Сокровища Кенигсберга
Шрифт:
– Сема, – шепнул Андрей Сергеевич своему напарнику, – пригнись, а то не ровен час, засечет он нас с тобой, да и свет, свет скорее выруби!
Пока его помощник не дополз на четвереньках до выключателя и не выполнил это его последнее распоряжение, сам он, нагнув голову под подоконник, пребывал несколько секунд в самом дурацком положении. Наконец щелкнул выключатель, и комната погрузилась во мрак. Старший техник выпрямился и, бормоча сквозь зубы ругательства, снова припал к зрачку фотоаппарата. Мужчина за окном, плотно прижав свой бинокль к глазам, медленно водил им по окнам дома, в котором и засели оперативники.
«Вот, гад, – подумал Андрей Сергеевич, – мы, получается, его пасем, а он, сука, нас выслеживает!»
Он взвел затвор «Коники» и сделал
«Серьезный, видать, у нас противник, – решил про себя техник, – ишь, как работает, не зря Владимир Степанович насчет его так тщательно нас инструктировал!»
Подогнав оптическую систему бинокля под свои глаза, Юрий несколько минут с интересом наблюдал за двигающимися за стеклами противоположного дома фигурками людей, которые ходили, курили на балконах, ссорились и обнимались. Наконец ему это наскучило, и он вернулся за свой стол к чемодану, однако забыв, на свою беду, вновь задернуть штору. Следующая вещь, которую он извлек из фанерного ящика, была увесистая картонная коробка, упакованная в кусок плотной золотистой ткани, отрезанной, видимо, когда-то от парадной шторы какого-нибудь роскошного немецкого ресторана. Развязав тугие узлы, Юрий снял с коробки крышку и увидел, что она почти доверху наполнена всевозможным железным хламом. Он высыпал все ее содержимое на стол и начал с интересом разбирать по кучкам находившиеся в ней предметы. В неказистой картонной коробке обнаружилось целое собрание латунных блях, пряжек солдатских и офицерских ремней, украшенных орлами монет Третьего рейха, стреляных гильз, нашивок, орденов, медалей, каких-то жетонов и вовсе непонятных деталей от неведомых приборов и устройств. Все эти предметы составили бы счастье жизни не для одного коллекционера военных раритетов, но для Юрия они были просто старыми и ни к чему не пригодными безделушками, забавными, но совершенно бесполезными. Ссыпав все эти звенящие «штучки» обратно в коробку, Юрий заботливо подклеил ее потрескавшиеся углы с помощью «скотча» и убрал под стол, в самый дальний угол своей комнаты. Мусор его не интересовал. Затем из недр чемодана им был извлечен непонятный предмет, тщательно замотанный в тонкую, судя по цвету, латунную сетку, широко применявшуюся всеми шоферами нашей страны для изготовления самодельных фильтров для бензина. Под сеткой обнаружилась фиолетовая пластмассовая мыльница. В ней, при встряхивании, что-то гремело. Юрий осторожно снял с мыльницы крышку. Желтый, медового цвета янтарный блик отраженного света электрической лампы ударил ему в глаза.
– Ба, – мгновенно вспомнил он, – да это тот самый кусок янтаря, который сохранился у отца с войны.
Он вынул теплый, лишь слегка приполированный камень и начал внимательно его рассматривать. На обратной его стороне он нашел и ту узкую прорезь, о которой упоминал отец в своем рассказе.
«Вот чудеса, – думал он, поглаживая покатые бока янтарного обломка, – сотни людей много лет искали эту знаменитую Янтарную комнату, а я вот сижу сейчас здесь, в Москве, у себя, в десятиметровой комнатушке, и держу кусочек от нее в руке.»
Он положил янтарь ближе к свету лампы и вынул из правого ящика стола фотоаппарат «Практика», а также коробочку с удлинительными кольцами, предназначенными для съемки мелких предметов. Камера у него была заряжена цветной пленкой «Кодак» и, если судить по счетчику, в ней оставалось еще шесть неиспользованных кадров. Юрин план был прост, но дальновиден. Он рассчитывал сделать пару приличных снимков оставшегося куска янтарной пластины и, имея на руках качественные фотоотпечатки, проконсультироваться, при случае, у какого-нибудь известного искусствоведа на предмет соответствия этой части янтарной панели той технике, что была когда-то применена для изготовления «восьмого чуда света». Он встал и, наклонив лампу, начал пристраивать свой кусок янтаря таким образом, чтобы сделать наиболее выигрышные и информативные кадры.
