Соглядатай
Шрифт:
— Сегодня прекрасный день, не правда ли? — начал он. — Но в Нью-Йорке — туман, в Миннеаполисе — гололед, а в Далласе — проливной дождь. Тем не менее в следующие двадцать четыре часа сто двадцать тысяч коммерческих, военных и частных самолетов поднимутся в небо и приземлятся на территории нашей страны. Вероятность того, что какой-нибудь из них разобьется, ничтожно мала. Теперь представьте себе, что мы испытываем, когда самолет, проверенный перед вылетом опытным механиком и управляемый первоклассным пилотом, при стопроцентной видимости, средь бела дня, вдруг врезается в гору и разлетается на кусочки.
— Самолет
— Самолет Дженнингса, — подтвердил Ларри. — Я только что просмотрел отчет. Что произошло? Мы до сих пор не знаем. В последний раз с Джорджем Грэни связывался авиадиспетчер Ричмонда. Сообщений о неполадках не было. Им предстоял обычный двухчасовой перелет. Но они так и не прибыли в аэропорт назначения.
— Но вердикт комиссии — ошибка пилота? — спросил Сэм.
— Вероятная причина — ошибка пилота. Это обычная формулировка, означающая, что истинную причину катастрофы установить не удалось. У Грэни была довольно новая машина — «сессна» с двумя двигателями; инженеры утверждали, что самолет находился в превосходном состоянии. А вдова Вилларда Дженнингса выплакала все глаза, рассказывая, в какой ужас ее приводят маленькие самолеты, и о жалобах мужа на жесткие посадки Грэни.
— Выдвигалась ли версия о чьем-то преступном замысле?
— Мистер Кингсли, в таких случаях всегда предполагают возможность преступления. Прежде всего мы пытаемся установить, как мог действовать злоумышленник. Но существует множество способов, которые позволяют им не оставить следов. Например, в наши дни, когда самолеты напичканы электроникой, достаточно спрятать в кабине сильный магнит, чтобы вывести из строя все приборы. Двадцать семь лет назад это было невозможно. Но если кто-то «поработал» с генератором злосчастной «сессны», например, перетер или перерезал провод, самолет мог полностью потерять управление, как раз пролетая над горой. А вероятность обнаружить хоть сколько-нибудь стоящие улики ничтожно мала. Другая возможность — топливный переключатель. У самолетов такоuо типа два топливных бака. Когда стрелка первого показывает, что бак пуст, пилот переключается на второй. Допустим, что прибор неисправен — тогда у пилота нет ни малейшего шанса использовать топливо второго бака. А если использовать кислоту? Некто, не желающий, чтобы самолет добрался до места, мог оставить на борту дырявый контейнер с этой дрянью. В багажном отсеке, под сиденьем — не имеет значения. Кислота разъест провода через полчаса, а значит — дело в шляпе. Но в этом случае хотя бы доказательства преступного замысла найти легче.
— Какая-нибудь из этих версий рассматривалась при слушании дела?
— Не удалось собрать достаточно обломков, чтобы играть в такие игры. Пришлось лишь искать мотив. В данном случае зацепиться было абсолютно не за что. Чартерная линия Грэни процветала: страховой договор в недавнем прошлом он не заключал. Конгрессмен получал такое маленькое жалованье, что просто диву даешься. Конечно, если ты из богатой семьи, то можешь и не гнаться за высокими заработками... Кстати, я уже второй раз запрашиваю копию этого отчета. На прошлой неделе приходила миссис Грэни.
— Ларри, я попытаюсь убедить сенатора Дженнингс не настаивать на старой версии причин аварии. Конечно, я еще изучу отчет сам, но ответьте мне на один вопрос: есть ли какие-либо основания предполагать, что Джордж Грэни
— Абсолютно никаких, конгрессмен. У него безупречный послужной список. Он летал всю Корейскую войну в составе авиаполка, потом работал несколько лет на государство. Подобный полет был для него чем-то вроде детской забавы.
— А как насчет оборудования самолета?
— Оно было самым современным. К тому же машину осматривали хорошие механики.
— Значит, вдова пилота имеет веские причины негодовать, что вину за катастрофу возложили на Джорджа Грэни?
Ларри выпустил кольцо дыма размером с бублик.
— Еще бы! Более чем вескую!
Глава 34
В десять минут пятого Пэт наконец дозвонилась до Сэма из вестибюля студии «Потомак». Не упомянув о вчерашней ссоре, она рассказала ему про Элеонор Браун.
— Я не смогла ее отговорить. Она полна решимости сдаться полиции.
— Успокойся, Пэт. Я пришлю к ней адвоката. Ты долго еще пробудешь в студии?
— Не знаю. Ты читал сегодняшнюю «Трибюн»?
— Только заголовки".
— Обрати внимание на второй раздел. Журналистка, с которой я встретилась у посла, узнала, где я живу, и вытащила на свет Божий старую историю.
— Пэт, я буду дома. Приезжай, когда закончишь дела в студии.
Пелхэм ждал ее в офисе. Пэт думала, что получит взбучку из-за «Трибюн», но шеф повел себя довольно сдержанно.
— Съемки в Эйпл-Джанкшене прошли хорошо, — сообщил он. — Вчера выпал снег, и эта грязная дыра выглядела просто великолепно — этакий городок Американской Мечты. Мы сняли дом Сондерсов, школу с детским приютом перед ней и Мэйн-стрит с рождественской елкой. И даже прибили на здание муниципалитета доску: «Эйпл-Джанкшен, родина сенатора Абигайль Дженнингс».
Лютер выпустил через ноздри струи дыма.
— Эта пожилая леди, Маргарет Лэнгли, прекрасный типаж. Классическая старая учительница. Ее рассказ о целеустремленности юной Абигайль и сцена, где она показывает школьный альбом, — просто конфетка. Очень удачный штрих.
Слушая Пелхэма, Пэт не могла отделаться от ощущения, что идея съемок в Эйпл-Джанкшене каким-то образом стала считаться его идеей.
— Вы видели материал, смонтированный сегодня утром? — спросила она.
— Да. Неплохо, хотя вы могли бы уделить побольше внимания работе сенатора за письменным столом. Эпизод с рождественским обедом вышел превосходно.
— Вы, конечно, читали сегодняшнюю «Трибюн»?
— Да. — Лютер раздавил сигарету в пепельнице и потянулся за новой. Его тон изменился. На щеках появились предательские алые пятна. — Пэт, вы не могли бы выложить карты на стол и объяснить, зачем обнародовали эту историю?
— Зачем я — что сделала?
Сдержанность Пелхэма таяла, как дым его сигареты.
— Возможно, многие примут за совпадение появление массы сенсационных публикаций о сенаторе. Но я, признаться, не верю в подобные совпадения. Я согласен с тем, что сказала Абигайль после публикации ее фотографии в «Миррор». Вы с самого первого дня вынуждаете нас делать эту программу так, как это угодно вам. Да еще пускаетесь на всевозможные уловки, чтобы привлечь внимание публики к собственной персоне. В Вашингтоне уже не сыщешь человека, который не говорил бы о Пэт Треймор.