Сокровища и реликвии эпохи Романовых
Шрифт:
Во-вторых. Многие считают последнюю фразу радиограммы бесспорным доказательством того, что Янтарная комната спрятана на окраине Кенигсберга. Однако фраза эта может означать и то, что уничтожены люди, принимавшие участие в «захоронении» сокровища, — как опасные свидетели (это могли быть заключенные из любого концлагеря поблизости).
В отношении «частной коллекции Коха» имеются документы, подтверждающие, что 9 февраля 1945 г. Гeopr Рингель вместе с Альбертом Поппом перепоручили ее директору собрания искусств в Веймаре Шайдигу. Это подтверждают и вполне достоверные показания очевидцев. Затем настолько же достоверный факт — вывоз «коллекции Коха» из Веймара 9 и 10 апреля. Но куда же эти ценности повезли?
Из обнаруженных документов следует, что «коллекцию Коха» предполагалось
Итак, первое возможное направление — дальше на юг, в одно из подземных хранилищ (замки, крепости, монастыри) Баварии, Австрии, Чехии. Однако Попп и Рингель в столь сжатые сроки не могли достичь цели в южном направлении — ведь им надо было еще и обратно возвращаться! Сюда быстро продвигались американские войска, 11 апреля они достигли Кобурга. Шли постоянные воздушные налеты. Кроме того, в горах Чехословакии действовали группы Сопротивления, и значит, Поппу и Рингелю благоразумнее было бы ехать в обход, минуя территорию Чехословакии.
По железной дороге ценный груз, по всей вероятности, не повезли: иначе можно было бы погрузить «коллекцию» в один-единственный вагон и не понадобилось бы трех дней на ее эвакуацию.
Северное и северо-восточное направления отпадали по тем же причинам.
Зато в переброске груза на восток видятся определенные резоны: здесь проходит автобан Эйзенах — Веймар — Гepa — Дрезден. По этой магистрали вполне можно было бы добраться за 12–14 часов до какого-то более безопасного места и успеть вернуться в Веймар. Учитывая, что средняя скорость грузовика в данных условиях (включая загрузку, разгрузку, обратный путь, задержки у постов и застав) вряд ли превышала 30 километров в час, можно предположить, что удаленность места, куда эвакуировали «коллекцию Коха» (от Веймара), равнялась максимум 150–180 км. Значит, если север Чехословакии исключить, а Восточная Саксония тоже отпала, — надвигающаяся линия фронта вынуждала эвакуировать сюда ценности еще в феврале и марте, — то с востока этот район ограничен Эльбой в ее течении от Шандау и до Ризы. Максимальная удаленность от Веймара скорее всего линия Гера — Бад-Эльстер: ведь если бы пункт назначения был еще ближе, то за одну ночь можно было бы сделать две ездки, и тогда после 10 апреля в Веймаре (в музее) не осталось бы никаких «музейных ценностей из Кенигсберга».
У Рингеля и Поппа был один-единственный грузовик. Он следовал под швейцарским флагом и имел регистрационный номер швейцарской полиции. Поисковикам не удалось выяснить: была ли то маскировка или им удалось разжиться настоящей швейцарской машиной, что отнюдь не исключено.
Международный Красный Крест получил право посещать лагеря военнопленных и передавать посылки для пленных западных союзников. В Веймар от Красного Креста был послан сын президента Швейцарии (в Женеве располагалась штаб-квартира Международного Красного Креста) с заданием: взять под защиту МКК концлагерь в Бухенвальде. Деятелей Красного Креста сопровождали специальные колонны грузовиков с продовольствием и медикаментами для узников концлагеря. По-видимому, деятели МКК еще плохо понимали тогда, что такое СС. Многие швейцарские машины из сопровождения МКК были попросту разграблены. Так что Рингель и Попп могли использовать машину делегации МКК, чтобы вывезти присвоенные Кохом ценности.
Итак, они вывезли треть «коллекции Коха» 9 апреля. Вторую треть на том же автомобиле они успели отвезти на следующий день. 10 апреля, за несколько часов до того, как в город прорвались американские танки. А последняя треть так и осталась в Веймаре.
Именно этот остаток описывал в первые дни мая 1945 г. доктор Шайдиг, и именно этот список нашелся впоследствии в веймарском архиве. Сами же ценности — поредевшие остатки от последней трети присвоенных Кохом вещей — были найдены советским военным командованием и возвращены в СССР.
