Соль и сирень

Rush Greta

Но я его уже практически не слушала. И не потому, что весь его речевой поток слился в одну сплошную абракадабру, которая вот-вот должны была вызвать какую-нибудь мохнатую гидру, а потому что, когда Сатус открыл книгу, из его страниц выпал небольшой листок бумаги, медленно спланировав на пол. Вернее, это был обрывок листка, меньше четвертинки, а на нём - рисунок.

Это был портер. Простенькая иллюстрация,

выполненная резкими и четкими тонкими линиями на шероховатой бумаге. Но привлекла моё внимание не техника исполнения, а та, чье лицо было запечатлено на бумаге.

Это было мамино лицо.

Сатус не заметил листок, как не заметил и моего ступора, им вызванного, продолжая увлеченно зачитывать.

– Ты знаешь, кто такие волхвы? – спросил демон, вдруг оторвавшись от увлекательного занятия.

Я подпрыгнула от неожиданности, отрывая взгляд от рисунка на полу.

– Нет, - практически прошептала я.

– Волхвы – это маги с Востока. Так когда-то называли членов Белого Братства.

Безжалостно захлопнув книгу, Сатус швырнул её на стол, облокотился одной рукой о столешницу и, приблизившись ко мне, спросил:

– Теперь до тебя дошло, что это значит?

– Нет, - все также растерянно моргая, ответила я.

– Это значит, что ты не человек. Потому что человек никогда не смог бы открыть проход в Тимеису. Только член Братства или тот, кто должен был им стать по праву крови.

– Что значит по праву крови? – пискнула я.

– Это значит, что если всё Братство было истреблено только один мог попасть в Тимеису после их смерти – кровный наследник одного из братьев, - выразительно и с каким-то непонятным мне удовольствием проговорил Сатус. – Потому что магия передается по крови, Мира, а кровь – она гуще воды.

– Вроде как, наименование «Братство» исключает наличие женщин, - начала логически рассуждать я. – А наследник, тем более, кровный может появиться только у разнополой пары. Или в твоем мире как-то по-другому? Вы размножаетесь почкованием? Или, может быть, спорами?

– Нет, - сузил злые глаза демон, не оценив натужного юмора. – Особенности размножения моей расы ничем особенным не отличаются, поэтому лучше оставим эту тему. Что я хочу донести до твоего ущербного понимания –

в этой книге, которую многие считают просто сборником древних

сплетен, написанных одним умалишенным отшельником, рассказывается, что Братство погубила женщина. Женщина, которой они вопреки правилам открыли вход в свои владения, спасая от смерти. Спустя какое-то время кто-то истребил братьев одного за другим, вызвав на дуэль и, тем самым, вынудив покинуть безопасное укрытие. И никого не стало – ни мудрецов, ни этой загадочной женщины.

– Есть у нас кое-какие догадки, - послышалось в проходе между книжными стеллажами и из полумрака вперед выступило сразу шестеро.

Они все были тут.

Темноволосый и вечно скучающий Феликс Янг.

Крупный и с крадущимися повадками Шейн Джеро.

Смуглый и без стеснения демонстрирующий свою властность Ферай Кан.

Картинно красивый и с мальчишеской улыбкой Эдгар Блейн.

Изучающий и взрывоопасный Киан Флейтри.

Светловолосый и очаровательно-извращенный Инсар Тиес.

Теперь я знала их в лицо и поименно.

Все – демоны, все – друзья Сатуса и все они – со мной, наедине, ночью в безлюдной библиотеке. Отлично.

– Думаю, мы знаем, кем была эта женщина, - низким голосом проговорил Ферай Кан, засовывая руки в карманы и одновременно разглядывая меня так, что я почувствовала себя голой.

Остро захотелось прикрыться.

Чем угодно.

Хоть Сатусом.

– О чем они? – обратилась я к демону, потому что из всех присутствующих я не доверяла никому, но с ним хотя бы могла периодически находить общий язык.

– О том же, о чем говорится в книге, - принц небрежно взмахнул рукой, указывая на эту самую книгу. А я, тем временем, бросила быстрый взгляд на лежащий у ножки стула рисунок и тут же отвернулась, чтобы не выдать себя. – О событии, которое произошло очень давно, но которое изменило этот мир. А теперь мы хотим изменить его вновь. И ты нам поможешь.

– С чем? – отступая к стене и чувствуя, как холодеют руки, спросила я.

– С предстоящей битвой, - заключил Сатус, ухмыляясь так, что стало очевидным – выбора у меня нет. – Нашей битве. Ты станешь нашим тайным оружием. И приведешь нас к победе. Вернее, одного из нас.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