Солнечная богиня
Шрифт:
Но Олю это мало утешало. Для нее ребенок, которого она носила, был слишком реален, слишком осязаем. «Кажется, девочка была…»
На четвертый день в палату ворвалась Римма с огромной авоськой, набитой пакетами с кефиром и апельсинами. Оля не особенно любила ни то, ни другое, но Римма, видимо, считала, что именно такими должны быть больничные передачи.
– Как же тебя пустили? – изумилась Оля. – Тут же никого не пускают…
– Подход к персоналу надо знать, – веско произнесла Римма. – А вообще
Римма села на край кровати и сурово оглядела Олю. Вид подруги в казенной ночной рубашке не очень-то ей понравился.
– Бледная какая! – осуждающе произнесла она. – Даже нос заострился… Поди, и не ешь ничего?..
– Ем.
– Да знаю я, чем тут кормят… Вот, витаминов тебе принесла, – проворчала Римма и с трудом запихнула свою авоську в больничную тумбочку. – Только одно хорошо – кудряшки твои остались.
Оля растерянно улыбнулась и машинально попыталась пригладить волосы, которых давно не касались электрощипцы.
– А я уж настроилась, что крестной стану, – вздохнула Римма. – Ну ничего, с кем не бывает!
– Вот-вот, все так говорят! – усмехнулась Оля. – Только мне почему-то от этого не легче.
– Брось! Мне вот Лизка сейчас по секрету рассказала, что у них тут лежит одна тетка, которая чуть ли не сорок абортов сделала. И ничего! А что, Оля… – Римма понизила голос. – Такое правда бывает?
– Бывает, – равнодушно кивнула Оля. – А я хотела родить всего одного ребенка, у меня и этого не получилось…
– Кстати, Журавлева, отчего это с тобой случилось? Я так понимаю, что просто так ничего не происходит?.. – с любопытством спросила Римма.
– Поссорилась с Эммой Петровной, – не сразу призналась Оля. – Расстроилась, ну и…
– Так это тебя Эмма Петровна довела? – гневно запыхтела Римма. – Змея она подколодная! Гадюка!
– Перестань, Римка! – поморщилась Оля. – Я неправильно выразилась, мы с ней не поссорились, а так, немножко поспорили… Во всем виновата только я, только я одна – позволила себе заплакать. Да так, что не смогла остановиться.
– Ничего себе! Это о чем таком вы спорили, интересно?
– Ей тоже не понравилось имя, которое я выбрала для девочки… – пожала Оля плечами. – Хотя я довольно быстро согласилась с ее мнением.
– Нет, ты чего-то недоговариваешь, – с азартом произнесла Римма. – Ей-богу, было что-то еще…
– Она сказала, что я гонюсь за Кешиным наследством. Ну, за тем, что останется после смерти его деда… И еще, что мне нужна их дворянская фамилия.
– Что-о? – вытаращила глаза Римма и вдруг захохотала во весь голос.
– Тише ты! – схватила ее Оля за руки. – Выгонят же и не посмотрят, что у тебя Лизка Соломатина в подружках!
– Она ку-ку, твоя Эмма Петровна! –
– Да тише ты! – прошипела Оля. – Локотковы – в самом деле старинная фамилия. В каких-то там древних летописях упоминается. И еще при Петре Первом – был у него сподвижник, Денис Локотков… Мне Викентий рассказывал.
– Правда? – выдавила из себя Римма, пытаясь справиться с хохотом. – Вот умора… А самая умора – это то, что ни в Эмме Петровне этой, ни в Кеше твоем – ни единой капельки крови настоящих Локотковых!
– Это точно… – вздохнула Оля. – Но учти, я Кеше ничего не рассказала про этот разговор с Эммой Петровной. Я не собираюсь ссорить его с родной матерью.
– Твой Кеша – маменькин сынок, вот кто! – возбужденно произнесла Римма. – Оба они хороши!
– Перестань! – рассердилась Оля. – Кеша – чудо. Он не виноват в том, что слишком хороший сын. Я, знаешь ли, уже сделала для себя вывод – в будущем постараюсь как можно реже встречаться с Эммой Петровной.
– Я давно поняла, что она тебя недолюбливает, – с чувством произнесла Римма. – Я вот только одного не понимаю – как же она согласилась на вашу свадьбу, а?..
– Я так думаю, ей просто некуда было деваться, – тихо произнесла Оля. – Ведь у Кеши до меня… ну, словом, у него были другие девушки. Они нравились Эмме Петровне еще меньше. Он не особенно об этом распространялся, но я поняла… Даже больше того, – понизила Оля голос. – Он ей так и сказал, когда встретил меня: или она, или ты меня, мама, больше не увидишь.
– Неужели?.. – ахнула Римма, заерзав на кровати.
– Да не тряси меня так, а то я сейчас свалюсь… Приблизительно так все и было.
– Какая же она змеюка!
– Римма, она не змеюка, она просто любящая мать… – с иронией произнесла Оля.
– Мне кажется, она все равно будет капать Викентию на мозги. Плести интриги и все такое… Как бы ты ни старалась встречаться с ней пореже, она все равно тебя с Викентием поссорит!
– Не поссорит! – упрямо ответила Оля. – Я больше не позволю ей снова довести себя…
Вскоре Римма ушла. Но у Оли после ее ухода остался в душе какой-то неприятный осадок. И хотя до этого разговора она и сама думала о том, что Эмма Петровна будет мешать им с Викентием даже на расстоянии, но простая, какая-то бабская логика подруги не нравилась ей, вызывала протест. Она бы поспорила с Риммой, но зачем? Все равно это бесполезно.
К тому же Оля не хотела ни с кем ссориться – ни с Эммой Петровной, ни с Риммой, ни тем более с Кешей… Ей не хотелось терять ни одного человека в своей жизни, пусть даже не слишком приятного…