– Смотрите, Андрей Сергеевич, с чем это он там под лампой возится? – окликнул своего наставника стажер техотдела. – Мне кажется, он собирается, что-то фотографировать!
– Ну-ка, что у тебя? – старший техник приник к видоискателю, – а ведь точно готовится! Видишь, как он камеру ладит! Да ты смотри, смотри, как он свет ставит, сразу можно определить, что это профессиональный фотограф!
Юрий наконец расположил янтарный кусок по своему вкусу и, сняв с объектива защитную крышечку, начал наводить фокус и подбирать диафрагму для съемки. Однако блики от полированной поверхности стола ослепляли его, и он решил подложить под предмет съемки что-нибудь темное. Пошарив у себя в столе, он отыскал в ящике толстую общую тетрадь в темно-коричневом переплете и подложил ее под янтарь. Сделал один кадр и только тут сообразил, что по этому фотоснимку невозможно будет определить истинные размеры сфотографированного объекта. Исправить ошибку оказалось легко, он просто положил рядом с обломком старый, еще школьный, транспортир и снова изготовился к съемке. Сделав еще пару кадров, Юрий заменил транспортир на спичечный коробок и отснял пленку до конца.
Оба оперативника с четвертого этажа, поневоле затаив дыхание, стерегли каждое движение хорошо видимого им в их оптику фотографа.
– Что же это он там снимает? – негромко спросил Андрей Сергеевич, фиксируя каждое действие Юры, – никак не пойму.
– Кусок чего-то, – отозвался его напарник, прилипший к окулярам стереотрубы, – вроде бы желтоватый, но явно не золото, по отсвету заметно, не металлический у него отсвет!
– Да, плоховато видно, – прошептал старший техник. – Ведь хотел же я взять МТО-1000, да тяжеловат он мне показался. Решил в другой раз его захватить, а видишь, как события резко разворачиваются! Но ничего, при печати постараюсь «вытащить» изображение, может быть, и удастся разобрать, что это он там к продаже готовит.
– К какой продаже? – не понял стажер.
– Эх вы, сосунки несмышленые, – вздохнул Андрей Сергеевич, – ты думаешь, что он на память фото любимой тещи копирует? Так вот, ты, брат, этой догадкой не обольщайся. На инструктаже был? Был! Подполковника слышал? Слышал! Перед нами опытный, прошедший Вьетнам диверсант. Знает три языка, дважды был за рубежом. Да он тебя пополам перекусит, если ты ему на пути попадешься!
– Ой, – приглушенно взвизгнул стажер, – смотрите скорее!
– Старший техник снова влепил глаз в окуляр «Коники», одновременно взводя затвор фотоаппарата.
Закончив со съемкой, Юрий снова в том же порядке упаковал янтарный кусочек и отложил его в сторону. Тут его взгляд упал на тульскую курковку, все еще стоящую у подоконника.
«Надо бы ее разобрать, – подумал он, – а то, не дай Бог, забуду! Утром мать вернется из гостей, а тут у меня такая «колотушка» стоит, упреков потом не оберешься». Он сложил и вернул на место фотоаппарат и, ухватившись левой рукой за ствол, перенес ружье на столешницу. В этот момент в сорока трех метрах от него мягко щелкнул затвор «Коники».
– Есть, попался, голубчик! – прокомментировал удачный кадр Андрей Сергеевич. – Ты смотри, стажер, смотри во все глаза, тебе ведь отчет завтра писать. Не забудь в нем отметить, что фигурант в то время, пока проводил фотосъемку, все время держал под рукой собранное и готовое к применению оружие!
Закончив разборку и укладку двустволки, Юрий задумался о том, куда ее убрать? В принципе, ружьишко следовало бы снова закинуть на антресоли, но если это начать делать, то придется снова все из них вытаскивать и, следовательно, снова разводить грязь.
– Нет уж, – прикинул он, – вот закончу с чемоданом, тогда и решу, куда все девать.
Между тем часы в гостиной пробили уже одиннадцать. Почувствовав муки голода, Юрий встал, распахнул форточку, чтобы несколько обновить в своей комнатке воздух, и пошел на кухню разогреть себе те самые две котлеты, о которых упомянула в телефонном разговоре Валентина Львовна.
– Ушел куда-то, – подал голос стажер.
– Куда-куда, – фыркнул старший техник, – отлить, наверное, в связи с успешным окончанием работы.