Но основная часть — две трети «коллекции Коха» — не найдена до сих пор. Вполне возможно, что ящики с янтарем из Рейнхардсбрунна были вывезены при участии оберштурмбаннфюрера СС Георга Рингеля и штандартенфюрера СС Альберта Поппа в тот же пункт или, как минимум, в том же направлении,
Еще в 1944 г. по инициативе партийной канцелярии и под ее руководством начались поиски хранилищ особого назначения. В них намеревались спрятать оружие, взрывчатку, документы, ценности и даже продовольствие на длительный срок. Организация таких строго засекреченных тайных складов была составной частью целой сети секретных мероприятий, направленных на то, чтобы сохранить «цвет партии», обеспечить возможности выживания для нацистской элиты (в основном из числа молодежи) и передать эстафету будущим поколениям немцев. К мероприятиям подобного рода относилось и создание «Вервольфа»[26] — кстати, создателем «Вервольфа» был обергруппенфюрер СС Прютцман, правая рука Коха. Разумеется, делалось все в полнейшей тайне.
Один из сотрудников «Штаба Розенберга» занимался оборудованием хранилищ для «Штаба». Еще в апреле 1944 г. ему показали некие пещеры на западе Рудных гор, однако он никак не мог получить разрешение на их использование, пока наконец в ноябре (после неоднократных напоминаний с его стороны) ему не сообщили откуда-то «сверху», что «Штабу Розенберга» в использовании данного хранилища отказано. Стало быть, это таинственное хранилище «на западе Рудных гор» существовало и предназначалось для других целей? Кто же мог отказать Розенбергу? Мучман, местный гауляйтер, был с ним в дружбе. Значит, Борман, партканцелярия?
В архивных документах нет никаких указаний на то, где находится это секретное хранилище. Поговаривают: где-то поблизости от железной дороги у Карловых Вар… Но до сих пор там ничего обнаружить не удалось.
Между тем есть несколько фактов, косвенно подтверждающих эту версию. И главное, удалось реконструировать путь, точнее говоря, первый этап пути, который проделал Альберт Попп после 10 апреля (когда вывозили вторую треть ценностей из Веймара). 11 апреля его видели покидающим Эльстерберг с колонной грузовиков, двигавшейся в направлении Райхенбаха. В ночь на 12 апреля по приказу А. Поппа из Эльстерберга была вывезена его семья (очевидцы отмечали, что в квартире было много ящиков). Семья Поппа ехала на грузовике Красного Креста, за рулем сидел офицер «люфтваффе». Их привезли к Родевиш (под Ауэрбахом), где уже находился Попп со своей командой. 13 апреля они двинулись дальше, в Йоганнгеоргенштадт, в штаб-квартиру Поппа. Некоторые из бывших летчиков вспоминали, что в те дни часто видели Поппа в сопровождении незнакомых эсэсовцев. В последние недели нацистского господства в этих местах были убиты десятки узников концлагерей…
А в конце войны здесь произошел еще один случай, связанный с деятельностью Поппа. В Йоганнгеоргенштадте находились авиационные мастерские, которыми руководил Попп, сюда же прибыли многие летчики из саксонского летного корпуса. 25 апреля А. Попп вызвал к себе того офицера, который вывозил семью Поппа из Эльстерберга, и дал ему особое поручение. Офицер должен был пробиться в Берлин и передать секретный пакет лично Гитлеру или Борману. Попп предупредил: содержание пакета настолько важно, что ни при каких обстоятельствах он не должен попасть в чужие руки — не только врагу, но и любому третьему лицу. Попп выделил своему спецкурьеру охрану из четырех человек, мотоцикл с коляской и водителя-мотоциклиста. Пробраться в Берлин офицеру не удалось. Потеряв четырех человек убитыми, он вынужден был вернуться обратно, и 1 мая возвратил пакет Поппу. Что это была за тайна, ради которой в последние дни войны рисковали жизнью шесть человек и четверо из них погибли?
Разумеется, Попп не стал бы беспокоить Гитлера или Бормана делами своего летного корпуса. Для сообщения фюреру о благополучной эвакуации его сестры и племянницы в Берхтесгаден (этим отчасти тоже занимался Попп) достаточно было воспользоваться радиосвязью между Берхтесгаденом и партканцелярией Бормана. Секретный пакет, требующий подобных предосторожностей, скорее всего мог таить в себе только одно: сообщение о завершении операции «Закат солнца».
«Закат солнца»!.. Рингель и Попп сами придумали это кодовое название. Метафора проста: как за закатом неминуемо следует восход, так и поражение нацизма не окончательно.