Солнечная казнь
Шрифт:
Казак мог бы отправиться в любую точку обитаемой галактики и заняться чем угодно. Главное только найти в себе силы и порвать с прошлым. Но Майк не был уверен до конца, что у него получится.
Сейчас «Арго» его дом, а «аргонавты» семья. И порвать с ними, это все равно что резать по живому. Но Майк больше не мог смотреть на довольную физиономию Бориса Тюрина и счастливое улыбающееся лицо Талии Луговой.
Когда-то именно Казак придумал ей прозвище Клюква. Она все время хмурилась, была сосредоточена на работе и не позволяла себе ни одной лишней эмоции. Самая настоящая Клюква. Прозвище прижилось, правда, его скрывали от капитана. Все «аргонавты» носили звучные прозвища, только Талия это
Майка все звали Казаком. Он вел свой род от знаменитого казацкого рода Курбатских, и чрезвычайно гордился этим. Где-то в провинции Гинкго даже находилась планета, названная в честь их рода. Когда-то она была столицей, и представители семейства Курбатских в разные времена возглавляли целую провинцию, но потом и планета и род пришли в запустение.
Майк Курбатский, по прозвищу Казак, даже не догадывался, как сильно изменится его жизнь в ближайшее время. Планета Солнечная Казнь, конечная точка их маршрута, уже переписывала его судьбу, и это было необратимо.
2. в предчувствии иного мира
Остаться на «Арго» в одиночестве немыслимая затея. Все время кто-то оказывается поблизости и норовит поболтать по душам. И вряд ли поймет, если ты вдруг скажешь, что занят, тебе нужно подумать и вообще...
Оставьте меня в покое!
Это вызовет только новый приступ вопросов, от которых уже будет не отвертеться. А потом еще капитан, узнав обо всем, отправит в медотсек к киберпсихологу.
На борту даль-проникателя царит здоровая психологическая обстановка. Ничто не должно угрожать спокойствию экипажа. Сколько примеров, когда психически устойчивые люди в даль-космосе устраивают дебоши, нередко выливающиеся в большую кровь. И ведь даже после приема у кибер-психолога его не оставят в покое. Слухи по кораблю распространяются мгновенно. Станут один за другим наносить визиты вежливости, чтобы поддержать, а он всего лишь хотел побыть один.
Борис Тюрин улизнул из кают-компании, оставив главного техника корабля Дизеля наедине с Малышом, отчаянно сражающихся в трехмерные шахматы. Выглядело это потешно. Массивный человек-скала с лысым черепом, украшенным вытатуированной паутиной, внимательно следил за голографическим игровым полем, развернувшимся над столом. Казалось, сейчас он надавит чуть посильнее, и стол под ним развалится. Дизель хмурился, жевал нижнюю губу и злился. Малыш виртуальный член экипажа, проецирующий себя в виде голографии, приняв позу лотоса, висел напротив него в метре над полом. В оранжевом облачении буддийского монаха с выбритым на лысо черепом он разглядывал Дизеля. И в его взгляде не было ни капли буддийского смирения. Последнее время Поль задался целью обыграть Малыша в шахматы. И если Борису не изменяла память это сороковая партия. Пока что в победителях неизменно оказывался Малыш. Вот и сейчас он беззлобно над ним подшучивал, и это не давало Полю сосредоточиться.
В компании Магистра они явно не нуждались. Этим он и воспользовался.
Дочь Таня по прозвищу Ежонок заперлась у себя в каюте и усиленно занималась. Приближались экзамены, а ее подготовка оставляла желать лучшего. Если бы Борис не проявил отцовскую настойчивость, она бы проводила все свободное время с Горцем, Никитой Снеговым, оружейником корабля. У них вовсю цвела любовь. Ох, уж эти детки.
Но сейчас ему никто не помешает. Борис уже предвкушал, что завалится в каюте на койку, откроет книгу и проведет приятно время, оставшееся до прибытия на Солнечную казнь, но навстречу попался Майк Курбатский.
