Сокрытые-в-тенях
Шрифт:
— А вот я, пожалуй, поговорю с ним… Эй, Гарт! А остановите-ка лошадок вон у того фонтанчика, будьте любезны! Вот спасибо. До встречи!
Ольсар выпрыгнул из кареты и вернулся к Айнору и Эфэ, по-прежнему стоявшим у комендантского домика.
— Пусть будут легкими ваши дни, — приветливо сказал он, стараясь выглядеть бодрее. — И пусть скорее вернется к вам здоровье, Айнор.
— Да будет так, и вам желаю того же блага, — хрипловато проговорил телохранитель.
Ольсар едва сдерживал неподобающий его положению и возрасту легкомысленный смех. Белая маска вкупе с размотавшимися, но обильно навешанными на Айнора бинтами
Сыскарь постарался сосредоточиться на внимательных серых глазах, сверлящих его из прорезей маски. Веселость потихоньку улеглась. Да, пора подумать о том, для чего они с Лорсом вернулись в Целению, да еще и с такой срочностью…
Тем временем доктор, наскоро переодевшись с дороги, попросил проводить его к больной — «и поскорее!». Челядь кланялась и торопливо прокладывала ему дорогу на половину прислуги, приближенной к месинаре. Священнотрепетным можно было назвать то молчание, которым окружила себя процессия сопровождающих.
Наконец Лорс Сорл вошел в комнату горничной Нейлии. Он почти не сомневался в неуспехе этой затеи, ведь его учитель, покойный ныне доктор Майремон, обучал своих помощников способам борьбы с недугами телесными, но отнюдь не душевными. Те болезни, что происходят от помутнения в голове, — в воле одной Ам-Маа Распростертой, и более ничьей…
— Оставьте нас! — шепнул он сунувшемуся было следом докторишке, который в его отсутствие худо-бедно лечил раненого Айнора и пытался помочь обезумевшей Нейлии.
Докторишка беспрекословно ретировался.
Лорс сощурил глаза, непривычные к мраку. В полутемном алькове пряталась, присев на корточки за кроватью, напуганная женщина. Она неотрывно следила за действиями доктора, и было совершенно непонятно, что у нее на уме. Доктор испытал неуютное чувство и даже подумал мимоходом о том, что умалишенные обладают на редкость огромной силой, так что вряд ли ему удастся одолеть Нейлию в одиночку, вздумай она сейчас напасть…
Но пока сумасшедшая горничная лишь наблюдала. Зрение доктора настроилось на дурное освещение, и он с ужасом отметил, что горничная предстала перед ним без маски. Увидеть это сразу не получилось, так бледно было ее лицо в окружении спутанных темных волос. И тем страшнее показались Лорсу расширенные, готовые выкатиться из орбит, бледно-голубые глаза больной. Ведь все, что было заметно — это расширенные точки черных зрачков в обесцветившейся радужке. «Глаза змеи!» — проговорил доктор про себя.
Тут Нейлия нелепо замычала, захихикала, ткнулась лицом в покрывало на постели и ровно, механистически, затвердила:
— Сокр-р-рытые в тенях… сокр-р-рытые в тенях… сокр-р-рытые в тенях…
— Нейлия… — осторожно позвал доктор.
Горничная заволновалась, точно боясь помехи, речь ее ускорилась, и в тоне появились рыдающие нотки:
— Сокрытые-в-тенях-сокрытые-в-тенях-сокрытые-в-тенях…
Это напоминало жуткое заклинание. В какой-то момент доктору даже почудилось, что сейчас на ее призыв из всех углов спальни полезут эти самые «сокрытые-в-тенях». Но, разумеется, ничего подобного не случилось. Однако с Нейлией в конце концов сделалась истерика и жестокий нервный припадок. Она упала навзничь, а затем, хрипло визжа, заколотилась головой о пол. Лорс надавал ей оплеух
— Боги Рэи и Дуэ! — сквозь зубы пробормотал доктор, лихорадочно разыскивая по комнате служанкину маску. — Воистину, она обнажила лик и спрятала душу! Страшная хворь! Но где же маска?
Вместо маски он, сам того не ожидая, нашел в одном из приоткрытых ящиков комода несколько кусков пергамента. С одной стороны там были начерчены навигационные карты — и откуда они у горничной?! — а вот с другой, выведенные неумелой рукой, темнели свежие рисунки. На полу валялся и инструмент, которым все это было проделано — черное не то лебяжье, не то коршунье перо с растрепавшимся от нажима кончиком и переломанной в нескольких местах остью, так что пользоваться им в дальнейшем было немыслимо.
С картинок на Лорса смотрели два неведомых чудовища, и не приведи боги хоть одному такому явиться в чей-нибудь сон. Незатейливой манеры Нейлии хватило для того, чтобы дать представление о сущем кошмаре, который таращился на зрителя из темной глубины рисунка четырьмя бездушными вертикальными зрачками.
— Пари! — простонала сквозь сон Нейлия, заставив вздрогнуть и оглянуться доктора, перебиравшего куски пергамента, на каждом из которых было изображено одно и то же — твари со змеиными глазами. — Пари! Пари!
— Да что же здесь происходит? — Лорс хлопнул себя по толстеньким ляжкам. — Гм… Ну, помоги нам Ам-Маа: может быть, Ольсар прольет свет на это темное дельце с картами и чудищами? А тебе, деточка, я пока помочь не смогу, увы… — он с сочувствием поглядел на спящую и тут же торопливо отвел глаза от постыдно голого лица Нейлии, что заставило его с удвоенным чувством опять кинуться на поиски маски — и снова безуспешно.
Покинув спальню горничной, Лорс подозвал к себе докторишку:
— Я напишу рецепт микстуры, последуйте ему, изготовьте лекарство и давайте по три раза в день — в столовой ложке. Если будет приступ — дайте сразу три. Но старайтесь, чтобы за день не уходило больше двенадцати ложек: это очень сильный настой.
— Будет сделано, господин Сорл!
— И еще… закройте же ей лицо! — поморщился Лорс, но докторишка этого, конечно же, не увидел, только по голосу понял, насколько недоволен господин лекарь.
— Будет сделано!
До прихода сыскаря Ольсара доктор успел принять ванну и хорошенько пообедать. Разомлевший, сытый, он сел в кресло у солнечного окна и почти насмешливо пересмотрел рисунки Нейлии. Теперь все это казалось ему глупым плодом больного воображения горничной. Но почему там, в комнате, всё было иначе? Наверное, повлияла тяжелая обстановка и…
— Разрешите? — спросили вместе с уверенным отрывистым стуком.
Ни кем иным, кроме как Ольсаром, столь нахрапистый визитер быть не мог.
Доктор вкратце поведал о том, как навестил Нейлию, но ответной откровенности от приятеля в отношении подробностей беседы того с телохранителем Айнором требовать не стал. Ольсар побарабанил пальцами по подоконнику, вскочил с кресла напротив и прошелся по комнате. Лорс подумал, откуда в этом сухопаром мужчине столько сил, ведь Ольсар был старше него как минимум лет на семь, преодолел тот же путь и покуда не имел ни минуты для того, чтобы отдохнуть.