Solas, ma salath
Шрифт:
Тевинтерец, убрал руку из-под головы, еще более вальяжно растягиваясь по стулу. Он выглядел спокойным, однако эльфийка кожей ощущала его нервозность. Весь его образ, состоявший из костюма с сильверитовыми блестящими вставками и мантии, подбитой мехом какого-то зверька, был противоречив, и для разных глаз давал подсказки. За его собственной завесой тайн, что-то разглядеть мог лишь человек, видевший, как он плачет.
— Как раз на эту тему я хотел с Вами поговорить. — он все же соизволил сесть ровно, продолжая искренне источать радость своей улыбкой. Однако вмиг его лицо даже посерьезнело
— В Тевинтере, как ты знаешь, есть библиотека гос. важности и мой достопочтенный отец, первым шагом к нашему примирению, благодаря тебе, — он сделал акцент на последних словах. — открыл доступ мне к этой библиотеке, возжелав чаще видеть меня у него дома и в магестериуме. С его слов: «Чтобы приобщался.» Пока не умер, правда. — долийка с интересом склонила голову, попивая вино. Оно имело слегка терпковатый вкус, отличаясь от того, что было в бочках в ее покоях. Иногда Дориан заходил к ней, чтобы посплетничать и попить ее личное вино. Одним словом посверкунчик.
— В общем, я могу твою руку восстановить. Ну точнее дать некое магическое подобие, которое ты сможешь использовать за счет своих сил черпаемых из Тени. А насколько я знаю, там ты часто бываешь. — он усмехнулся, поглаживая усы правой рукой и улыбаясь.
— Господа! — он обратился к выжидавшей толпе, поднимая бокал. — Завтра миледи Инквизитор предстанет на Совете с новой рукой! — друзья поддерживающе засвистели, подняв кружки и бокалы вместе с ним. Джей поглядывала на них с неким признанием и любопытством. Она с улыбкой кивнула магу, вставая из-за стола.
— Еще раз прошу простить меня за эту выходку. — она поклонилась всем, и кивнула Каллену. — Командор. Зайдите ко мне, пожалуйста. — Бык, услышав это шлепнул рукой по столу, что-то торопливо говоря Сэре, которая прямо-таки вцепилась в его рога. Призабавное зрелище, заставило Лавеллан улыбнуться, глядя на эту умиротворенную компанию, которой нескоро придется расстаться. Или скоро. Фен’Харел его знает. А ведь он, действительно знает.
Джей немного покачиваясь при походке, направилась к себе, медленно бредя по каменным лестницам громадного древнего замка. Новость от Дориана действительно воодушевила ее, при учете нынешнего положения, во многом менявшего ее планы. Но одно оставалось совершенно неизменно: она не задержится здесь.
***
Каллен пришел через минуту после того, как она устало опустилась в кресло подле своего рабочего стола. Спина от долгого полета ужасающе ныла, не давая забыть о ее печалях, однако долийка скинула сапоги, с воодушевлением закидывая изящные босые ноги на край стола. Теперь она и правда может расслабиться.
Бывший храмовник вошел тихо, без стука, закрыв за собой дверь, и потянулся снова к своим курчавым волосам, как бы собираясь с мыслями. Даже сидя к нему спиной, эльфийка запросто распознала этот жест, тихо хмыкнув. Каллен не вызывал в ней ничего кроме сострадания, сочувствия и желания позаботиться о нем, как о брошенном и потерянном ребенке. Глупый Каллен Стентон Резерфорд.
— Садись, чего застыл там. Я слишком устала. — она беззвучно кивнула, указывая рукой на пустое кресло.
— Может сделать тебе массаж? — Джей не то чтобы смутилась, даже скорее удивилась. Хотя
— Ничего себе. Мистер Кудряшка шутит. Или нет? — она смерила его странной улыбкой, перемешанной с полным непониманием ситуации.
— Что-то раньше ты не предлагал мне массаж. Особенно после той игры в шахматы. Мне вообще казалось, что ты единственное что мог мне предложить, это посадить недоВестницу на поводок. — она рассмеялась и даже на лице воина shema заиграла улыбка.
— Так о чем ты хотела поговорить, Джей? — Долийка вальяжно потянулась, скрещивая руки, точнее руку и еще кусочек и, морщась от подувшего ветерка. Она легко, как настоящая эльфийка, соскочила с кресла, парящей походкой переходя и закрывая один балкон за другим. Теперь она могла использовать здесь оглушение. Она слегка напряглась, и по кончикам ее правой руки заструилась зеленовато-синяя завесная энергия. Комната как будто дрогнула от прокатившейся по ней магической защиты и девушка со спокойствием села на свою кровать, садясь в позу лотоса.
— Начнем с того, что я умоляю тебя никому и никогда не говорить о том, что ты сейчас услышишь. — мужчина нахмурился, явно собираясь вступить с ней в диалог, но Вестница пресекла любые его попытки что-либо сказать, призвав к молчанию жестом руки. — Я прошу тебя. Тебя лично. Не командира войск Инквизиции. Не бывшего храмовника. А Каллена, которого я люблю и уважаю, как старшего брата. — в этот миг, shemlen действительно смешался. Сначала его лицо оставалось бесстрастным, но после мелькнувшего удивления проступили морщинки отчаяния от завершения ее фразы. Она давно знала о его чувствах. Но и он обязан был видеть, что после Соласа она уже никого и никогда не полюбит. По крайней мере, в этом мире.
Он сел более ровно, переместив руки и сжав ими ручки кресла. Он наверняка напряженно размышлял, о чем леди Инквизитор вдруг вздумала его попросить. Его взгляд рассеяно метался с одного предмета на столе на другой, но потом он взял себя в руки, все-таки решившись посмотреть на нее, в ее глаза.
— Конечно. — он тяжело выдохнул. — Конечно, я никому не скажу. только объясни, что ты… — она снова подняла руку. — Ты знаешь, как этот замок называется на самом деле? — командор вопросительно поднял брови. — «Tarasil’an te’las» или как по шемленски «Там, где можно удержать небо.» — Каллен продолжил удивленно смотреть на нее, качнув головой. — Этот замок принадлежит ему. — ее сердце дрогнуло.- И всегда принадлежал. Именно тут была создана Завеса. — мужчина покачал головой.
— Значит… он следит за нами. За тобой. — он дышал неровно и порывисто пытаясь сопоставить факты и снова запустил руку в курчавые светлые локоны. — Все это время? Ты знала? — долийка молча кивнула. — То заклинание. Оглушение. У него есть интересный эффект, который окружает нас звуконепроницаемым барьером. Сейчас я поддерживаю его. Потому что вывести тебя из Скайхолда в какой-нибудь лесок было бы не логично сразу после моего возвращения. — она пожала худыми острыми плечами, отчего ключицы выступили рельефом из-под ночной рубашки.