Солнцеликий
Шрифт:
– Неправда! – вспыхнула девушка и покраснела.
– Ну, Лора очень красивая и умная, – спокойно ответил Эрик. – За такой не грех побегать, ты, вроде, тоже пытался?
Вопрос был обращен к Гене. Тот сконфузился и начал лепетать:
– Это недоразумение, я много выпил, ляпнул глупость, она меня неправильно поняла. Я не собирался… за твоей спиной…
– Ты ляпал глупость, стоя перед ней на коленях, – язвительно заметила приободрившаяся Люда. – Я видела это собственными глазами.
– Ну ладно вам болтать о том, что давно прошло, – сказал Эрик мягким бархатным голосом,
– А почему ты так быстро вернулся, дорогой? – засюсюкала Алла не своим голосом.
– Поездку внезапно отменили, – отмахнулся жених. – Давайте обедать.
Он поцеловал Аллу и уселся за стол рядом с ней, затем поднял глаза и увидел нас с Мирой:
– О, привет, девочки! Приехали погостить? Здорово, я очень рад.
– Пару дней, – заявила сестра, хотя изначально мы планировали задержаться на неделю. Я удивилась, но возражать не стала.
– У нас прекрасный сад и библиотека. Ты ведь любишь книги, Маша, верно? – спросил Эрик и улыбнулся. На меня вновь накатил прилив невероятного счастья. В последний раз я чувствовала нечто подобное, когда из Москвы внезапно приехал любимый дедушка, чтобы успеть поздравить внучку-второклассницу с Днем рождения. Он умер, и ощущение волшебства покинуло меня вместе с ним. И вот каким-то непостижимым образом едва знакомый человек вернул его мне. Мои губы сами собой растянулись в ответной улыбке.
– В ее фаворитах такие авторы, которые обычному человеку и на ум не придут, – хихикнула Мира. – Плутарх, Светоний Транквилл, Юлий Цезарь, Овидий.
Я пихнула ее локтем, а Эрик неожиданно продекламировал:
– «Я научил вас любви, и я же несу вам целенье, ибо в единой руке – раны и помощь от ран».
Это был отрывок из поэмы Овидия «Лекарство от любви». Я разинула рот и по-детски воскликнула:
– Откуда вы знаете?
Жених Аллы усмехнулся и ответил:
– Во-первых, какое может быть «вы» – мы почти родственники, а, во-вторых, я тоже иногда люблю почитать.
Обед завершился прекрасно – под влиянием хозяина дома настроение всех присутствовавших заметно улучшилось: мы сыграли в шарады и немного в «Монополию», потом Эрик достал карты и предложил:
– Давайте теперь в «Красное-черное». Малышка, составишь мне компанию? – нежно проворковал он, обнимая Аллу. Та радостно закивала. Правила игры оказались проще табуретки: один человек сдает карты, а второй угадывает масть. Денежная ставка последнего значительно выше, чем первого, но, как ни крути, в наиболее выгодном положении находится «банкир». Мы не стали играть на деньги – обошлись фантами.
Алла, которой пришлось спеть, станцевать, рассказать стихотворение и изобразить водопад, заявила, что в пятый раз она непременно выиграет, но, как нарочно, карта не шла.
– Это нечестно, – надулась родственница. – Заранее известно, что победит сдающий. Невозможно угадать масть и не ошибиться.
– О, а я знал одного человека, который выиграл, – многозначительно протянул парень со слащавым лицом и крупной родинкой на шее. – Помнишь, Эрик? Ты тогда был в шоке.
– Помню-помню, – пробормотал хозяин дома, не отвлекаясь от карт.
Мира закатила глаза. Мы обе отметили, что субъект с внешностью порочного ангелочка из тех, кто любит подчеркнуть, насколько он ближе к кому-то, чем остальные. Все должны понять: он был с Эриком там, где не были другие, и видел что-то такое, чего они не имели возможности наблюдать. Но будущий родственник не оставил ему ни малейшего шанса на выпендреж – он сделал вид, будто ничего не слышал, и продолжил игру.
После обеда мы с сестрой поднялись наверх и зашли в нашу комнату.
– Почему ты сказала, что мы приехали на два дня? – тут же спросила я.
– Валить отсюда надо, – мрачно заявила Мира. – Иначе мы переселимся в этот прекрасный дом и начнем прислуживать Эрику. Ты не заметила в себе такого желания?
– Ну, – смущенно ответила я. – Он произвел на меня очень хорошее впечатление. Немного напоминает Джузеппе Бальзамо.
– Только граф Калиостро всячески демонстрировал свое превосходство и пускал пыль в глаза, а родственничек в упор не видит всеобщего обожания и, якобы, не понимает его природы.
– Может, так и есть?
– Ты серьезно? Зачем он тогда всех здесь собрал и получает от этого выгоду? Знаешь, что мне рассказала толстуха Люда? Они с мужем копили деньги на первый взнос, чтобы взять в ипотеку квартиру в городе, но Эрик приказал купить фуру-рефрижератор и устроиться к нему на работу водителем. Они так и сделали – приобрели здесь полусарай и выплачивают кредит за машину. По-твоему, это нормально?
– Может быть, Эрик шантажирует своих приятелей? – выдвинула я еще одну версию.
– И поэтому, когда он появляется, все расцветают? Глупости. Вспомни помолвку Алки, он там вообще никого не знал, но очаровал каждого.
– Я читала об основателе секты ассасинов – он разбил сад и переселил туда своих последователей. Хасан бен-Саббах накачивал их гашишем и врал, что они в раю, – задумчиво протянула я.
– И снова мы упираемся в день сватовства, – не согласилась Мирослава. – Когда и как он мог бы всем чего-то подсыпать? И зачем? Там были абсолютно бесполезные для него люди. Да и реакция на наркотики у всех разная, кто-нибудь мог заплакать, помрачнеть, но все радовались, как дети. Нет, у него определенно есть дар располагать к себе и влиять на мозги окружающих, и я хотела бы знать, каким образом он его использует: существует глобальная цель или достаточно мелкого поклонения?
– А зачем нам в этом разбираться? – беспечно спросила я и плюхнулась на диван. – Алка счастлива, остальные – тоже, все взрослые, живут, как хотят.
– Тебе не кажется странным, что при зашкаливающем обаянии Эрик остановил свой выбор на нашей родственнице? – прищурилась сестра. – Он мог окрутить любую красотку, а его нынешняя избранница не блещет ни интеллектом, ни внешностью, чего уж греха таить. Денег у нее тоже нет, и наш граф Калиостро об этом осведомлен. В чем дело? Кто такая Лора? Я почти уверена, что она и есть та девушка с браслетом.