Солнце в кармане
Шрифт:
— Вы сказали "Правда". Не "истина", не "научный факт". А как известно Правда у каждого своя. И это так верно в свете теории Времени одного ученого.
Время не линия, как мы её привычно чертим в графиках, а скорее полотно. И точка "Личного Времени", для каждого объекта-субъекта — своя. Но это точка больше похоже на лунку. Чем весомей, плотней объект — тем глубже лунка. Событийный ряд стекается к этой точке, лунке — и из будущего, и из прошлого. Тут только одна беда для нашего восприятия — этих точек бесконечное множество. Но отсюда есть очень важный вывод. И Будущее и Прошлое стекается к конгломерату точек нашего континуума. То есть, сама ткань не только Будущего, но и Прошлого формируется сейчас. Здесь и сейчас.
— Я понимаю так — интерпретируется Сейчас. Но каждый раз по-разному. "Новая метла по-новому…"
— Нет, вы не поняли. Не только чьё-то "мнение" формируется и изменяется. Изменяется сама физическая ткань прошлого!
Вот мы сейчас все чаще и чаще находим артефакты. Такие куски, как вы сказали керамики, что они просто ломают известное привычное всем изображение Прошлого, а значит и нашего Будущего!
Ведь что такое "Правда"? Вот, можно считать, что наши предки жили в дикости. В бородах и шерсти. И лишь урывками обретали через европейских пришельцев — завоевателей Культуру. Наши предки смогли выползти из леса и построить великую империю лишь под руководством Европейцев.
Но ослабла Руководящая Рука. И вот результат: опять деградируем. Воруем и пьем, шерстью обрастаем.
А можно верить, что у нас была великая Цивилизация Севера и лишь усталость и пришельцы — прелестники, — сбили с пути. И каждый наш шаг в будущее был путем деградации. Надо вспомнить старую веру и вернутся на путь.
Первая Правда ангажирована, и, следовательно, научно обоснована. Теория норманнской государственности, германские и византийские влияния, монгольское благословенное иго, польские и венгерские моды 17-го века, Российская Империя под руководством германской династии и т. д. и т. п…
А вторая Правда, — она от души. И, — почти сплошь фальсификации. Дилетантский бред и вредные фантазии. Ну, — плюс несколько странных, вне-концептных археологических находок. Но, если Первая Правда тебя в водит в коридор исторического детерминизма и фактически принуждает к полурабской трудовой деятельности, традиционной обрядовой церкви, покорности пред власть имущими. То Вторая Правда, пусть надуманная, и фантазийно-бредовая, должна плюнуть на любые факты опровержения себя. Она идет от сердца, и опорой ей — только ты. И тебе, по своей воле вершить, опираясь только на себя. На стержень, вбитый меж небом и землей. Сквозь душу твою.
И нет крепче опоры. И опрокинется будущее в прошлое. И то, что не было — станет.
— Браво! Спитч достойный Валькирии! Девушка, что вы делаете сегодня вечером?
— Косим вторую порцию шейпинга, Мужчинка, — довольно средних лет. До скорых встреч, Ковалейро!
В открытую дверь было слышно, как в доме затрезвонил телефон. Девушка заскочила в дом и тут же выбежала с полотенцем в руке, направляясь на задний двор в баню. Телефон трезвонил долго — никто не подходил. Егор решил сам взять трубку:
— База Двуреченого слушает.
— Кх, кхым, — Мальцев? — спросил из трубки непривычно настороженный голос Михаила Фёдоровича, — Колобов? Егор? Егор! — Ну, как там у вас: обустроились? Эксцессов не было?
— Да, — не было. Проехали до места спокойно, встретили хорошо. Хорошо покушали, хорошо в баньке попарились…
— Молодцы, так держать. Только не расслабляйтесь. Когда планируете приступать к Съемкам?
— Сегодня ребята будут осматривать местность, натуру так сказать, подготавливать технику. А я допишу сценарий. Всё же впопыхах.
— Молодцы. А то мне сегодня как-то тревожно стало, задумался я о вас, о тех таёжных краях. Задумался и подавился глотком вина, представляете, господин журналист? Не в то горло пошло, — поперхнулся так, что на пол свалился. Ребята, помощники мои, еле откачали. Еле выдавили над ванной тот глоток…. А вылилось с литр — не меньше. И не вина, а какой-то жижи вонючей….. Не пойму, — что- то запах какой-то знакомый…
— Извините, запамятовал спросонья. Важно это или нет…. в общем ночью, когда я по маленькой нужде пошел, дед местный перехватил меня. Как его? А, — Серафим Савельевич! Говорил, что то бурное, а под конец просил передать какому-то Мишке: зря мол, вы затеяли шебуршню вашу. А то, говорит, подумаю ещё, что зря тогда его из болота вынул…. Вот, а к чему он, — не знаю.
На том конце провода тревожно затихло. После раздался взволнованно- испуганный голос:
— Егор, найди его, позови к телефону. Объясни ему, что мы все делаем во благо…нет, все не то. Скажи — все не так как ему кажеться!… Нет, спроси — что ему надо, наконец! Пусть объяснит позицию. И позови Мальцева! И деда поищи! Быстро!
Егор недоумевающий, метнулся в комнату, где на соседней с ним койке тихо — мирно спал Мальцев. Нещадно пихнув в бок, скомандовал в голос:
— Подъем! Начальство на проводе! Быстро.
Сразу видно служивого. Скатился с койки и безропотно засеменил с закрытыми еще глазами из комнаты. Егор только успел подправить за плечи его движение — в направлении телефонного аппарата. И сунуть в руку трубку. Напарник тут же и сказал:
— Мальцев слушает.
Дальше только кивал, всё более просыпаясь и всё шире открывая глаза. Потом сунув трубку в руку Егору, направился на хозяйский верхний этаж, как был — в трусах и майке. А из трубки звучал уже весь в себе уверенный начальственный голос:
— Егор, не бери в голову, что происходит. Это тебя не касается. Твоя задача снять фильм. Преступай.
— Ну, — вот сценарий допишу…
— Отставить! Преступить к съемкам сегодня же! Сценарий делай по ходу дела — от сцены к сцене. Потом монтажом уложишь, доработаешь. Работай конкретно по отдельным ярким сценам. Я в тебя верю. Советуйся с киношниками — ребята не с улицы. Действуй.
Егор чуть не рявкнул по инерции: "слушаюсь!". Положил трубку. Почесал затылок. Лишь теперь до него дошло, что "какой-то Мишка", — упомянутый Фальшивым Старовером — и есть их Михаил Фёдорович!