Солнце Палестины
Шрифт:
Девушка жестом прервала его монолог и задумалась. Она уже не раз, подумывала о помощнике. Им вдвоём приходилось тяжело каждое утро и вечер возиться с конями и грузом. Но брать ребёнка на работу ей как-то претило и еще, его ведь надо кормить. В это время, беря себе слугу на работу, хозяин обязан был заботиться о нем, а с едой у них самих не очень. Саша решила ему отказать. Парень, словно почувствовал это и жалостливо посмотрел на неё. Слова застряли в ее горле, ведь во взгляде паренька была такая безнадега, что Александру пробрало до сердца. Такой взгляд мог быть у человека готового на убийство
– Прежде чем тебя взять,- проговорила Саша,- скажи, как тебя зовут?
– Меня зовут Якоб,- молвил парень,- я из-под Майнца.
– Немец, что ли?
– Нет, шваб.
– А не проснемся мы утром без вещей,- вставила своё слово Настя.
– Я не вор, - буркнул ей с какой-то гордостью Якоб.
– Хорошо, - хлопнула себя по коленям Саша,- мы тебя возьмём, только с едой ты ошибся. У нас только овес.
Девушка достала горсть зерна и высыпала парню в руку. Настя попросила его рассказать о себе.
История Якоба оказалась трагичной. Он был из семьи крестьян, действительно из-под Майнца. Три года назад, через их местность проходили паломники "Крестьянского Крестового похода". Его отец поддался проповедям священников, таких как Петр, продал все что имел и с семьёй пошёл в святую землю. Им удалось не сгинуть по дороге и дойти до Константинополя. Хотя пришлось поголодать в пути и страху натерпеться. Отец, послушав рассказы местных жителей о турках, решил подождать армию рыцарей. Пережидая зиму, нашли себе заработок на одной вилле богатого ромейца, трудились там за еду и кров. Пришлось терпеть пренебрежение, насмешки, но они были сыты и летом переправились в Азию с войском рыцарей-крестоносцев. Вместе с ними они пережили все трудности и победы, выпавшие на их долю. Отец и здесь умудрялся находить заработок, еды тоже хватало, так как местные христиане снабжали их продовольствием.
Трудности начались во время осады Антиохии. Еда закончилась во всем войске, и Якобу с родителями опять пришлось голодать, работая на осадных работах. Потом, после взятия города, пришла эпидемия холеры, которая косила всех вокруг, но Господь уберег семью Якоба от заразы.
Когда крестоносцы двинулись к Иерусалиму, то отец не остался сидеть во взятом городе и потащил семью дальше. В дороге его родителей догнала болезнь, которая не коснулась их раньше. Попутчики, опасаясь новой эпидемии, бросили его родных на обочине дороги, отобрав их повозку, правда как истинные христиане оставили им хлеба и воды.
Четыре дня Якоб ухаживал за больными отцом и матерью, болезнь щадила его, он оставался здоровым. Когда родители скончались, похоронил их, выкопав яму ножом, и пошёл догонять армию. Дорогу, по которой шло войско, можно было легко найти по могильным холмикам умерших раненых, брошенных поломанными повозок и трупами павших лошадей.
Через два дня, он догнал армию у Триполи, которую безуспешно штурмовали крестоносцы. С тех пор Якоб так и шел с ними, перебиваясь случайными заработками за еду, иногда попрошайничая. Помня отцовскую науку, что встречают по одежке, старался держать ее в чистоте и целой.
В последние
Когда парень закончил свою исповедь, девушки некоторое время сидели, молча, находясь под впечатлением. Сашу поразила жизненная стойкость паренька, ведь он не опустился до воровства, следил за собой, остался верен своим принципам. Невольно это вызывало уважение.
– Ладно, парень, - проговорила она и достала из сумки один из трофейных кинжалов, - вот тебе ножик. Будешь вещи охранять, а мы с госпожой Анастасией, должны сопровождать жену графа на вечерней трапезе, так что бди, нас долго не будет.
Якоб взял кинжал, глаза его засияли радостью, а на лице застыла решимость умереть, но не допустить супостата к их вещам.
Глава 8
Утром, на четвёртый день, после утренней молитвы, девушки, поеживаясь от росы и прохлады, собирали свои вещи и оседлывали коней. Они старались быть готовыми ко времени, когда будет дан сигнал начать движение. Между ними метался Якоб, пытался помогать им, хватая все, до чего мог дотянуться. Он суетился, показывая хозяйкам своё усердие, но больше мешая, ведь у девушек все действия были отработанны за предыдущие дни. В конце концов, Анастасия не выдержала и прикрикнула на него:
– Якоб, не мельтеши, вот тебе конь, - она, махнула рукой на вьючную лошадь, - займись им. Кстати, на нем и поедешь. Сможешь без седла?
Мальчишка кивнул и пошёл паковать седельные сумки, стелить потник на спину животного, одевать поводья. Спорить с младшей госпожой, он не рискнул. Она держала его на расстоянии, подчеркивая сословную разницу между ними. Якоб был готов к этому, и она для него была понятна. За свою жизнь он повидал разных господ, и госпожа Анастасия была не лучше и не хуже других.
Больше вопросов у него вызывала госпожа Александра. Несомненно, она была старшей по возрасту и госпожа Анастасия, являясь младше ее, подчинялась ей. Но в ней Якоб не чувствовал господских замашек. Мало того, она держала себя с ним как старшая сестра. Кинжал вручила вчера вечером, а обратно не забрала. Принесла с ужина специально для него кусок жареного мяса и кружку воды. Сама седлала своего коня, иногда прося его кое-что подать или поддержать. Сначала он решил, что госпожа Александра фрейлина и охранник для Анастасии. Но рассмотрев украдкой ее меч, а сегодня, помогая укладывать седло на коня, её золотой крестик под воротником нательной рубахи, он предположил, что, возможно, знатностью она повыше будет. Ему показалось, что она долго жила или воспитывалась в монастыре, так как не знала современной жизни. Это объясняло, почему она часто обращалась к своей спутнице с вопросами или за пояснениями.