Соленое озеро

Солоухин Владимир Алексеевич

Дать ответ я хотел Т. А. Гайдару и посоветовался с Алексеем Васильевичем Янгуловым, он когда-то работал с братом матери в волсовете. Когда я закончил вопрос, старик вскочил, еле отплевался и побагровел от ярости. «Этот черт (айна, в смысле нечеловеческое существо – перевод) сколько невинных хакасских, русских людей сгубил. Сколько сам расстрелял, порубил шашкой, под лед запихал с солдатами и сам, невинных от себя под лед».

Много Алексей Васильевич рассказывал о нем и ни разу не назвал Гайдара человеком и именем человека, не имею права, говорит, называть, не человек он, хуже черта. Он поведал о воспоминании, пришедшем в голову, – рассказ чекиста, бывшего с заданием в соловьевском отряде, Михаила Чарочкина (имя отца Михаила

не помню уже). Соловьев, когда узнал о Голикове, о том, что тот расстреливал без суда и следствия хакасов и первый раз спускал под лед, «Теперь, – сказал Соловьев, – хакасы все ко мне в отряд придут, больше никто не поверит чоновцам». Да и правда, многие солдаты красные убежали и хакасы тоже к Соловьеву, любили его, спасались от смерти.

В шестидесятые годы у меня умер зять. Приехал я на сорок дней в улус Поос Шарыповского района, в улус, где я родился. Немного позже пошел половить рыбу на наше озеро и позвал с собой Семена Епифановича Тюндештеева. Когда мы сидели на помосте из фанеры, он нахмурился и говорит: «Гриша, а может, мы сейчас сидим на костях наших людей, убитых Голиковым, хакасских людей. Ведь и в это наше озеро, народ говорит, под лед сам лично пихал почти живых людей еще. Много, очень много, шибко много. Я, как и другие односельчане, давно здесь не ловлю рыбу и никто не ест рыбу этого озера. Хоть и хорошая она, жирная». Много в это время узнал об отце Тимура, но не стал писать сыну о делах отца. Ведь по нашим законам за дела отца не должен сын нести ответственность. Вот таким был и такими делами прославился красный командир Аркадий Голиков. И теперь не знаю, почему в Орджоникидзевском районе деревню надо мне называть Гайдаровск, присвоили имя его. Проклятое имя дали деревне. Надо по-хорошему этой деревне настоящее, людское имя старое вернуть.

Да, я очень думаю седой своей головою, что детский писатель А. Гайдар известен миллионам детей с хорошей стороны. Его книги знают во многих странах мира. Они учат детей быть хорошими, учат добру и справедливости. Эти книги и я много имея перечитываю. Думаю, правда, автор хорошо пишет о детях. Да и много времени уже прошло с тех пор. Но думаю, что Гайдар – писатель и Голиков – красный командир это два разных человека. Один людей справедливости и добру учит. Другой этим людям шею резал, души вынимал – без людских похорон уничтожал (можно перевести как душегуб, не только тело, но и душу уничтожал). Страшно не быть погребенным, душа вечно будет тревожить, беспокоить родственников.

Изо дня в день умирают люди, знающие плохие дела Гайдара, нечеловеческие дела Голикова. Эти дела и события будут знать лишь те люди, кому отцы их рассказывали. Да и мы скоро уйдем в другой мир – старики и старухи. Как я сейчас. Нам тоже уже мало дней осталось на этом свете. Поэтому от сердца и головы седой мысли идут здесь высказанные. Людям расскажу и там буду, в другом мире рассказывать.

Григорий ИТПЕКОВ.

Переведено с хакасского в сентябре 1993 года.

От переводчика – Перевод калькированный, то есть не литературно-обработанный, почти слово в слово. При переводе чувствуется, что статья была подвергнута серьезному редактированию, которое не смогло до конца сгладить углы даже с точки зрения 1991 года. Хотя некоторые понятия стали расплывчатыми и разорванными. Но боль и основные мысли человека сохранились. Возможно, убраны цифры убитых лично Гайдаром, как не имеющие документального подтверждения. Автор ныне жив, не боится, со слов знающих его, репрессий со стороны российских властей – перед небом в любом виде предстану честным.

Еще один документ попал нам в руки.

