Солдаты невидимых сражений
Шрифт:
Себастьян включил аппарат.
— Итак, во всех случаях, даже когда я назову вашу цифру, говорите «нет», — предупредил врач.
— Валяйте, — ответил Павел.
— Один?
— Нет.
— Два?
— Нет.
— Три?
— Нет.
После проверки ленты врач сказал небрежно:
— Вы задумали тройку.
Павлу сделалось не по себе. Значит, аппарат работает точно. Значит, эти чертовы самописцы дергаются, когда он говорит «нет» на задуманной цифре. И это послужит ключом
Павел посмотрел в окно. На улице как-то сразу потемнело. Тучи с моря успели приплыть и сюда. Пошел крупный прямой дождь. Но гроза все не начиналась.
Врач задернул шторы на обоих окнах, включил свет.
Себастьян и Александр снова встали у Павла за спиной, врач сел за столик напротив.
— Теперь вы будете отвечать на вопросы, — сказал он. — Говорите только «да» или «нет». Не раздумывайте. Смотрите мне в глаза.
Себастьян включил детектор, возникло легкое монотонное жужжание.
— Вы родились в Москве? — задал первый вопрос Александр.
— Да.
— Ваш отец жив?
— Нет.
— Вы коммунист? — Это спросил уже Себастьян.
— Нет.
— Вы сидели в тюрьме?
— Да.
— Вы коммунист?
— Нет.
— Вам нравится здесь?
— Да.
— Вы любите вино?
— Да.
— Вы служили в Советской Армии?
— Нет.
— Вы служите в органах госбезопасности?
— Нет.
— У вас есть дети?
— Нет.
Себастьян выключил детектор. Врач встал, подошел к Павлу, выпустил воздух из трубки, стягивавшей руку, подождал с полминуты и снова накачал ее грушей.
— Ну как, хорошо я отвечаю? — спросил Павел.
— Очень хорошо, отлично, — саркастически сказал врач.
Павел быстро перебирал в уме десять заданных ему вопросов, вспоминая их последовательность. Он отвечал спокойно. Он знал это, потому что ни разу не услышал ни одного толчка собственного сердца. Значит, не волновался. Раньше, давно-давно, иногда бывало так, что он начинал слышать свое сердце.
Он старался угадать в последовательности вопросов какую-то систему. Но ее, кажется, не было. Разве что расчет на неожиданность важного вопроса…
— Продолжим, — сказал врач.
У Павла затекли ноги, он разогнул и снова согнул их. Мышцы на плечах ныли, хотелось потянуться, но тут ничего нельзя было поделать. Привязанный к детектору тремя парами электрических проводов, он чувствовал себя скованным.
Началась вторая серия вопросов. Открыл ее Себастьян.
— У вас есть мать?
— Да.
— Вы любите ее?
— Да.
Он спрашивал размеренно, спокойным голосом. И вдруг Александр, нарушив привычный ритм, спросил
— Зароков работает шофером такси?
Павел отвел глаза от лица врача, повернул голову к толстяку.
— Я не знаю, как тут отвечать. Не знаю никакого Зарокова.
Обернувшись, Павел увидел, что оба — и Себастьян, и Александр — держат в руках раскрытые блокноты. Значит, этот вопросник был составлен заранее.
— Ну ладно, пошли дальше, — сказал врач.
— Вы коммунист? — спросил Себастьян. Этот вопрос задавался в третий раз.
Павел крикнул что было сил:
— Нет!
— Не орите, молодой человек, — попросил Александр. — Спокойнее.
— Вы ездили за пробами земли? — спросил Александр.
— Да:
— Вы вор?
— Да.
— У вас есть жена?
— Нет.
— Леонид Круг получал телеграмму в доме отдыха?
— Да.
— Дембович познакомился с вами в ресторане?
— Да.
— Вы сегодня завтракали?
— Да.
— Вы рассчитывали попасть за границу?
— Нет.
Врач поднялся из-за стола и опять выпустил воздух из трубки на руке, вероятно, чтобы дать ей отдохнуть, потому что рука от локтя до ногтей онемела и сделалась синюшного цвета.
Вторая серия кончилась, и теперь уже можно было разглядеть определенную систему. Рядом с безобидными вопросами, ответ на которые им заранее известен — ведь Павел дважды давал письменные показания, ставился вопрос по существу. Лживые «да» и «нет» будут на миллиметровке отличаться от правдивых.
Врач накачал воздух в трубку. Значит, будет еще одна серия. В кабинете стало душно.
— Вас зовут Павел?
— Да.
— Вы Матвеев?
— Да.
— Вы умеете стрелять из пистолета?
— Нет.
— Вы чекист?
— Нет.
Павел смотрел на дымчатые стекла очков сидящего перед ним врача и начинал испытывать раздражение. Свет плафона отражался в очках двумя яркими бликами, резал глаза, хотелось увернуться в сторону, как от слепящего солнечного зайчика. Глаз врача не было видно.
— Sprechen Sie Deutsch?
— Нет.
Себастьян выключил аппарат.
— Почему вы отвечаете, если не говорите по-немецки?
Павел устало улыбнулся.
— Это выражение я понимаю. Я уже говорил: в школе проходил немецкий.
Врач ослабил трубку на руке, снял зажим.
— Поднимите руку вверх, — сказал он, — пошевелите пальцами.
За окнами шумел дождь. Стоило Павлу прислушаться к этому ровному шуму, и все происходящее представилось ему чем-то неестественным, не имеющим никакого смысла. Хотелось сбросить с себя эти сковывающие провода и сказать громко: «Довольно ваньку валять, пижоны!» Если б это была только игра…