Сокрушая врагов
Шрифт:
Сознание заволокло плотной пеленой, а внутренности вздрагивали, как вскипевший вулкан. Сотни, нет, тысячи раз он встречал нечто подобное на просторах интернета. Картинки из горячих точек планеты. Окровавленные трупы, сожженные поселения и кровь, кровь, кровь… И всегда он задавал себе один-единственный вопрос – кому все это нужно? Кто те обезумевшие маньяки, которые с таким наслаждением выкладывают это на всеобщее обозрение. И ведь смотрят, обсуждают, наслаждаются… Безумный мир… безумный!
Но сейчас это был не интернет и не быстро сменяющиеся телевизионные кадры, сейчас это было как никогда реально и страшно.
– О боги… – сдавленно выдавил Пэлла, и нервы старика не выдержали.
Вепс опустился на колени перед растерзанной женщиной и зарыдал. Разодранная в клочья одежда обнажала искалеченное тело. Несчастную изнасиловали, а затем перерезали горло и вспороли живот.
– Да что же тут произошло?! – в сердцах произнес Куски, в бешенстве оглядываясь по сторонам.
Но куда бы ни упал его взор, везде были трупы и пепел, который, подхваченный ветром, кружил над селением и, словно грязными листьями, устилал землю. Истоптанный и почерневший снег между до-мами почти полностью растаял от жара пламени, бушевавшего здесь совсем недавно. Образовавшиеся лужицы с хлопьями гари и пепла едва начали затягиваться тонким ледком.
– Совсем недавно… – через силу озвучил Юски всеобщее опасение.
– Похоже на то, – согласился с ним Баар.
Глава рода, опустошив желудок и утерев рот, стоял, покачиваясь, рядом с Юски.
– Вот бы еще знать… кто это устроил?
Он получил ответ на свой вопрос так стремительно, что вепсы даже не успели окончательно прийти в себя. Справа, от леса донесся пронзительный визг и дикие гортанные выкрики, спугнувшие с веток жадное до падали воронье. Воины медвежьего рода обернулись на крик и узрели, как на краю дотла выгоревшего селения трое в лохматых одеждах, соревнуясь друг с другом в скорости, пытаются догнать девушку.
– О Юмал, – выдавил Пэлла.
– Меря, – стиснув зубы, процедил Юски.
– Что? – переспросил Баар, но ему никто не ответил.
Первым пришел в себя Куски. Он вскинул лук, быстро наложил стрелу, и тетива, хищно звякнув, выплюнула смерть. Первая стрела еще не достигла цели, а Куски уже прилаживал вторую. Бежавший последним дернулся, пробежал по инерции еще пару шагов и рухнул в снег. Тут же, придя в себя, и Юски поднял свой лук. Два жала почти одновременно сорвались с поводка и устремились к цели. Оба преследователя пали, сраженные точными выстрелами. А беглянка, не оборачиваясь, неслась прочь от уже не существующей угрозы.
Баар вихрем сорвался с места. Он видел, что девушка, обезумев, заворачивает к реке, и рванул наперерез. Он бежал, как еще никогда не бегал….
Он почти настиг ее, но она, увидев его и заверещав пуще прежнего, дернулась в сторону, резко изменив направление. Еще с десяток метров глава вепс-кого рода несся за ней, словно это он, убегая, спасает свою жизнь. Наконец он настиг ее, сумел дотянуться рукой до платья и ухватить.
– Да стой же ты!
Потеряв равновесие, беглянка завалилась вперед, увлекая за собой Баара.
– Стой же…
Он неловко упал, придавив ее своим телом.
– Не бойся, – сплевывая набившийся в рот снег, сказал он.
Она завизжала так, словно это был конец ее жизни.
– Да не бойся ты, – повторил Баар, продолжая удерживать беглянку.
Девушка, что было сил, дернулась, пытаясь вновь обрести свободу, но глава рода не дал ей такой возможности.
– Тррр… тормози… стой… да стой же.
– Аааааа, – горланила она и извивалась как змея.
– Мы свои, мы бепся… Да успокойся же ты наконец… Ты смотри, какая шустрая!
Ничего не помогало. Она чудом высвободила руки и принялась размахивать ими, как ветряная мельница. Ее девичьи кулаки, с силой, помноженной на неимоверное желание жить, так яростно колотили Баара, что удары даже через толстую одежду были весьма чувствительными.
– Я бепся…
«Нет, один я с этой обезумевшей от горя беглянкой не справлюсь», – только успел подумать он, как услышал над собой голос Куски:
Ты, моя лебедушка, лети,Расскажи моей милой земле,Что теперь я в далеком краюБез тебя умирать не хочу…О чудо! Девушка уняла прыть своих кулаков. А Пэлла стал подпевать другу:
Ты, моя лебедушка, лети,Расскажи про меня родне,Как остался лежать на землеТвой потерянный сын…Девушка, разобрав слова, вовсе прекратила борьбу. Баар ослабил хватку и обернулся. Теперь рядом стоял и Юски, и вепсы на три голоса дружно закончили песню:
Улетай, лебедушка, скорей,Принесешь ты ответ.Улетай, лебедушка, скорей,Ждут меня или уж нет?!– Ну-у, это вы здорово придумали, – похвалил их глава рода, поднимаясь и отряхивая с колен снег.
– Вставай, не бойся, – подал девушке руку Юски.
Ее большие светлые глаза, еще полные слез от пережитого ужаса, уставились на вепса. Она склонила голову набок и оглядела Юски с головы до ног. Казалось, она, изучая его, сравнивала, а действительно ли он не похож на тех, кто гнался за ней. Затем она, не менее внимательно, изучила всех присутствующих. Наконец незнакомка, видимо, приняла окончательное решение и робко протянула руку.
– Как тебя звать-величать? – подняв ее, спросил Юски.
– Ирта, – едва слышно произнесла девушка.
– Как? – не расслышал Баар.
– Ирта, – чуть громче повторила девушка.
– А-а, – глава медвежьего рода только теперь смог как следует разглядеть беглянку.
Назвать ее девушкой, наверное, было все же преждевременно. На вид ей было не больше двенадцати лет, совсем еще девчушка, ребенок. Страшно подумать, что собирались сделать с ней эти три гнавшихся за ней урода.
– Ирта, мы бепся, – как можно спокойнее начал Баар, – расскажи, что тут у вас…