Сокровище Итиля
Шрифт:
– Виктор! – Широко улыбнулся кордовец.– Ола, амиго!
Имя Нарымова он произнёс, как обычно, на французский манер – c ударением на последний слог. Бог знает, почему он так делал, но твёрдо следовал этой привычке.
– Как-кими суди-бами? – спотыкаясь на слогах и нещадно коверкая слова, спросил Вальдес по-русски.
К сожалению, выданным профессором коротким
– Здравствуй, Игнасио! – поприветствовал его Виктор Валерьевич и с места в карьер перешёл к делу. – Мне нужна твоя помощь.
– Я – весь внимание. – Посерьёзнел Вальдес.
Нарымов сжато пересказал содержание письма. Зачитывать его целиком сейчас, сидя в машине, смысла не имело, а если понадобится, Игнасио всегда сможет потом прочесть его сам. Покончив с пересказом, академик продиктовал имя получателя и адрес, указанные на конверте, закончив просьбой:
– Разузнай как можно больше об авторе письма. Чем чёрт не шутит, может он ещё жив.
– Надеешься получить подсказку о местоположении Итиля? – без обиняков спросил профессор.
Он, конечно же, сразу усмотрел связь меду Казар и Хазарией и разумеется был в курсе того, что Виктор Валерьевич давно одержим поисками последней столицы каганата. Собственно говоря, эта его идея фикс и стала поводом для их знакомства, когда Нарымов наведался в Кордову для детального изучения документов, составивших ту самую еврейско-хазарскую переписку, о которой он вспоминал сегодня.
– Почему бы и нет? – Пожал плечами археолог.
– Говоришь, письмо было отправлено в сорок втором? – уточнил Вальдес, в задумчивости поглаживая рукой свою ухоженную эспаньолку. – Раздобыть информацию о человеке, конечно, можно. А вот насчёт, жив ли… – Он, было, с сомнением покачал головой, но почти сразу переменил своё мнение. – Впрочем, не исключено! Испания считается всемирным лидером по числу долгожителей. Везде и всюду об этом твердят. Может, тебе и повезёт… В одном можешь быть уверен – что смогу, сделаю! – пообещал Вальдес.
Виктор Валерьевич благодарно кивнул.
– Не сомневался, что могу на тебя положиться. С нетерпением жду новостей.
Минуло два дня.
Нарымов, имевший привычку приходить на работу вовремя или чуть заранее, только-только вошёл кабинет и расположился за столом, когда смартфон издал особую переливчатую трель, оповещавшую о поступлении видеозвонка. Академик коснулся экрана, и на нём появился Вальдес.
– Ола, Виктор! – бодро поприветствовал испанец русского коллегу.
– Ола, Игнасио! – ответил Нарымов.
Судя по довольной физиономии и раннему звонку – в Кордове сейчас без чего-то семь – нашему испанскому другу есть чем похвастать, рассудил Виктор Валерьевич.
– Дай угадаю. У тебя для меня что-то есть, – предположил он.
– Есть, амиго, есть! – расплывшись в самодовольной улыбке, уверил его профессор. – Бенито Риберте родился в Малаге в 1920-ом. В 1937-ом вступил в Фалангу. Участвовал в Гражданской войне на стороне франкистов. Отличился под Барселоной и был произведён в младшие офицеры фалангистской милиции. Летом 1941-го добровольцем отправился воевать в Россию. Будучи лейтенантом, командовал ротой 269-го полка «Голубой дивизии». За проявленный героизм был награждён германским Железным крестом 2-ой степени. В ноябре тысяча девятьсот сорок третьего года вернулся домой. Сделал успешную армейскую карьеру в послевоенной Испании. Дослужился до бригадного генерала и вышел в отставку…
В этом месте профессор взял интригующую паузу. Ну же, ну! Не тяни! – мысленно понукал его Нарымов.
– Тебе несказанно повезло, друг мой! – воскликнул Вальдес. – Он жив и, несмотря на свои девяносто девять, находится в здравом уме и твёрдой памяти. Более того, я с ним уже пообщался по телефону. Старик готов встретиться и поговорить. Но тебе следует поторопиться! – закончил свой спич кордовец, определённо имея в виду преклонные лета Бенито Риберте.
Конец ознакомительного фрагмента.