Солги мне
Шрифт:
Старушка удаляется с гордо поднятой головой, напоследок окинув нас странным недовольным взглядом. Интересно, она пациентка или просто к кому-то приезжала? Если первый вариант, местные молодые врачи мужского пола могут быть под угрозой. Я бы на их месте опасалась.
— Поговорили уже?
— Да, — медлю, прочищая горло. — Не знаю, как тебя благодарить…
Залом на брови, обозначающий усмешку, явно дает понять, в каком именно направлении сейчас летят мысли Ника. Я смущаюсь, он добавляет легкое и расслабляющее «шучу», предоставив мне возможность
— Твоей матери здесь помогут. Я читал отзывы и разные истории… Короче, место реально хорошее, но провести она здесь должна не меньше двух месяцев, учитывая ее историю.
Два месяца… Пытаюсь примерно представить, сколько вообще это все стоит, но у меня не получается.
Несколько сотен тысяч — точно. Огромные деньги, которых у меня нет.
— От тебя взамен я ничего требовать не стану, Вишенка. Лечение уже оплачено, возражения не принимаются. Больше ни о чем лишнем не думай, пожалуйста.
— Зачем тебе это нужно? — срывается с языка быстрее, чем успеваю вовремя закрыть рот.
— Потому что хочу тебе помочь. Ничего более.
Обратно в город возвращаемся молча. Во дворе, когда Ник останавливается напротив моего подъезда, он хочет что-то сказать, повернувшись корпусом ко мне, но я быстрее успеваю попрощаться с ним и выскочить из машины.
Убегаю с позором. Зажмуриваюсь и прижимаюсь к двери спиной, оказавшись в квартире. Отделаться от мысли о втором шансе для нас у меня никак не получается.
Глава 29
Понятия не имею, с какой стороны подступиться к обоям.
Часть мебели я с горем пополам перетащила в другую комнату, осталась только кровать, которую надо как-то разобрать. Маму должны выписать через три недели, я надеюсь управиться с комнатой за этот срок, чтобы сделать ей сюрприз.
На ремонт всей квартиры у меня, конечно, денег не хватит, но со спальней я должна справиться. Обои уже куплены, клей для них тоже, осталось как-то налепить их на стены при помощи уроков из интернета.
Подцепляю прежнее облезлое полотно рядом со стыковочным швом, тяну на себя. Первый кусок отдирается с боем, но дальше работа идет легче. По инструкции я смачиваю стены водой, чтобы обои лучше отходили, управляюсь со скребком, сразу складывая мусор в большой строительный мешок.
Притаскиваю стул из кухни в спальню, забираюсь на него и отдираю потолочный плинтус. Едва не падаю, вовремя успеваю соскочить, когда моя импровизированная стремянка накреняется из-за сломанной ножки.
Почти заканчиваю с половиной стены, радуясь маленькой победы, когда в дверь звонят.
Вооружившись на всякий случай молотком, оставшимся от папиных инструментов, плетусь в коридор и смотрю в глазок, искренне надеясь, что это просто соседи пришли поинтересоваться обстановкой в квартире. Не хочу видеть здесь маминых бывших собутыльников.
— Ты топаешь как слон, Вишенка, — раздается по ту сторону. — Открывай, сова, медведь пришел.
— Так слон или сова? —
Ник сразу протягивает мне букет каких-то замысловатых цветов. За все это время он умудрился ни разу не повториться. Кажется, скоро я смогу составить цветочную энциклопедию.
— Все-таки маленький слоник, — посмеиваясь, Никита отвечает на мой риторический вопрос.
— Леся?
— Леся.
Черт возьми, да сколько можно?
И ведь как филигранно она вытягивает из меня информацию. Намеками, обобщающими вопросами. Я даже забыла, что рассказывала ей о планах на ремонт. А сегодня Леся позвала меня в кино утром…
— Добровольцев принимаешь? — Ник облокачивается на дверной косяк, сканирует меня взглядом.
В квартире жарко, отопление работает на полную мощность, даже открытые окна не помогают. С учетом этого факта на мне короткие шорты и самая обычная майка без белья. На голове спутанный пучок.
— Не принимаю. Спасибо за цветы, — перехватываю букет поудобнее, отложив молоток на трюмо.
— Это кого ты с таким радушием встречать собралась?
— Тебя.
— Не верю, — сияет своей голливудской улыбкой. — Я просто помогу, Варь. Мужские руки тебе не помешают.
— Это что еще за намеки?
— Это констатация. Ты хиленькая, уж прости. А я могу тяжести какие таскать, мебель двигать. Денег не беру, считай, бесплатная рабочая сила.
Весь этот месяц Ник с особым усердием все время появляется рядом со мной. Подвозит на работу, встречает с нее, ездит со мной к маме постоянно. Он ведет себя прилично, хотя его взгляды я постоянно замечаю на себе — то на ногах, то на груди, то еще в каком пикантном месте.
Я не простила ему все те обидные слова, которые Никита выговаривал мне раньше, но… Огромное жирное «но» постоянно крутится в голове. Сложно не вестись на его обаяние и такую колоссальную поддержку.
Ник делает все, чтобы вернуть назад наши отношения. Травит меня собой, и, кажется, единственный способ исцелиться — вновь поверить тому, кто уже однажды разрушил меня до основания.
Давать второй шанс только на словах так легко. На деле же страх не отступает. Скорее, даже множится, потому что я с каждым днем только сильнее понимаю — никто не сможет его заменить.
Никогда. Ни в чем. Никто больше не будет на меня так смотреть, никто не сможет так нежно заправлять мне волосы за ушко.
Не знаю, сколько мне понадобится времени, чтобы отпустить прошлое. Не знаю, получится ли вообще это сделать. Я не даю Нику никаких обещаний. Вообще стараюсь держаться в стороне от него, но…
Но…
В космос легче слетать без всякой подготовки, чем убить в себе чувства к этому предателю.
На других вообще смотреть не могу. Никак их не воспринимаю. Какое-то отвращение сразу появляется. Ваня во время фотосессии, на которую я все же согласилась после долгих уговоров, делал комплименты, а мне сбежать хотелось. Еле нашла в себе силы закончить.