Солдаты третьей мировой
Шрифт:
Кость в горле
— Советским правителям казалось, — говорит подполковник, — что чем больше стран будет с нами, тем лучше. Эфиопия, Сомали, Йемен… Советская власть разбазаривала средства на эти страны, а своих граждан держала в чёрном теле.
И всё–таки он не жалеет, что служил в Эфиопии. Когда он вернулся на родину, его мировоззрение полностью изменилось: уже в конце 1981 года, когда советская власть, казалось, была незыблема, он был уверен, что СССР рухнет. Всё, что он узнал и увидел в Эфиопии, убедило его в этом.
Такая позиция русского офицера вполне понятна. Трудно было надеяться на энтузиазм
Необходимость русского вооружённого присутствия в Африке очень убедительно подтверждает бывший госсекретарь США Генри Киссинджер, который сказал про геополитическое соперничество США и СССР: «Выигрыш для одной из сторон является в широком плане проигрышем для другой». Значит, русские выигрывали и укреплялись всякий раз, когда мешали американцам плести мировую паутину. А в Эфиопии Советы ох как мешали Штатам! До бешенства доводили звёзднополосатую братию. Весь ход событий это подтверждает.
Сомали — нищая никому не нужная страна? А зачем тогда янки организовали в ней вооружённый переворот? Почему им так важно было выгнать отсюда русских? А место–то, оказывается, неплохое, если вокруг него столько возни. То же самое с Эфиопией. И ничего–то в ней нет, и не зачем–то она не нужна… Только янки не пожалели денег на вооружение Сомали с одной целью — натравить на неё Эфиопию, чтобы выгнать русских и оттуда. Не получилось. Но Штаты были просто не в силах смириться с русским присутствием в этом регионе. Они спровоцировали и профинансировали гражданскую войну в Эфиопии. Совершенно очевидно: если бы русские напрасно и бессмысленно залезли в Эфиопию, Штаты не пытались бы с таким остервенением выкурить нас оттуда. Вашингтон, напротив, с удовольствием наблюдал бы, как русские расточают силы и средства в африканской авантюре, от которой не дождаться никакой пользы. А зачем, кстати, янки ещё до русских так старательно укреплялись в Эфиопии? Неужели только для того, чтобы ещё одна страна узнала вкус кока–колы? Ведь и для России было отнюдь не самым важным познакомить эфиопов со вкусом социализма.
Так за что же мы дрались здесь с американцами? Все детали геополитического расклада той поры сегодня очень трудно восстановить, но стратегическое значение этого региона очевидно. В непосредственной близости отсюда сосредоточена чуть ли не половина мировой нефтедобычи — арабские страны, экспортёры нефти. От их политики в значительной степени зависят мировые цены на нефть. Насколько благосостояние России зависит от уровня этих цен, объяснять не надо. Отсюда ясно, насколько было важно захватить контроль над странами, непосредственно прилегающими к этому региону. Из Восточной Африки, направив стволы в сторону арабских стран, можно было куда успешнее договариваться с нефтяными шейхами. В определённом смысле, благосостояние каждой советской семьи зависело от исхода войн в таких странах, как Эфиопия. СССР, воюя в Африке, оберегал кошельки советских граждан, СССР делал то, что надо, но, к сожалению, не так, как надо.
Подполковник Кривуляка рассказывает: «У наших советников с эфиопской стороной были заключены контракты на довольно неплохие деньги. Мы получали деньги не напрямую, а через своих, причём нам выплачивали только четверть положенной суммы. Три четверти заработанных нами денег родное государство брало себе. А мы ведь знали, что представители других стран, работающие в Эфиопии, получают всё, что им положено по контракту. Один наш офицер прямо задал начальству вопрос: «Почему нам платят не все?» Больше мы его не видели».
По сути, советская Родина приторговывала кровью своих офицеров, бесстыдно забирая в казну жалованье, заработанное под пулями. Советские офицеры не имели права ни на собственную зарплату, ни на славу. Возвращаясь в Союз, они даже не могли рассказать, что вернулись с войны. А за что они воюют, они и сами не знали. А если бы на родине их встречали как национальных героев? Если бы каждый русский школьник знал: вот эти самые смуглые дяди, вернувшиеся из Африки, не позволяют американцам задушить нашу Родину. Может, и не рухнул бы Советский Союз?
Подполковник Кривуляка покинул Эфиопию 25 Октября 1981 года. Война между СССР и США полыхала в Африке ещё десятилетие. А 21 мая 1991 года покинул Эфиопию местный президент Менгисту Хайле Мариам. Он понял, что не устоять. Постоянно сокращавшаяся русская помощь уже не позволяла сдерживать натиск американских марионеток. И всё–таки, наши держались за эту страну до последнего. Русские советники покинули Эфиопию уже после бегства Менгисту. Через неделю в Аддис — Абебу вошли вооружённые американцами отряды эфиопских «повстанцев».
Ещё через три месяца аналогичные по смыслу события разыгрались уже в Москве. В последних числах августа 1991 года один из руководителей ЦРУ, Роберт Гейтс, прибыв в Москву, прошёл по Красной площади с открытой бутылкой шампанского в руках и пояснил: «Это мой парад победы». Он праздновал поражение России в третьей мировой войне.
Алмазная война
1
Советские военно–транспортные самолёты приземлялись на гражданских аэродромах Марокко и Алжира…
Может быть, кому–то эта информация покажется вообще ничего не значащей (где только наши самолёты не приземлялись), но я был поражён этим фактом, наверное, не меньше, чем бывали поражены европейцы, впервые открывавшие для себя Африку. Мы тоже сейчас впервые открываем для себя совершенно особую Африку — русскую. Кажется, для России настала пора «великих политических открытий».
Дело в том, что Марокко никогда не считалось страной сколько–нибудь дружественной СССР. Ни один источник, нигде и ни разу не называл Марокко в числе наших союзников, тем более в военной сфере. Но если страна принимает на своих аэродромах военные самолёты другой страны — это уже военный союзник. Именно тогда, в 70-е, это очень много значило.