Сокровища царя Соломона
Шрифт:
Разбудил Быкова резкий толчок, оказавшийся лишь прелюдией к жесточайшей тряске, охватившей самолет. Свет в салоне мигал, становясь то тусклее, то ярче. Некоторые пассажиры тревожно вскрикивали, когда «боинг» проваливался в воздушные ямы. За окнами была темнота, изредка озаряемая голубоватым сиянием. Две стюардессы, хватаясь за спинки кресел, беспрестанно курсировали по проходу, принося извинения за задержку ланча и убеждая пассажиров не вставать с мест.
– Я так и знала, так и знала! – приговаривала соседка Быкова. – Нельзя было лететь, нельзя…
Она говорила по-английски. Лицо у нее было как у покойницы – мертвенно-бледное, осунувшееся, с заострившимся носом. В паузах женщина покусывала ворот свитера и явно была на грани истерики. Повернув голову вправо, Быков увидел, что мальчик находится в таком же состоянии. Он сидел неестественно прямо, вцепившись побелевшими пальцами в подлокотники. Немигающие глаза были полны слез, готовых хлынуть по бледным щекам.
– Хочешь сесть рядом с мамой? – спросил Быков наклонившись.
Мальчик помотал головой, продолжая сверлить затуманенным взглядом спинку кресла перед собой.
– Она не… – пробормотал он.
Окончания фразы Быков не услышал.
– Я ему не мама, – сообщила соседка, которая, оказывается, была достаточно вменяемой для того, чтобы поддерживать разговор. – Я тетя… Его родители… они…
– Тоже летели в грозу, – закончил мальчик. – В прошлом году. Теперь я живу с тетей.
Быков не стал расспрашивать дальше. Ему стало ясно, что успокаивать соседей бесполезно. Их следовало отвлечь. И Дмитрий уже знал, как это сделать. Лишь бы ему хватило словарного запаса. Давненько Быкову не приходилось вести долгие беседы по-английски. Ничего, он справится. Потому что мальчик и его тетя находятся в ужасном состоянии. Необходимо им помочь.
– Знаете что, – начал Дмитрий, обращаясь к соседям. – Давайте я расскажу вам одну интересную историю. Вы британцы?
Ответ последовал не раньше, чем самолет выровнялся после очередного крена, сопровождающегося причитаниями наиболее нервных пассажиров.
– Да, – невнятно произнесла женщина, покусывая воротник. – Я работаю в консульстве.
– Доводилось ли вам читать книгу вашего соотечественника Хаггарда? Не помните такого? Ну как же, «King Solomone’s Mines»! Ладно, слушайте. Грозы приходят и уходят, а интересные истории остаются…
Спокойно, стараясь не умолкать, когда вспыхивали молнии, Быков принялся рассказывать об известном охотнике Аллане Квотермейне, который познакомился с Генри Куртисом и Джоном Гудом. Они попросили его помочь им найти брата Генри, пропавшего в Африке, куда он отправился за легендарными сокровищами Соломона.
– Об этих сокровищах знал и сам Квотермейн, – уточнил Быков, припомнив подробности. – От одного португальца, который однажды попытал счастья, воспользовавшись древней картой, но не сумел дойти до конца и, вернувшись домой, умер от какой-то болезни. Я имею в виду португальца, а не нашего героя.
– Я понял, – сказал мальчик, зажмурившись. – Рассказывайте дальше, пожалуйста.
– Да, – поддержала его тетя. – Мне не терпится услышать продолжение.
– Хорошо, – сказал Быков.
Его голос звучал странновато, прорезаясь сквозь гул двигателей. Дмитрий подумал, что ему следовало бы познакомиться с соседями, но потом решил махнуть рукой на правила приличия. Женщине и мальчику тоже сейчас было не до этикета.
– Так вот, – снова заговорил Быков, – за участие в экспедиции Квотермейну обещали дать часть сокровищ. А еще путешественники взяли с собой пятерых африканцев, среди которых был чернокожий гигант Амбопа. Кстати, сэр Генри тоже был огромного роста. Амбопа и сэр Генри понравились друг другу.
– Если между ними возникли особые отношения, – поспешила вставить соседка, – то прошу вас не заострять на этом внимание. Поймите меня правильно, я не ханжа и не гомофоб, но некоторые аспекты взрослой жизни следует преподносить детям с осторожностью.
– Да, между ними возникли особые отношения, – усмехнулся Быков. – Между тремя белыми и африканцем. Это была дружба. Настоящая мужская дружба.
– О! – воскликнула женщина. – Извините.
– У меня нет друзей, – признался мальчик, открывая глаза, в которых больше не было слез. – Но я бы хотел их иметь.
– Они у тебя будут, – пообещал Быков. – Непременно.
За разговорами они не заметили, как самолет покинул зону грозового фронта. За окнами посветлело. Шум двигателей выровнялся, голоса пассажиров зазвучали в иной, спокойной тональности. В проходе появились улыбающиеся стюардессы с тележками.
С аппетитом уминая сосиски с горошком, салат и тончайшие ломтики сыра, Быков поведал о том, как экспедиция пересекла огромную пустыню.
– Вроде Сахары? – блеснул эрудицией мальчик.
– Скорее вроде Калахари, – ответил Быков. – На это указывает наличие двух гор, к которым направлялись путники, умирая от зноя и жажды. Из-за формы горы носили название «Груди Царицы Савской».
Для наглядности он провел в воздухе волнистую линию.
Женщина многозначительно кашлянула в кулак. Мальчик оживился.
– Такие горы есть на самом деле? – спросил он.
– Нет, – ответил Быков. – Или же у них другое название.
– Путешественники добрались до цели?
– Да. Где-то в середине пути носильщики бросили их, остался один Амбопа. Совершив восхождение, четверо храбрецов едва не замерзли насмерть, ведь вершины гор были покрыты снегом. Белый цвет делал их еще более похожими на… гм. В общем, между вершинами пролегал перевал, но и там царила зима. В одной из пещер наши герои нашли окоченевший труп еще одного искателя сокровищ.
Ненадолго прервавшись, Быков намазал булочку джемом и подал голос не раньше, чем проглотил большой кусок. Дмитрий рассказал, как, спустившись в цветущую долину, путники подверглись нападению местного племени кукуанов и выдали себя за богов, сошедших с небес. Главными аргументами стала вставная челюсть капитана Гуда и ружейный выстрел, убивший антилопу на расстоянии. Пришельцев повели в город Луу, где представили жестокому королю Твале, его безумному сыну и древней колдунье Гагуле. Тут выяснилось, что слуга Амбопа, сопровождавший героев, на самом деле законный наследник трона, захваченного Твалой. В доказательство Амбопа показал особую, «королевскую» татуировку старому воеводе Инфадусу, и тот вместе со сподвижниками согласился совершить дворцовый переворот…