Сокровище

Касслер Клайв

Террористы не стреляли. Теперь, когда они поняли, что им противостоят не превосходящие силы, а маленькая группа людей, они решили взять тайм-аут, чтобы принять правильное решение.

Они также прекрасно понимали, что неизвестные, напавшие на них, захватили вертолет и прячутся в помещении дробилки.

Питт низко пригнулся, перебежал в другой угол и опустился на пол возле Ганна.

– Как обстоят дела с твоей стороны?

– Все о'кей. Они ведут себя вполне пристойно. Не хотят повредить свой вертолет.

– Я думаю, они собираются

подорвать дверь главного входа, а потом ворваться через боковую.

Ганн кивнул:

– Что ж, звучит логично, и к этому времени нам лучше убраться от окон и найти более надежное укрытие. Куда отправляться мне?

Питт взглянул на узкие мостки, тянущиеся почти под потолком. Он указал на ряд световых люков, окружавших небольшую лебедку.

– Полезай туда и смотри в оба. Когда они начнут атаку, крикни нам, встреть их хорошей очередью и сразу же тащи свою задницу вниз. Они не станут колебаться, стрелять или не стрелять над вертолетом.

– Я пошел.

Питт обошел боковой офис, потом остановился в дверном проеме и спросил у Джордино и Финдли:

– Как идут дела?

Джордино на секунду прервал свою работу: он как раз перекидывал лопатой кучу рудных отходов к баррикаде.

– Форт Джордино будет закончен точно в срок.

Финдли тоже прекратил работу и свысока взглянул на Джордино.

– Буква «эф», – заявил он, – в алфавите раньше «джи», так что мы строим форт Финдли.

Джордино пристально взглянул на коллегу и примирительно заявил:

– Давай решим так: форт Финдли, если мы проиграем, но форт Джордино, если выиграем. – После этого он вернулся к работе.

Покачав головой, Питт мысленно поблагодарил Бога за то, что с ним рядом такие замечательные друзья. Ему захотелось сказать им что-нибудь, выразить свои чувства, безмерную благодарность за то, что они рискуют жизнью, чтобы остановить банду подонков, хотя имели полное право спрятаться и подождать, пока прибудет полковник Холлис со своей командой. Но он знал: таким людям не нужны ни поощрение, ни похвала. Они всегда добросовестно делали свою работу, и если для этого приходилось брать в руки оружие, значит, они без лишних слов именно это и делали. Питту оставалось надеяться, что никто не погибнет напрасно.

– Доспорите позже, – сказал он, – и подготовьте встречу, если наши гости пройдут мимо меня.

Он вернулся в мрачный, пахнущий плесенью офис, проверил автомат и отложил его в сторону. Быстро соорудив укрытие из двух перевернутых столов, металлического шкафа для хранения документов и тяжелой, пузатой печки, он лег на пол и стал ждать.

Долго ждать ему не пришлось. Уже через минуту он услышал донесшийся снаружи легкий шорох гравия. Звук прекратился, потом возник снова, тихий, но четкий. Питт поднял автомат, упер рукоять в металлический шкаф и приготовился.

Ганн подал сигнал о начале штурма, но было слишком поздно. Почти одновременно с его криком во фрамугу над дверью влетел предмет и завертелся по полу.

За ним последовал второй. Питт бросился на пол и попытался вжаться в стальной шкаф, проклиная себя за недальновидность.

Обе гранаты взорвались с оглушительным грохотом. В небольшом помещении офиса началось сущее светопреставление из ломающейся мебели и разлетающихся осколков. Внешняя стена вывалилась наружу, потолок угрожающе провис.

Питт получил легкую контузию. Ему еще никогда не доводилось находиться так близко от места двойного взрыва, и он был ошеломлен происшедшим.

Металлическое брюхо печки приняло на себя основной удар шрапнели и, хотя сохранило форму, сплошь покрылось рваными дырами. Шкаф погнулся, полки в нем покорежились, но единственное видимое повреждение, которое Питт обнаружил на себе, это глубокая царапина на левом бедре, ну и еще пятисантиметровый порез на щеке.

Офис прекратил свое существование, превратившись в груду дымящихся осколков. В какой-то момент Питту показалось, что он угодил в огненную ловушку, однако он быстро успокоился. Старое, пропитанное дождевой влагой дерево, из которого было построено здание, в нескольких местах шипело, но так и не загорелось.

Усилием воли Питт вернул себя к действительности, перевел рычаг на автоматический огонь и направил дуло автомата туда, где раньше была входная дверь. Кровь струйкой стекала по его лицу и убегала за воротник. Он не успел моргнуть, как попал под огневой навес, созданный четверыми террористами.

Питт не чувствовал ни раскаяния, ни страха, выпустив длинную очередь по нападавшим, которая разбросала их в разные стороны. Выронив оружие и взмахнув руками, словно танцоры, исполняющие какой-то безумный танец, они покатились по усыпанному обломками полу.

За первой волной пришла вторая, в ней было три террориста, и они тоже были безжалостно остановлены Питтом. Впрочем, остановлены были все, кроме одного, среагировавшего непостижимо быстро и успевшего укрыться за дымящимся кожаным диваном.

Внезапно прямо возле уха Питта грянули три оглушительно громких выстрела, больше напоминающих пушечные. Это Финдли, упав на колени рядом с Питом, трижды выстрелил по нижней части дивана. Вверх полетели куски кожи, дерева и джутовой набивки, а потом из-за гнутой ножки дивана безвольно упала и осталась лежать на полу рука террориста.

Из дыма материализовался Джордино. Он ухватил Питта под руки, поволок назад к дробильной установке, устроил в относительной безопасности за старым вагоном и трагическим голосом вопросил:

– Ну почему с тобой всегда проблемы? – Он внимательно осмотрел Питта и, старательно скрывая тревогу, но уже более мягко поинтересовался: – Ты серьезно ранен?

Питт вытер кровь с лица и уставился на внушительную дыру на брюках, через которую была видна кровоточащая рана на ноге.

– Что за черт! – воскликнул он. – Пропали совсем новые лыжные штаны. Где я найду другие?