Солнце, что следует за Луной. Ожидание
Шрифт:
– Комнат нет, остался лишь чердак. Будете брать?
В этой комнате было невыносимо душно, Елена развязала ленты и сняла плащ с плеч. Несколько мужчин, в тех самых полуголых нарядах, сидевших за соседними столами, обернулись и пристально, с нескрываемым интересом, стали смотреть на неё. Заметив их взгляды, Варди обошёл Елену и встал по другою сторону, закрывая ее. «Беркечи, дикари проклятые,» – процедил сквозь зубы он.
– Ну, так что? – спросила снова хозяйка. – Берёте или нет?
Варди посмотрел на Елену.
–Мне не очень здесь нравится, может быть, уйдём?
– Мы так устали
Варди явно не разделял ее оптимизма и хмуро смотрел по сторонам. Хозяйке были не по нутру такие нерешительные гости, поэтому она, уперев руки в крутые бока, раздражительно проговорила:
– У меня и чердак долго не пустует, так что если не нравится, уходите!
– Сколько? – спросил Варди.
– Пятнадцать серебряных.
От удивления Варди вскинул брови.
– Просто за въезд в город мы заплатили двадцать золотых, а за место на одну ночь в гостинице пятнадцать серебряных монет? Ладно бы за нормальную комнату, но за чердак?!
Елена положила руку на плечо другу, явно терявшему самообладание.
– Это лучше, чем ничего.
– Хозяйка заулыбалась, обнажая желтые крупные зубы.
– Твоя-то красавица дело говорит.
Варди обречено вздохнул и отсчитал пятнадцать монет. Хозяйка схватила деньги, и, нырнув под стойку, достала большой железный ключ.
– Прошу вас, господа, – довольно сказала она и протянула им ключ.
– Варди с Еленой стали подниматься по крутым, скрипящим ступеням все выше и выше. Двери многих комнат на этажах были распахнуты настежь, и оттуда доносился смех, ругань и звон чарок. Наконец они добрались до двери чердака, Варди вставил ключ и не без усилия открыл деревянную дверь. Комнатенка была крохотная и пыльная.
– Я так понимаю, тараканы и грязное белье входят в те пятнадцать серебряных драконов, – заметил он, осматривая все вокруг. – Зря ты согласилась, Елена, лучше бы поискали что-то другое. Город огромный, наверняка здесь есть более приличные гостиницы. Это же место больше напоминает притон.
Елена подошла к закрытым ставням.
– Мы здесь всего на одну ночь, потерпим.
– Кровать одна, я тогда лягу на полу, а на кровати ты, – сказал Варди.
Елена кивнула. Она попыталась открыть ставни, со скрипом те поддались. Свежий ветерок ворвался внутрь душной комнаты.
– Варди, смотри, – сказала с улыбкой Елена. Она раскрыла окно пошире и, подобрав юбку, вылезла в проем. Окно вело на плоскую широкую крышу гостиницы, с которой открывался вид на всю Яссу.
Ха–ха–ха, – смеялась Елена, в восторге кружась по крыше, – Варди, ты был не прав. Это комната достойна самого императора!
Вечернее южное небо распростерлось над их головами, в его глубине то и дело носились туда–сюда птицы, маленькие и большие, с красивым ярким оперением. Огромный солнечный диск уже вот-вот закатится за зелёный холм, его последние тёплые лучи освещали белые крыши домов. В воздухе пахло дымом, цветами и пряностями.
– Мы же на вершине мира! Давай, заночуем прямо здесь?!
– Стоило платить пятнадцать серебряных, чтобы снова спать под открытым небом, – проворчал Варди, – с таким же успехом можно было и за городом остановиться. Хотя бы дождь не полил. Я достану из комнаты матрас и одеяла.
–Здесь так тепло, Варди, думаю, мне будет достаточно матраса, а на одеяле ложись ты сам, – предложила Елена.
Варди хотел было поспорить, но девушка осталась непреклонна. Она легла на старенький, весь пожелтевший матрасик, подложила руки под голову и стала смотреть на небо. Краски на нем сменяли друг друга, загорались одна за другой мерцающие звезды, постепенно вырастала красавица луна. Лёгкий тёплый ветерок обвевал лицо, Елена закрыла глаза и медленно вдохнула сладкий воздух.
«Вот он, сладостный аромат свободы, – думала она, – больше я не буду грустить, буду смотреть в будущее с радостью и надеждой!» – с этими мыслями усталая путница уснула.
Но как ни старалась она успокоить себя при свете дня, приходила ночь и срывала все покровы, ломала все те стены, что Елена упорно, с первого же дня этого путешествия строила вокруг своего сердца. Ночь не давала ей забыть ничего, из того, что она так отчаянно пыталась предать забвению. И снова она видела во сне бурлящий поток Ольдмы у себя за спиной, еловый лес, заросшие вереском горные склоны, покрытый цветами могильный холм под деревом. И кто-то склоняется к ее плечу и что-то шепчет, она знает этот голос, она так страстно желала услышать его ещё хотя бы раз. Но, обернувшись в нетерпении, чтобы увидеть лицо, она находила лишь чёрную пустоту вокруг. И от этого такая страшная, смертельная тоска наваливалась на сердце Елены, что, проснувшись, она ещё долго не могла найти себе покоя.
Встав раньше Варди, Елена готова была ехать. Таинственная Фарсала – морской город манил ее. А после того разговора, подслушанного у реки, Елену тянуло туда еще сильней. «Что те люди имели в виду, что Фарсала станет первой? Первой в чем?» – раздумывала она, сидя внизу за одним из круглых столов. Мешки с вещами громоздились на соседнем стуле. Варди повел Смуглого перековывать и вот-вот должен вернуться.
Елена обвела глазами комнату. Сегодня в ней было не так многолюдно и шумно, как вчера. Всего несколько людей пили вино из чарок, и небольшая группа за дальним столом, играющая в кости.
Поначалу все было тихо и спокойно, Елена даже немного задремала. Но тут из-за стола, за которым играли в кости, то и дело стала доноситься ругань.
– Хозяйка, ещё вина! – кричали играющие.
Они были итак разгорячены азартом игры, а вино только ещё больше их распаляло. Елена обернулась и посмотрела на людей, сидящих за этим столом. Почти все были одеты, как беркичи, с голыми торсами и ремнями крест–накрест. У самого крупного и, по–видимому, главного из них все уши были увешаны серьгами, тот что сидел рядом с ним ещё покуривал длинную трубку и щурил правый глаз. Мужчина же напротив был вереец. Он выглядел, как человек уже давно и сильно пьющий, с заросшей неопрятной щетиной на щеках и распухшим синеватым носом. Каждый раз, когда беркеч с сережками в ушах кидал кости, он подпрыгивал с места и начинал что-то усиленно говорить, словно объясняя или уговаривая своего партнера. Тот хитро переглядывался со своим соседом, курящим трубку, кивал, и игра начиналась вновь. После очередной, по всей видимости, так же не удачной попытки, вереец схватился за голову и прокричал в отчаянии: