Солнце Палестины

Петров Владимир Николаевич

Саша, глубоко вздохнув, стала обходить Ияда по дуге, заходя ему в бок, со стороны его левой руки, вынуждая его поворачиваться к Насте спиной. Настя пошла в другую сторону, приготовив стрелу.

Ияд понял, что его противник не силён в фехтовании. Поэтому произвел быструю атаку на Настю, решив, что она более опасна, чем другая девушка.

Саша бросилась в атаку, при этом пытаясь зайти ему за спину. Десятник, услыхав ее шаги, прекратил атаку, вернулся на исходную позицию и опять закрылся щитом. Это был пат. Саша решила попробовать схитрить. Она напустила на себя вид очень уставшего человека, едва стоящего на ногах. Десятник купился и сделал выпад в ее сторону, а девушка только этого и ждала. Прыгнула в сторону и

попыталась напасть с боку. Ияду пришлось повернуться к Саше, защищая бок щитом. На мгновение открылась его спина, в которую Настя вовремя пустила стрелу. Эта стрела вошла в плечо под углом и уперлась в лопатку. Ияд не мог шевелить рукой. Он чувствовал, что как только рука двигалась, наконечник карябал кость, вызывая дикую боль. Саша, посмотрев на противника, поняла, что тот не может управлять своей конечностью и уже смелее попыталась нанести удар. Воин отбил ее выпад своим щитом и попытался им же, в ответ ударить девушку. Опять пропела стрела и вонзилась в поясницу арабу. Тот вскрикнул, на мгновенье, замерев, этого Саше хватило, чтобы ударить клинком по ноге. Ияд понял, что это конец. Он чувствовал, как через рану в ноге с кровью уходит его жизнь. Он закрыл глаза и принялся молиться. Саша, положив клинок меча себе на плечо, ждала, когда наступит смерть. Наконец, молитва сарацина стала едва слышна, он закачался и упал.

Глава 5

Саша стояла и смотрела на труп своего врага. Она очень устала за сегодняшний бой. Ей никогда раньше не приходилось так выкладываться на учебных поединках. Болело все тело, в некоторых местах, под кольчугой, наверняка, будут синяки. Несколько раз ловкий сарацин достал ее саблей, но кольчуга спасла. Болела рука, державшая меч, ее тошнило от пережитого нервного напряжения и запаха крови.

Всхрапывали кони, чувствуя кровь, и бренчали уздечками. В небе кружили птицы. Их вспугнули крики и звон железа.

Настя увидев, что все закончилось, подбежала к подруге и, прижавшись к ней, расплакалась. Саша обняла ее, понимая, что та выплескивает со слезами свой страх и напряжение.

Когда Настя немного успокоилась, она посмотрела на нее и сказала, всхлипывая:

– Теперь я верю, что ты дочь воина.

– Вот как, а раньше, что не верила?

– Не очень, но сегодня окончательно поверила. Ты решила, что надо драться. Я, да и любая женщина, просто бы пыталась убежать или прятаться. К тому же только дочь воина, смогла бы правильно выбрать место для засады.

– Да уж, Бог был сегодня на нашей стороне, к тому же, мне помог мой отец.

– Как это может быть?

– Вчера я видела его во сне. Он сказал мне, что правильно выбрать место для обороны, значит, наполовину победить. А я все утро гадала, к чему этот сон.

– Значит, твой отец о тебе помнит, - сказала Настя и вздохнула. После минутной паузы она добавила, - надо помолиться за мёртвых, пусть Господь упокоит их души, и свои души очистим от греха человекоубийства.

– Вот ты этим и займись, а я трофеи осмотрю.

В этот момент невдалеке послышался стук копыт большого количества лошадей, а стоящие рядом с ними кони заволновались.

– Настя, бери свой лук и быстрее прячься снова в кусты!

Ее напарница кивнула и опять юркнула в заросли, а Саша подняла один из валявшихся щитов и одела его на руку. Тем временем стук копыт приближался, и вот из-за края рощи, с той стороны, откуда приехали девушки, вылетел на рысях отряд конных всадников.

Их было около двадцати и, судя по внешнему виду, это были не сарацины. Саша, только взглянув на них, сразу поняла кто это. Их трудно было не узнать, похожие доспехи, она, когда-то видела в учебнике истории.

Их плащи, попоны, куртки и сюрко украшали кресты разных форм и размеров, чёрные, красные и белые. У них были остроконечные шлемы, треугольные щиты, на поясах висели прямые мечи и узкие кинжалы. У некоторых на седлах были закреплены короткие булавы и боевые топоры. Кольчуги были у троих воинов, у остальных - кожаные куртки с нашитыми железными пластинами или что-то напоминающее наши фуфайки, только простеганы они были чаще.

Ещё ветерок донес до носа Саши тяжёлый запах пота, нагретой кожи и давно не мытых тел. Саша машинально сморщилась и встала в стойку, закрывшись щитом. Страха у нее почему-то не было, был только кураж и какая-то бесшабашность, ещё появилось желание стоять до конца.

Всадники остановили лошадей и с интересом осмотрели место битвы. Нападать они почему-то не спешили. Вперёд выехал один из крестоносцев, судя по всему, командир отряда. Довольно рослый, широкоплечий, он единственный из всех, нес полный кольчужный доспех. Кольчуга имела длинные рукава, кольчужные рукавицы, на ногах кольчужные шоссы. Сверху брони был одет белый плащ с чёрным крестом на груди. В левой руке он держал треугольный щит. На белом поле щита также был нарисован чёрный крест, а в верхнем поле креста был изображен квадратный зеленый щит, с хищной птицей на нем. Такой же крест и герб были изображены на конской попоне.

В правой руке рыцарь держал копье, на поясе висел прямой меч и кинжал. С боку коня в специальных ножнах находилась боевая секира. В общем, всадник своим видом внушал уважение.

Выехав вперёд, он заинтересованно осмотрел лошадей и убитых арабов, затем стал очень пристально рассматривать Сашу. Он словно пытался отыскать в девушке ответы, на то, что он увидел на поляне. Саша чувствовала этот взгляд, который, скользил сначала по лицу, заметив свежий разрез, потом, перешёл на меч, а с него на руку. Рука его заинтересовала, особенно запястье, которое сжимало меч. Оно напоминало запястье подростка, или, женщины, точнее девушки. Рыцарь, улыбнулся себе в бороду, он понял, что перед ним девушка, крупная и рослая, что рождало новые вопросы. Рыцарь не допускал мысли, что вставшая в оборонительную стойку девушка, смогла убить пятерых воинов, это не возможно. Значит, есть ещё бойцы, которые сидят в засаде и, возможно, держат их сейчас под прицелом. Рыцарь поежился и решил начать встречу с переговоров. Воткнув копье в землю, и спрыгнув с коня, он забросил свой щит себе за спину, сняв рукавицы, отстегнул шлем. Под ним у него оказался кольчужный капюшон, который рыцарь также снял, подставив свежему ветерку свои мокрые от пота, каштановые волосы. Лицо его было загорелым, с аккуратной, подстриженной бородой, крупным коротким носом.

Рыцарь сделал пару шагов навстречу Саше, держа в левой руке шлем, а правую поднял вверх, ладонью вперед.

– Можете убрать свой меч, синьора, - мягким баритоном, произнёс рыцарь, - и отзовите своих людей, воины Христа не воюют с женщинами!

Он произнёс эту фразу на певучем французском наречии, который отличался от языка, на котором говорила Настя. Вероятно, это был один из диалектов французского языка. Саша с некоторым трудом поняла общий смысл фразы, а поняв, недоверчиво посмотрела на рыцаря и сказала:

– Поклянитесь именем Господа нашего, что не вы, ни ваши люди не причинят вреда нам и не покусятся на наше имущество.

– Клянусь, - торжественно сказал рыцарь, подняв руку, - ни я, ни мои люди, не посягнут на вашу честь, достоинство и имущество. Порукой в том, перед лицом Господа нашего, будет моё слово, слово рыцаря Жоффруа де Мо. А вы веруете в Господа нашего Иисуса Христа?

– Мы христиане, - кивнула Саша, убирая меч в ножны.

– Докажите, - потребовал рыцарь.

Саша в ответ перекрестилась, а потом достала свой крестик и поцеловала его. Рыцарь с любопытством посмотрел на ее крестик, но ничего не сказал. Меду тем, настороженности в нем поубавилось.