Георгий Федорович Топанов, известный хакасский писатель, пишущий как на хакасском, так и на русском языках. Ныне пенсионер, проживает в городе Абакане. Нижеприведенная статья хранится в литературном фонде ХакНИИЯЛИ, написанал в январе 1991 года. Разослана

по очереди в 4 (четыре) местные, в том числе на хакасском языке, газеты и 2 (две) краевые, также в журналы, как республиканские (местные), так и региональные. Отовсюду пришел вежливый, понятный ему, но без объяснений, отказ, «извините, пока напечатать не имеем возможности, поймите правильно».

ЖИЗНЬ МОЯ, ЖИЗНЬ МОЕЙ РОДИНЫ

Начну с самого начала. Первые впечатления детства печальные, трагические, потому и теперь они вспыхивают яркими картинками, что заставляет меня и сейчас закрывать глаза, чтобы не видеть.

Ранним весенним утром 1922 года в наш аал Тогыр Чул, что прилепился к отрогам Кузнецкого Ала-Тау, въехало пятеро вооруженных всадников. Остановившись на дороге, они позвали моего отца, стоявшего у калитки. Я играл в соседнем дворе. Побежал на шум. Кричал один из всадников на моего отца. Это был высокий, совсем молодой парень. На голове папаха, очень нам знакомая по фото и картинкам времен гражданской войны. Она была сдвинута набок. Таким мне запомнился легендарный герой, «всадник, скачущий впереди», красный командир Аркадий Голиков-Гайдар. Он размахивал нагайкой. Потом он выхватил маузер, выстрелил. Отец упал. Раздался еще один выстрел. Всадники тут же развернулись, ускакали по дороге. Помню, я присел около отца, смотрел на его окровавленное лицо. Вот и все, что помню об отце. Потом говорили, что наша бабушка собирала мозги своего сына в деревянную чашку…

Поскольку современные биографы Гайдара (Голикова) прямо-таки тоскуют по документированности поступков Голикова-чоновца, представим еще несколько если не документов, скрепленных печатью (таких документов чоновцы после себя не оставляли), то свидетельских показаний. Вот краткое содержание радиопередачи «Ачбан Салгачы» (перевод с хакасского). Передача прошла 20 октября 1993 г. от 7 ч. 38 мин. до 7 ч. 56 мин. Пленка хранится в архиве радио. Диктор И. Шоева. Редактор А. Кызыгашев. Говорит Е. Г. Саможиков:

– Видел сам. Моего родственника, 12 лет, который играл железным шомполом, увидел Голиков. «Что это такое? Где взял? Ты, наверное, связной?»

Мальчик ничего не мог ответить. Наверное, он даже не знал, что такое – связной. В ярости Голиков шашкой зарубил мальца.

Топанов:

– Он не только маленьких, но и стариков не любил, убивал. Рубил и в воду приказывал кидать, кровь всегда в озере красная была. А. Н. Мохов – из улуса Мохов на Уйбате. Ночевал у них русский солдат. Утром Голиков зашел, увидел его, сказал «предатель», и мать и солдата застрелил из нагана.

А. К. Килижекова:

– Нам говорят, что Соловьев бандит, а Голиков герой. Для хакасов Голиков настоящим бандитом был, а Соловьев нет.

И. П. Янгулов:

– Я видел Соловьева, сам в форме, с шашкой и наганом. Он разговаривал с Итеменевым Н., Янгуловым Н. – эти люди не были солдатами. Соловьев ушел. Голиков пришел. Этих двух почитаемых людей расстреляли без суда и следствия, как пособников бандитов.

А. Н. Янгулова:

– У нас в Сарале было собрание. Трофим Янгулов сказал, ваш Голиков весь хакасский народ уничтожить хотел. Его в милицию увели – 10 лет тюрьмы дали.

А. Т. Тайдонова:

– Мой отец Конураков – он не был бандитом, его убили за то, что правду говорил о Голикове.

И. В. Аргудаев из улуса От Коль:

– У Голикова приказ был, я знаю от матери, если в семье даже один сочувствовал Соловьеву, Голиков всю семью вырезал. Например, озеро Большое… каждый день и ночь люди, красные люди, ученые люди, русские люди шее хакасов камни привязывали, пули-свинец берегли, живых в прорубь пихали. Весной сотни трупов – людей, обезображенных рыбой, всплывало. У нас хакасы до сих пор в озере рыбу не ловят, не кушают. Говорят, на человеческом мясе жир нагуляла. Голиков хакасов Шарыповского района, Ужурского района всех перерезал, даже сейчас их там больше не живет.