Сокровище forever!
Шрифт:
Все-таки хорошая у него сестра, чувствуя, как на глаза чуть не слезы наворачиваются, умиленно подумал Вадька. Он всегда будет ее любить и беречь!
– …после Евлампия Харлампиевича, конечно! – добавила Катька.
Если не свернет ей шею прямо сейчас! И ее проклятому гусю тоже – вот только для дела его использует, и сразу же! Вадька пробежался по клавишам. На экранах появилось трехмерное изображение рабочей комнаты и парадного офиса. На нем слабо светились невесть что помечающие алые точки.
На мониторе видно было, как в оставленной рабочей комнате двое в черном
Пришельцы, до ужаса похожие на страшных назгулов из «Властелина колец», наступали на гуся.
В подвале Вадька будто пианист-виртуоз (или хакер– универсал) пробежал пальцами по кнопкам клавиатуры. Вдоль висящей на мониторе трехмерной модели потянулись тонкие разноцветные линии. Для сидящих в подвале пол рабочей комнаты оказался словно заткан многоцветным ковром тонких светящихся лучей.
– А эти… черные… их видят? – почему-то шепотом, хотя забравшиеся в их офис двое в черном никак не могли ее отсюда услышать, спросила Катька.
Вадька в ответ лишь помотал головой:
– Из всех «Один дома» больше всего люблю третий фильм! Там пацан хоть и мелкий, но здорово с техникой работает! – кладя пальцы на клавиатуру, сказал он. – Шоу начинается!
– Какое еще шоу? – пролепетал Сева.
Наверху, в рабочей комнате, застыли друг против друга жуткие существа в черном и бесстрашная белая птица. Евлампий Харлампиевич вытянул шею, грозно растопырил крылья – и угрожающе зашипел на пришельцев. Те переглянулись – и кинулись прямо к гусю. Полы черных плащей мазнули по невидимой для нападающих световой линии.
Лампа из-под потолка ухнула вниз на неожиданно растянувшемся, словно резиновый, подвесе. Тюкнула одного из «плащей» по башке – и моментально взмыла обратно. «Черный плащ» схватился за ушибленную макушку, завертелся, разыскивая, кто его ударил, – пяткой кроссовки заехал по следующей невидимой линии. Кондиционер оглушительно взвыл, и из него ударил не просто теплый – обжигающий, как в пустыне, воздух. Оба «черных плаща» с криком шарахнулись прочь из-под воздушного потока… Машина для уничтожения документов жадно чавкнула, оживая, – и в ее пасти оказалась летящая по горячему кондиционированному воздуху пола плаща.
Б-з-з! – валик завертелся, вкручивая плащ внутрь машины. Вжик! вжик! вжик! – зачиркали острые лезвия, и в корзину для бумаг потекли тонкие полоски черной ткани.
– А-а! – заорал «черный», выдирая свое одеяние из стальных челюстей.
Плотная ткань затрещала, и один из плащей приобрел укороченный фасончик – из-под него четко виднелись обыкновенные синие джинсы.
Будто смеясь над незадачливыми пришельцами, загоготал гусь.
– Это он! – завопил уцелевший «черный плащ», кидаясь к панели управления. – Проклятый гусь по кнопкам скачет! Надо компьютеры отключить!
– Гениальная идея! – внизу в подвале восхитился Вадька.
«Черный плащ» сунул руки к выдвижной полочке с клавиатурой. Тут же что-то громко лязгнуло, смыкаясь на его запястье
«Лучше вам уйти», – гласила первая.
«Но веселее будет, если вы останетесь», – сообщала вторая.
«Только потом не жалуйтесь!» – честно предупреждала третья.
Ободранный «черный плащ» немедленно решил воспользоваться первым советом. Даже не оглянувшись на орущего приятеля, которого неведомая сила колотила мордой об стол, круто развернулся и рванул из рабочей комнаты в парадный офис к пустому проему выбитой взрывом двери…
– Ку-уда? – гневно завопил Вадька, хватаясь за другую клавиатуру. – Нет уж, родной, вход бесплатный, выход – рупь!
Прямо перед носом у беглеца из дверного порога, как невиданные стебли, выметнулись стальные стержни. И с негромким лязгом вошли в аккуратные пазы в притолоке.
– Ой-ё! – беглец с разбегу всем телом впечатался в выросшую на его пути стальную решетку. Отскочил от нее, метнулся назад.
Дверь стенного шкафа распахнулась навстречу и заехала ему в лоб.
В рабочей комнате второй «черный плащ» изо всех сил уперся ногами в тумбы стола, пытаясь вырваться из поймавшего его капкана. Хватка на запястье немедленно разжалась. Его отшвырнуло назад – он приземлился на офисный стул. Из сиденья вырвался длинный искристый разряд – и заплясал вокруг фигуры в черном.
– Это ведь, кажется, мой стул?! – у мониторов в подвале Катька с гневным подозрением уставилась на брата.
– Ага-а, – гнусно ухмыляясь, согласился Вадька. Вот теперь она три раза подумает, прежде чем над старшим братом ехидничать!
Плащ орущего и дергающегося на стуле «черного» вспыхнул – огонь побежал по плотной ткани. Его хозяин сорвался со стула и заметался по рабочей комнате… Огнетушитель на стене медленно повел раструбом туда-сюда, будто отслеживая мечущуюся фигуру в развевающейся черной ткани и скачущим по ней оранжевым язычкам пламени. Наконец словно чихнул презрительно – и из раструба ударила струя замораживающего холода. Мгновение, и вместо «черного плаща» посреди комнаты выросла белая статуя, качнулась, слегка скрипнула, роняя голубоватые инистые хлопья, и рухнула на пол.
В парадном офисе дверцы шкафов играли в мяч вторым «черным плащом» – слышны были только его вопли и хлопанье. Получив очередной удар под зад от створки одежного шкафа, «плащ» с глухим воплем вывалился в коридор и, спотыкаясь, заковылял обратно в рабочую комнату… Из-за двери под ноги ему выпала спрятанная там швабра.
– Этого я даже не планировал! – в полном восторге заорал в подвале Вадька.
Беглец наступил на перекрестье швабры. В полном соответствии с законами физики черенок шарахнул его по самому больному месту – опять в лоб. Несколько мгновений постояв, словно приклеившись к швабре, «черный плащ» сполз по ее ручке на пол, где лицом к лицу встретился со своим уже слегка оттаявшим собратом. В дружном согласии оба на четвереньках рванули в коридор, к распахнутой задней двери.