Сокрушитель Войн
Шрифт:
Она научится. Таким будет ее наказание.
Зайдя в комнату, она плотно закрыла дверь и заперла на задвижку. Затем подошла к окну, чтобы задернуть шторы.
На балконе, расслаблено прислонившись к перилам, стоял мужчина. Его лицо покрывала многодневная щетина, он был одет в темную одежду, изношенную почти до лохмотьев. Незнакомец держал черный-черный меч.
Вивенна подскочила, вытаращив глаза.
– От тебя, – злобно сказал он, – куча проблем.
Вивенна хотела было закричать, но занавески метнулись вперед, окутав шею
«Нет! – мысленно вскричала она. – Я пережила нападение и стычку с безжизненными для того, чтобы меня схватили в моей же комнате?»
Она сопротивлялась, надеясь, что кто-то услышит звуки борьбы и придет. Но никто не пришел – по крайней мере, пока она не потеряла сознание.
Глава 34
Гимн Света проводил взглядом молодую королеву, метнувшуюся прочь из его ложи, и ощутил странный укол вины.
«Как нехарактерно для меня», – подумал он, отпивая вина. После винограда оно показалось кисловатым.
А может, кислое ощущение возникло по иной причине. Он говорил Сири о смерти короля-бога со своей обычной легкомысленностью. По его мнению, правду всегда лучше высказывать напрямую и по возможности в забавной форме.
Он не ждал такой реакции от королевы. Кем для нее был король-бог? Ее отправили к нему в жены, скорее всего, против воли. И все же она кажется огорченной возможностью его смерти. Гимн пристально смотрел ей вслед.
В синем с золотом платье она казалась такой маленькой и юной.
«Юной? – подумал он. – Но она живет на свете дольше, чем я».
Гимн сохранил кое-что из прежней жизни, в том числе и ощущение возраста. На пять лет он себя не чувствовал, он казался себе старше. Годы должны были научить его держать язык за зубами и не болтать о вдовстве юных женщин. Может ли девочка действительно испытывать какие-то чувства к королю-богу?
Она находилась в городе всего пару месяцев, и Гимн по слухам знал, на что похожа ее жизнь. Она должна исполнять обязанности жены с человеком, с которым не может поговорить и которого не может понимать. С тем, кто воплощал все, что ее культура считала богохульством. Таким образом, единственное, что мог предположить Гимн, – королева обеспокоена собственной судьбой после того, как ее муж убьет себя. Закономерное беспокойство. Со смертью мужа она потеряет и большую часть своего положения.
Кивнув самому себе, Гимн перевел внимание на спорящих жрецов. Они уже разобрались с канализацией и патрулями стражи и сменили тему.
– Мы должны подготовиться к войне! – прогремел один из них. – Недавние события ясно показали, что мы не сможем сосуществовать с идрисцами и надеяться на мир или безопасность. Конфликт разразится, желаем мы того или нет.
Гимн Света сел поудобнее и прислушался, постукивая пальцем по подлокотнику кресла.
«В течение пяти лет я оставался незначительным, –
Тон дискуссии был даже более враждебным, чем на предыдущих встречах, но не это обеспокоило Гимна. Его озадачил жрец, призывавший к войне. Нанрова, верховный жрец Наблюдателя Спокойствия Благородного. Гимн не обратил бы на него внимания, но Нанрова всегда громче всех высказывался против войны.
Почему он вдруг изменил свое мнение?
В ложу вошла Аврора. К моменту ее прибытия Гимн снова обрел вкус к вину и задумчиво потягивал его. Возражения против войны на арене стали звучать тише и реже.
Аврора села рядом с ним в облаке шелестящей ткани и духов. Гимн на нее даже не взглянул.
– Как ты добралась до Нанровы? – спросил он наконец.
– Никак, – ответила она. – Я не знаю, почему он передумал. Я не хотела, чтобы он сделал это так быстро – могут возникнуть подозрения, и люди подумают, что я им манипулировала. Но в любом случае я приму такую поддержку.
– Ты так сильно хочешь войны?
– Я желаю, чтобы наш народ осознал угрозу, – сказала Аврора. – Думаешь, я хочу войны? Хочу посылать наших людей убивать и погибать?
Гимн посмотрел на нее, оценивая ее искренность. У Авроры такие красивые глаза. Но их редко замечали, поскольку она слишком сильно демонстрировала другие свои достоинства.
– Нет, – произнес он. – Я не думаю, что ты хочешь войны.
Она резко кивнула. Сегодня ее платье было элегантным и нарядным, как обычно, но с особенно глубоким вырезом. Особенности покроя приподнимали грудь вверх и вперед, настойчиво привлекая к ней внимание. Гимн отвернулся.
– Ты сегодня скучный, – заметила Аврора.
– Я просто задумался.
– Мы должны радоваться. Почти все жрецы сошлись во мнениях. Вскоре они предложат главной ассамблее богов начать войну.
Гимн кивнул. Главную ассамблею богов созывали лишь для решений по самым важным вопросам. В этом случае право голоса имели все боги. Если проголосуют за войну, то богов с приказами для безжизненных – вроде Гимна Света – призовут руководить войсками и вести их в бой.
– Ты изменила приказы десяти тысяч Искателя Надежды? – поинтересовался Гимн.
Она кивнула.
– Теперь они мои, как и солдаты Звезды Милосердия.
«Цвета, – подумал он. – Теперь мы двое владеем тремя четвертями армии королевства. Во имя Радужных Тонов, во что я ввязался?»
Аврора поудобнее устроилась в кресле, глядя на шезлонг поменьше, в котором до этого сидела Сири.
– Однако меня раздражает Всематерь.
– Потому что она красивее тебя или потому что умнее?
Богиня не удостоила Гимна ответом, только наградила недовольным взглядом.
– Просто пытаюсь вести себя не так скучно, дорогая моя, – пояснил он.