Сокровища
Шрифт:
Семье моей тети.
Начало
Песчаная дорога бежит через поле и теряется в кустах у речки. Потом появляется на другом берегу, но правее – брод идет наискосок. Асе кажется, что линия дороги неправильно составлена, будто разрезанная надвое и неточно подогнанная картинка. Ася слезает с велосипеда, зажмуривает один
– Хоп!
Теперь пейзаж какой надо.
От реки дорога идет налево, превращается в нитку, огибает сопку и исчезает за ней. У сопки каменистая вершина. Когда Ася быстро-быстро едет на велосипеде, то сквозь свист в ушах слышит, как кричат орлы. И представляет, как они кружат между вершиной и облаками. Ася рассказала об этом сестрам, но те, как всегда, обсмеяли ее.
– Орлы у нее кружат, ха-ха-ха!
– И кричат еще!
– Кар-кар!
– Кар-кар-кар! Орлы у нас не водятся!
– Могут быть орлы! Я читала, они были замечены на границе мелкосопочника! – возмущалась Ася.
– А кондоры не были замечены на границе… Как его там?
– Казахского мелкосопочника! – выпалила Ася и под смех сестер вылетела из комнаты, хлопнув дверью.
Вот так всегда.
Песчаная дорога ведет в город. Она огибает гору с орлами и тянется по степи, еще два раза ныряет и выныривает из речки, и становится улицей Кызыл-Жар – бедной окраиной с деревянными домами и дырявыми крышами.
Но есть еще асфальтовая, прямая как стрела дорога. Из деревни она приводит к главному въезду со стелой с названием города. Ехать на автобусе полчаса, хотя на машине можно домчать минут за пятнадцать. В городе автобус развозит пассажиров по ровным прямоугольным кварталам и останавливается отдохнуть у автовокзала. На одной из этих улиц живут мама с Асей, вернее, сейчас только мама, потому что летние каникулы Ася проводит у тети. Мама очень занята на работе – то готовит передачу, то ведет прямой эфир или программу поздравлений по заявкам – и никак не находит времени навестить Асю в деревне. Ася все понимает и не обижается, но все-таки каждый день в двенадцать часов пригоняет на велике к остановке.
Часов у нее нет, но она всегда знает, какое сейчас время. И сейчас время – ехать обратно в деревню, чтобы к двенадцати быть на остановке у мостика. Ася бросает затею свести дорогу в одну линию.
– Завтра доделаю, подождите пока, – говорит она одновременно речке, дороге и кустам, будто они живые и слышат ее.
Ася поворачивает велосипед в сторону деревни, взбирается на него и сильно отталкивается правой ногой, садится на сиденье, ловит ступнями педали и разгоняется изо всех сил. Песчаная дорога гладкая и без поворотов, ехать по ней – одно удовольствие. Даже если соскочишь с нее – ничего страшного. В степи трава давно высохла и топорщится коротенькой щетиной. Нужно заехать обратно в колею и катить, поднимая пыль.
Сегодня
Ася доехала до главной деревенской площади, но на остановке ждать не стала, а спряталась от солнца и ветра в тени бывшей конторы. Автобус опаздывал. На остановке собралась уже приличная толпа – и встречающие, и те, кто собирался в город. Ася ждала, думала о всяком-разном и обрывала листья лебеды, которая вымахала в тени.
Показался автобус – белый пазик с голубой полосой. Ася вытянулась и смотрела, как из него вышла бабушка в платке. За ней выскочили пара пацанов, приехавших, как Ася, на каникулы. Они закинули на плечи рюкзаки и, болтая, пошли по мостику. Вышли мужчина и женщина, их радостными возгласами встретили мальчик и девочка, черные от загара. Все они перешли через мостик над оврагом и скрылись в зарослях яблонь-дичек в парке. Водитель закрыл двери, автобус развернулся и уехал.
Пришлось возвращаться домой. Ася пропылила по пустой, вымершей от жары улице. Она оборачивалась и смотрела, как пыль тянется змейкой за колесом велосипеда.
Сестры играли в карты и позвали ее. Не надо бы соглашаться, но Ася обрадовалась приглашению – обычно от нее отмахивались, как от мухи.
Сестрам по четырнадцать. Не будут они с ней просто так возиться, ясное дело. Когда тетя не заставляет работать на огороде, помогать в сарае и по дому, они валяются на кроватях и болтают о мальчиках или сплетничают о деревенских. Или сбегают к друзьям кучковаться у старой кочегарки. Или красятся тетиной косметикой, смывают и снова красятся, пока не заругается бабушка:
– Ы-ыш, напучкались! В мое-то время по лбу ш-шалкнули, вот и вся краска!
Носят сестры одинаковую одежду, одинаковые прически, говорят одинаковыми голосами с одинаковыми интонациями. И между собой похожи, как близняшки, хотя сестры они только двоюродные. Когда люди видят их в первый раз, разглядывают одну и вторую и спрашивают:
– Вы сестры?
– Братья! – в один голос отвечают Ира и Лена и хохочут.
Посуда
– Давайте кто дурак, тот и моет!
– Десять черви!
– И от меня десяточку!
– Беру.
Ася забрала обе десятки и воткнула их в свой карточный веер. Сестры перемигивались, и она посмотрела на кучу отбоя на одеяле – не скидывают ли карты.
Разобрали остатки колоды. Козырь, бубновый король, достался Ире.
– Семь.
– Валет.
– Отбой.
– Подождите, у меня должны быть! – воскликнула Ася.
Она перебрала свой веер, но не нашла ни семерки, ни валета. Ковырнула корешок спрятавшейся карты, и веер посыпался на кровать.