Сокровища любви

Лейкер Розалинда

Эдмунд молча наблюдал, как Уорд покидает его кабинет. Все произошло так, как он и рассчитывал: не слишком приятно, но с желаемым результатом. Уорд был надежным работником, но имел слабость к женскому полу, в особенности если речь шла о хорошеньких женщинах. Покупательницы были в восторге от него, чего нельзя было сказать об их мужьях и любовниках, в которых Уорд вызывал ревность и раздражение. Это было не в его пользу, поскольку именно они — сопровождавшие их мужчины — оплачивали все эти дорогие ювелирные изделия. Рано или поздно Уорду пришлось бы уйти, не будь даже этой истории с Айрин. Она только ускорила

уход Лестера. Эдмунд позвонил в колокольчик: у него и без того была куча дел, и незачем терять время на всякую ерунду.

Весь следующий день Айрин не выходила из своей комнаты. Ей необходимо было побыть одной. Обед ей принесли в постель, но она даже не притронулась к еде, вечером выпила чашку чая, который ей принесла София, и рассказала мачехе всю историю: как она пыталась найти Дерека и что узнала о нем. Айрин знала, что София не будет читать ей нотаций, и та действительно лишь по-дружески постаралась ее утешить. Это было единственное, в чем нуждалась Айрин.

Когда Эдмунд вернулся домой, Айрин была в гостиной. Переодевшись в яркое платье кораллового цвета, она пыталась не выглядеть униженной и сломленной. Она уже выплакала все слезы, решив для себя, что больше никто не увидит ее страданий, но избавиться от боли, которую причинила ей несчастная любовь, было непросто.

Девушка вспомнила, как два года назад в этой самой гостиной просила отца разрешить ей учиться в Школе Эшби. В конце концов, размышляла Айрин, за это время она чему-то научилась, получила основы знаний, необходимых для профессионального ювелира. К сожалению, она не успела приобрести практического опыта, чтобы впоследствии вступить в Гильдию ювелиров, зато преуспела на дизайнерском поприще. Она могла совершенствоваться в этом направлении. У нее уже накопилось достаточное количество эскизов и незаконченных рисунков. Надо набраться терпения и ждать своего совершеннолетия. Тогда она будет свободной и независимой от всех мужчин — будь то отец, муж или любовник. В 1900 году ей исполнится двадцать один год. В последнее время в Европе и Америке большое развитие получило искусство модерн — с его новыми линиями, формами и колоритом, — которое было очень близко Айрин. Она твердо верила, что именно в этом искусстве найдет свое место, достигнет вершин, поставив это своей целью.

Услышав шаги отца, Айрин напряглась.

— Зайди ко мне в кабинет, Айрин, — велел он, остановившись в дверях, не заходя в гостиную.

В кабинете Эдмунд уселся за стол, включив лампу — дизайнерскую работу Эшби. Он выглядел усталым и расстроенным. Все происшедшее не прошло бесследно для них обоих. Несмотря на обиду, причиненную ей отцом, Айрин ощущала с ним неразрывную кровную связь.

— Я много думал, как устроить твою дальнейшую жизнь, — сказал он, выйдя из-за стола и медленно расхаживая по ковру.

— Ты можешь строить любые планы относительно моей жизни, но сразу хочу тебя предупредить: как только мне исполнится двадцать один год, я уйду из дома и буду сама зарабатывать на жизнь.

— Вот как? — переспросил Эдмунд. — Тогда наши планы полностью совпадают. Всем магазинам требуются работники высокой квалификации.

— Не понимаю, о чем речь?

— Я решил взять тебя в свой магазин в качестве личного помощника.

Айрин неприятно удивило предложение отца.

—

До моего поступления в Школу Эшби ты говорил, что не позволишь мне работать в ювелирной мастерской, а сейчас предлагаешь стать твоей ассистенткой. Разве это не одно и то же?

— Это разные вещи. Ты будешь занимать важную должность, по крайней мере в глазах окружающих. Пусть все думают, что ты бросила школу ради работы в ювелирном бизнесе, учитывая твой интерес к этой профессии. Более того, я придумал для тебя должность, где ты не будешь считаться наемным работником. — Он мрачно взглянул на нее, погрозив пальцем. — Только не воображай, что это доставляет мне большое удовольствие. Просто мне дорого мое доброе имя, и я хочу оградить его от сплетен.

— Да, но я не хочу работать с Лестером Уордом, — сжав губы, выдавила Айрин.

— Тебе это не грозит. Я его уволил. Сегодня утром.

От удивления Айрин широко раскрыла глаза.

— А кто будет вместо него?

— Я попросил мистера Тейлора временно занять это место, пока не найду подходящего человека.

— Значит, я буду работать с мистером Тейлором? — обрадовалась Айрин.

Ей всегда хотелось работать с человеком, у которого она могла многому научиться: не только познакомиться с коммерческими сторонами профессии, стоя за прилавком, но и получить знания по всем аспектам ювелирного рынка.

Эдмунд кивнул.

— Я распорядился оборудовать для тебя отдельный кабинет. Кроме работы в торговом зале ты будешь выполнять обязанности секретаря. Хорошо, если ты научишься печатать на этих новомодных пишущих машинках. Одну такую я купил для моего секретаря, но он так и не смог ее освоить.

Айрин помолчала и, немного подумав, твердо сказала:

— Когда я должна приступить к работе?

— Завтра утром. Сразу после завтрака садимся в мой «даймлер» и едем на Олд-Бонд-стрит. И так будет каждый день: мы будем вместе ездить на работу и вместе возвращаться домой. В мое отсутствие тебя станет везде сопровождать служанка Софии. Иными словами, за тобой устанавливается более строгий надзор, чем это было прежде, — сообщил Эдмунд и, скривив рот, добавил: — Несмотря на твое распутное поведение, я все-таки хочу выдать тебя замуж за приличного человека.

Айрин заметила, как в глазах отца мелькнули хорошо знакомые ей раздражение и недовольство.

— Где будет мой кабинет? — спросила она, чтобы закончить разговор.

— Эта комната тебе хорошо известна. Она самое подходящее для тебя место, — злобно ответил отец, сознательно желая причинить ей боль. — В этом помещении иногда принимали посетителей. У тебя будет возможность хорошенько обдумать свое поведение и пожалеть о своей глупости, которую ты совершила в этих стенах.

Видя страдальческое выражение ее лица, дрожащие руки, Эдмунд думал, что она не выдержит и сломается, но Айрин вдруг сжала руки, словно собираясь с силами, и, опустив голову, коротко ответила:

— После завтрака я буду готова ехать с тобой на работу!

В вестибюле Айрин столкнулась с Софией, которая по напряженному бледному лицу падчерицы поняла, что между отцом и дочерью снова что-то произошло.

— Что случилось на этот раз? — с тревогой спросила она.

Выдавив из себя улыбку, Айрин коснулась ее плеча, желая успокоить мачеху.