Солнце в волосах
Шрифт:
– Так их! Правильно! Не позволяй себя за скотину рабочую держать. Ты всё-таки не прислуга и не содержанка, он тебе, помимо приданого, ещё и так платить должен – сколько ты пашешь. Ну, ничего! Получу знак, и ты больше никогда не будешь работать, обещаю!
– Нет! – сморщилась я. – Ещё чего! А хозяйство вести кто будет?
– Что, голубки, обжимаетесь? – раздался хохот, и рядом на лавку плюхнулся лучший Нэвэретский булочник – Фролин.
– Привет, Фрол! – поприветствовал его Эстэриол. – А ты здесь что забыл в такую погоду?
Крепкий медноволосый человек пожал плечами, поправил красными с мороза руками воротник и гордо ответил:
– А то же, что и вы. Свидание
– Так колокол же через час… – робко заметила я, показав нос из-под плаща, где сидела, несмотря на магическое тепло, окружавшее нас, будто пузырём.
– Да что нам колокол? – рассмеялся Фрол. – Сейчас дождусь, расскажу пару историй, так она мне так же под плащ заберётся погреться!
– Кто на этот раз? – усмехнулся Эстэриол.
– Мерэя, – довольно произнёс Фрол, раскинув руки на спинке. Правда, тут же скрестил их опять. Да, в этом году конец ноября уже вовсю веял ледяными ветрами, ещё чуть-чуть и укроет снегами всё вокруг.
Эстэриол лишь поджал губы и уважительно покивал, а я спросила:
– Ты же говорил, что она дура?
– Зато какая! – предвкушающе выдал парень, расплывшись в мечтательной улыбке.
Ну да, рыжекудрая красавица была самой желанной невестой в Нэвэрете. Ещё и с долей эльфийской крови. Вокруг неё вились все парни, начиная с шестнадцатилетних мальчишек, заканчивая весьма солидными холостяками средних человеческих лет. Даром что приданое небогатое, зато красоты эта барышня была необыкновенной. Необъятной, если судить по декольте.
– Вы на танцы-то пойдёте? – кивнул Фрол.
– Конечно, – подтвердил Эстэриол.
– И не лень тебе каждую неделю из своего Светоча тащиться по четыре часа туда и назад?
– Не-а, – радостно помотал головой мой возлюбленный и прижал меня к себе, – была бы моя воля, я бы каждый день приезжал!
– Ну да. А то, поди, скучает твоя Аябэлька. Гляди, чтобы не увели! – Фрол похлопал себя по бокам, добродушно усмехаясь.
А я, чуть подумав, вытащила из-под плаща руку, сжала кулачок и выставила два пальца костяшками вперёд.
Огоньки горели по всему Нэвэрету. Особенно ярко полыхала моя улица, будто подсвечивая дорогу к небольшому скверу на южной стороне города. Каждую субботу, по традиции, которой минул не один век, там устраивали танцы. Два раза в году – весной и осенью – туда съезжались менестрели со всех уголков мира, чтобы отпраздновать смену времён года. Устраивали состязания в мастерстве, набирались и обменивались опытом и просто веселились, радуясь празднику с остальными.
Но сегодня была обычная суббота. Осенний День уже миновал в этом году.
Мы шли туда в пятый раз. Никогда до недавних пор я не бывала там. Только слышала, как ребята перебрасывались сплетнями на рынке. Меня регулярно звали, я регулярно отказывала. Но, с тех пор как я встретила своего солнечного мага, мы не пропускали ни одной субботы.
В обед, после занятий, он седлал коня и мчался ко мне в Нэвэрет, чтобы мы могли провести несколько часов вместе. Если бы не занятия, он бы срывался ещё в пятницу в ночь. И я ждала его каждый день, мечтая о том, как мы вновь увидимся в конце недели. Мы бесконечно бродили по городу, говорили и просто смотрели друг другу в глаза. И никто нам был не нужен.
Всё прочее будто подёрнулось дымкой, делая незначительными такие важные в прошлом проблемы. Больше не было страха, не было боли. Даже усталость уже не казалась придавившей горой безысходностью. У нас обоих теперь была надежда. Настоящая, имеющая лицо и голос.