Казак был высоким, крупным мужчиной лет сорока, с открытым вечно хмурым и сосредоточенным лицом, словно ежесекундно он решал какую-то сверхсложную математическую задачу. Серые с хитринкой глаза, горбатый от перелома нос, глубокий шрам по касательной от виска к подбородку, левый глаз уцелел чудом. Казак выглядел опасным, но все же привычным и родным. Одна беда найти общий язык с ним у Магистра не получилось. Лишь только Борис с Таней вступили на борт «Арго», Казак занял оборонительную позицию, словно кто-то покусился на его исконную территорию. Как Магистр не старался, лед растопить не удалось. Между ними установились сугубо деловые отношения. Вот и сейчас, заметив его, Казак решительно направился навстречу. Благодаря горбатому носу и вечно всклокоченным волосам он напоминал пиратского попугая. А густой с легкой хрипотцой голос лишь усиливал сходство.
– Магистр, постой, - попросил Казак.
– Есть минута?
– Ты что-то хотел?
Вечно он учтивый и приторно вежливый. Так и хочется в ответ нахамить. Мальчишеская блажь.
– Вы уже решили, кто отправится на Казнь?
– С грузом пойду я и Дизель.
– Хочу тоже проветрится. Место для третьего найдется?
– спросил Майк.
– Потеснимся. Не проблема. С чего это ты вдруг решил прогуляться?
– удивился Борис.
– Казнь одна из самых уникальных планет известного космоса. Можно сказать чудо галактики. Побывать рядом и не побродить по поверхности, благо есть возможность, форменная глупость. А никто не может назвать меня глупцом, - ответил Казак.
– Значит договорились. Тогда до встречи.
Майк коротко кивнул и продолжил путь.
Магистр быстрым шагом дошел до каюты. Заблокировав входную дверь, Борис вместо того чтобы, как мечталось, плюхнуться с книгой на койку, связался по «разгоннику» с Умником, центральным компьютером корабля, и вызвал экран обозрения.
Удобная штука этот «разгонник» по научному «speed-чип» (портативный компьютерный центр), подсоединенный напрямую к мозгу владельца позволял обрабатывать массивы информации, общаться на расстоянии, отдавать мысленно приказы технике и компьютерным системам. Да мало ли что мог «разгонник». Главное что без него как без рук. Вот и сейчас он оперативно справился с задачей. И перед Борисом развернулся экран общего обозрения, занявший одну из стен каюты. Он отображал конечную цель их полета - планету со страшным и причудливым именем Солнечная Казнь.
Такое название не прихоть первооткрывателя и не игра его больного воображения. А лишь сухая констатация факта.
Солнечная Казнь предстала перед глазами Магистра во всей своей красе. Окруженная ореолом отраженного света в сопровождении двух спутников, мертвых каменных глыб. До нее оставалось всего лишь двенадцать часов полета на маршевых двигателях. И скоро они узнают на своей шкуре, что такой Солнечная Казнь, о которой в провинции Секвойя уже слагали легенды.
Борис упал на койку, которая мгновенно вырастила удобное изголовье, и, заложив ногу на ногу, уставился на наплывающую планету.
Солнечную Казнь открыли случайно. На нее наткнулась экспедиция Марка Шлимана, одного из самых известных «Расхитителей миров». Так с легкой руки самого Шлимана, назвавшего свой корабль «Расхититель миров», стали называть всех даль-искателей. Он начинал первым и оказался самым успешным в этом бизнесе. Никто не достиг таких высот. Неудивительно, что именно он нашел Солнечную Казнь.
«Расхитители миров» занимались поисками полезных планет. Как они высчитывали местонахождение таких планет, профессиональная тайна. Из сотни предполагаемых точек, лишь две-три давали урожай. Золотые координаты они продавали за баснословные деньги. Крупные корпорации, государственные структуры являлись постоянными клиентами «Расхитителей миров».