Сокровища Массандры

Гаврюченков Юрий Федорович

Макс ломал голову, прикидывая возможный риск. Ему вовсе не хотелось, чтобы их навещали частые гости, если придется ставить палатку где-то поблизости. Местные могут настучать работникам заповедника, а блюстители природоохраны прогонят непрошеных гостей или вовсе сдадут в милицию. По пути Макс неоднократно встречал таблички на украинском языке, запрещающие ступать на девственные земли заказника. Он двинулся в сторону Щебетовки и отметил пяток глубоких размывов с относительно свежими, острыми кромками. Дождевая или весенняя талая вода летела с гор, рассекая дорогу жуткого вида ранами.

«Тут даже „шишига“ не пройдет, — обрадовался

Макс. — Такие промоины надо щебнем засыпать, а следов ремонта нет, и не ездил по ним никто, края не осыпались. Значит, с весны дорогой не пользуются».

Начала спадать жара, и застрекотали цикады. Макс понял, что надо сматываться. Скоро зайдет солнце и упадет темнота, а ночевать в горах — удовольствие на любителя, особенно когда рядом имеется дом. Сойдя в тень, Макс хлебнул водички, поймал свежий ветерок, приободрился и повеселел. Даже подсмотренная тайна уже не казалась такой страшной.

Он спустился в Щебетовку к сумеркам. Дождался маршрутки, и через пятнадцать минут высадился на остановке у магазина.

«Купить что-нибудь к ужину? — Макс изучил пласт слипшихся гривен и брезгливо сунул обратно в карман. Показывать такие деньги продавщице он стыдился. — Майя, наверное, давно всем затарилась. Лучше поторопиться домой».

Ступая, как каменный гость, он ввалился в курятник и застал Майю лежащей поверх одеяла с книжкой в яркой глянцевой обложке.

— Привет, как день прошел? — бухнул с порога Макс.

— На море была, — исчерпывающе объяснила Майя, не отрываясь.

Макс плюхнул седалище на свою койку и принялся расшнуровывать горячие пыльные берцы. Днем в них было настоящее пекло, но для ходьбы по горам требовалась толстая и твердая подметка, так что крепкие белорусские сапожищи Макс оценил по достоинству. Особенно когда освободился от их пламенных объятий, содрал зловонные носки и вытянул распаренные ноги с синими рубцами от шнурков.

— Благодать-то какая! — с чувством произнес он. — Дорогая, что у нас на ужин сегодня?

— Я думала, мы в кафе пойдем, — удивилась Майя. — Отчего у тебя лицо такое красное?

— Загорел слегка. — Макс обернулся к трюмо и сам себя не узнал, однако не дал подруге соскочить с темы: — Договаривались, что будем готовить сами, помнишь?

— Никитин, не брюзжи, — отмахнулась Майя. — Успеем налопаться суррогатов. Пошли в ресторан, я угощаю.

Макс представил крикливо-суетливую толпу на террасе пляжного кафе, и есть расхотелось. Вместо бокала крымского вина он принял холодный душ и завалился в койку, предупредив Майю:

— Пригляди за чайником, дорогая, и заварки у соседей стрельни.

Подруга неохотно закрыла романчик, сунула под подушку, надела шлепанцы, вышла. Макс ощупью вытянул из сумки карту, развернул в той части, где был обозначен Кизилташ. Перед глазами всплыло виденное на Тридцатьчетверке.

«Это собственное ядерное оружие Украины или здесь его хранят по соглашению с Россией? — Макс был чужд политики и не хотел влезать в международные секреты. — Или тут уже НАТО хозяйничает? Вот попал, так и вляпаться недолго! Ну, допустим, поймают меня в городке, что сделают?»

Макс не был фанатом белой и пушистой гэбни, но и кровавой ее тоже не считал, хотя всеми силами старался избежать попадания в лапы особорганов. Схватят на территории «тигров» — доказывай потом, что ты не шпион. Хрен докажешь ведь и вернешься на родину через пятнадцать лет совершенно другим человеком.

— Милый, у тебя акклиматизация? — заботливо проворковала Майя, приоткрыв дверь.

— Нет, все нормально, я карту изучаю.

— Ты в чайник воды забыл налить.

Макс пропустил ее реплику мимо ушей. Он был занят куда более важными думами. Ядерное оружие, даже неиспользуемое, оказалось страшной разрушительной силой. Сама суть его несла значительную опасность.

«Да и черт с ним! — решил Макс. — Сейчас главное — карта. Завтра проберусь в городок и буду искать дом главного инженера».

— Черт с ним! — громко сказал он.

Майя пожала плечами и отправилась выключать плитку.

Когда она вернулась, Макс крепко спал.

Глава третья,

в которой разоблачение шпиона приносит огромные преимущества провалившемуся агенту, а Макс на собственном опыте познает пользу коллаборационизма

От спецназа Верещагин спрятался, как беглый негр, — в терновнике. Он сидел на корточках за густыми зарослями и наблюдал. С веточки перед самым носом свисала зеленая козявка, похожая на бесплодные мечтания унылых девственниц. По дороге совсем близко от него прошли трое в черной форме и беретах. Солдаты выглядели довольно грозно, а отъевшаяся харя самого здоровенного была настолько бандеровской, что Макс поклялся живым в лапы «тиграм» не попадаться.

Спецназовцы прошли мимо. Они были без оружия, из чего Макс заключил, что это не патруль и не разводящий со сменой, а просто воины слоняются без дела. Может быть, на хозработы идут или загорать в укромное место.

Как себя вести, если его остановят, Макс уяснил, купив в Щебетовке газету. Разумно было назваться паломником в Свято-Стефано-Сурожский монастырь. Вчера Макс видел загадочные белые домики на месте сооружения 40абв, но до столь очевидной глупости не додумался. Теперь монастырскую церковь смело можно было заносить в Книгу рекордов Гиннесса как храм с самым большим подвалом в мире. Куда там ватиканскому собору святого Петра! Сооружение 40абв было рассчитано на хранение стратегического запаса взрывчатки и автотехники в условиях нанесения прямого ядерного удара. Предать забвению столь грандиозный комплекс ради сомнительной чести возрождения православного памятника показалось дикостью даже законченному аферисту. Правда, до тех пор, пока не мелькнула мысль об изощренной маскировке, придуманной чьим-то циничным умом. Если так, то монастырь на четырехстах тоннах тротила оправдывал свое существование.

На всякий случай святую обитель он обошел стороной. На техзону Макс просочился кружным путем. Добрался по грунтовке до входа в ущелье, перелез через завал и колючку, пройдя по дну высохшего ручья, обогнул пруд и поднялся по тропинке к терновнику. Монастырь остался справа. Недалеко, но на другой стороне лощины. «Не достанут!» — отчего-то ликующе подумал Макс.

С места, где он сидел, была видна крыша караульного помещения и сетка склада НЗ. «Интересно, в вагончиках остались припасы? — сработал мародерский инстинкт бывшего писаря. — Если они есть, нельзя ли чем полезным разжиться? Они хоть сигнализацию после нашей кражи догадались поставить?» Но рисковать ради тельняшек и осветительных ракет показалось глупо, и Макс оставил затею с налетом на склад НЗ. Он выждал, пока стихнут голоса, и только тогда выбрался на дорогу.