Может, мне только казалось, а может, Свахта действительно что-то понял, увидел в моём взгляде. Но больше он ни словом не попрекнул меня, если вечером я уходила. Скрипел зубами, срывался на Илину, но со мной молчал. Знал ли он, кто мой возлюбленный? Знал ли вообще, что я сбегаю, чтобы бродить с кем-то по ночам, кружиться в танце, есть одно яблоко на двоих и дышать запахом прибоя? Не знаю. Наверное, знал, не мог не слышать. Слухи о нас пусть и не гремели по Нэвэрету, но сквозили во многих разговорах, что вели помощники других торговцев – те, что ходили на танцы с нами.
Возможно, узнав, что мой возлюбленный – маг, Свахта испугался и решил оставить меня в покое? В любом случае, я была рада этому. Через год с лишним мне будет восемнадцать. Он отдаст мне приданое, и я смогу сама решать, как мне жить. Эстэриол говорил, что сам наведёт справки, чтобы подыскать мне в городе место понадёжнее, пока он учится.
Не знаю как, но почти что с первого дня Эстэриол, сам, будучи ещё почти мальчишкой, стал ревностно оберегать меня, заботиться, как не всегда делали взрослые женихи подруг. Даже Мерэя завидовала мне, глядя, как Эстэриол греет мои озябшие пальцы в ладонях. Как смотрит в глаза, как украдкой убирает прядку волос с лица, стараясь не напугать таким интимным жестом. Как сияют его глаза каждый раз, когда он смотрит на меня. Никто не знал, что этот теперь уже гордый студент Светоча, ещё пару лет назад был готов мыть уборные, чтобы заработать копейки. Что всё детство получал тычки и пинки от мальчишек, для которых по-эльфийски тонкокостный мальчик был чужаком, а главным кумиром был глуповатый, но здоровый и самоуверенный сын кузнеца. Что Эстэриол полжизни жил в полной нищете, и каждый норовил дать пинка оборвышу, который так непонятно для людей стремился к знаниям, а не к достатку и плотским утехам.
Может, я нарисовала себе слишком однобокую картину, а может, Эстэриолу просто катастрофически не везло с окружением до тех пор, пока он не повстречался со своим учителем. Но, благодаря этому, мой возлюбленный научился ценить вещи, о которых забывают другие парни. Он умел любить по-настоящему, и мы жались друг к другу, как котята в студёной подворотне, зная, что мы есть друг у друга.
В тот вечер, когда мы впервые пришли под сень деревьев, что окружали покрытую брусчаткой площадь, где проводились танцы, меня не узнали. Просто не ожидали увидеть. Кажется, Урик обиделся. Ведь я не впервые отказывала ему, и вот, пришла, да ещё и не одна.
Тёмный камень посверкивал под ногами вкраплениями кварца, отражая многочисленные фонарики. В воздухе висел какой-то особый аромат отходящей осени, которая уже чувствует приближение мороза и в последний раз наливает всё вокруг прохладным запахом опавшей листвы. На мне было моё лучшее платье. Точно такое же, как и то, в котором я ходила каждый день, но не траченное молью, без заплат и пятна на боку. Серое и невзрачное, зато тёплое и нравилось Эстэриолу. Ему всё нравилось.
В первый раз мы так и стояли рядом, глядя, как другие танцуют. Я тогда забыла, что робею, даже не опустила глаза, когда на меня бросил оценивающий взгляд один из ребят, а девицы, что стояли у дуба зашептались, кося в нашу сторону. Эстэриол оглядывался по сторонам и неуверенно улыбался. Мы оба просто не знали, что делать, но разве это было важно? И разве так уж сложно научиться танцевать эти простенькие дворовые танцы? Мы смеялись, как безумные, наступая друг другу на ноги, спотыкаясь и путаясь. Над нами потешались все, даже музыканты, но мы не смотрели на них. Мы танцевали. Как умели, как могли, и это было прекрасно. И смешков становилось всё меньше, шутки добрее, вокруг опять закружились пары, а мы так и не отпускали друг друга до самого конца.