена – "пинок", направляющий нас в сторону от Запада. Ибо, только играя на "киевской" доске, мы можем претендовать на роль "альтернативного Запада".
Что делает Путин? Он одной рукой гладит по головке профессоров, которые пропихивают "новгородскую химеру" в русское сознание, а другой рукой проводит курс на "вхождение в Запад". Но как можно идти на Запад, отказываясь от киевской эпохи и отдавая Украине этот кусок исторического наследства?
Наша политика начинает напоминать бред, когда в истоки российской истории пропихивают эту новгородскую и прочую северную (Старая Ладога и т.д.) тему… Если ты прагматик и хочешь на Запад – не демонстрируй благорасположение профессорам, которые говорят о Новгороде. И если ты там, на Западе, во
Это ведь старая игра. Я не специалист в религиозной классике, но я специалист по политическим субкультурам (маргинальным и немаргинальным). И я ответственно заявляю, что в определенной российской политической субкультуре существует "прозападное" антивизантийство и "антизападное" антивизантийство. Отказ от наследования Киеву – это антизападное антивизантийство, сочетающее в себе некое "северное православие", очень условно – старообрядчество (не буду задевать эту тему… прав Зеньковский, не прав Зеньковский… что там было – я не знаю, это нужно быть внутри религии, чтобы до конца это понимать), а также языческий пласт.
Как эту "грекофобию" проявляет некий условный "Север"! С какими безумными глазами мне говорили об этом представители архангельской элиты… И, уверяю вас, – все это имеет серьезные выходы на сегодняшний субъект власти. Я не задеваю вопросов, не касающихся актуальной политики.
Но к чему это накаленное желание создать антигреческий настрой? Чтобы уйти и из Греции, и из Рима, и из Трои, и из Ахеи. Куда? В Китай?
Украинские русофобы все время хотят показать, что русским на Западе места нет, что русские в западном наследстве не играют никакой роли: "Москали – это турки, хуже турок!" Согласиться с ними самим – значит, подыграть украинской русофобии.
Что требуется для того, чтобы каким-то образом разбирать подобные коллизии вместо "газовой темы"?
По этому поводу подчеркну еще раз: политика не может существовать без мировоззренческих оснований, которые, в свою очередь, невозможны без политической философии. Не выработаем мы мировоззренческих оснований без политической философии! В этом смысле (было ли это ущербным или нет – второй вопрос) марксизм довел всё до схемы: внизу стоит Маркс (философия), выше стоят мировоззренческие основания, а на самом верху стоит практика. Может, это настолько закостенело догматически, что дело было остановлено и оглуплено, – я не буду спорить. Я только говорю, что это – было.
Теперь эти два элемента – мировоззренческие основания и политическая философия – дискредитируются с позиции так называемой прагматики. "Мы прагматики, – говорится нам, – поэтому мы вообще не рассматриваем мировоззренческих оснований нашей политики и, тем более, политической философии. Не спрашивайте нас об этом".
Но вы же делаете какие-то шаги в культуре, проводите политику по телевидению… Как же вы это осуществляете на чисто прагматическом поле? "Нам надо, чтобы эти люди появлялись чаще по телевидению, мы их чаще и показываем. Что они при этом говорят? Ну, это не важно". Наиболее популярны в России, оказывается, Путин и Петросян. Неважно, что они говорят. Чаще других на экране появлялись – оказались наиболее популярными. Смешно?! Но это же прямо пишут в газетах.
Убрали из политики мировоззрение и философию… И тогда оказалось, что политики нет совсем, ее невозможно осуществлять.
Сначала сказали: "У нас будет прагматическая политика". И все согласились. И начали осуществлять прагматическую политику. До, ре, ми… Фа – уже не получается. До, ре, ми… Опять не получается! Тогда взяли и убрали политику вообще. И сказали: "Не будет у нас политики, ведь у нас есть "труба", "мегатруба", "супертруба".
Очень многие люди, которые вертелись вокруг власти, только и умели, что "пилить бабки". А теперь им легально объяснили, что "пилить" – и есть политика. "Ура! Это мы умеем! "Газпром"? Так мы знаем, как это делается. Теоретики постмодернистской школы говорят о "смерти политики"? Правильно, у нас теперь будет "поликономика", мы работаем через это".