Солнечный цветок дьявола

Бродских Татьяна

— Вот оно как, — задумчиво произнес король, разглядывая меня будто диковинную зверушку. — Это все меняет. Но в то же время создает проблему. Моим мальчикам очень понравилась Йорун, я не прочь был породниться с Крогэром, а сейчас с кем мне подписывать контракт? Опять же девушка под воздействием, это неприемлемо. Мои дети, как я, предпочитают естественность в отношениях.

— Это решаемо, Ваше Величество. У меня есть право на подпись подобного контракта, о котором вы говорили с Крогэром. Что же касается воздействия, то оно поверхностное, дабы не привлекать внимание посторонних людей импульсивными выходками Йорун, —

многозначительно улыбнулся Лоркан.

— Раз так, то приступим. Думаю, твоя супруга с удовольствием погуляет по дворцу, пока мы занимаемся таким скучными делами, — монарх не просто предлагал мне уйти, а настаивал на этом. Я была только рада покинуть эту комнату, где принцы, не скрывая своей похоти, рассматривали Йорун, как живой товар. Будь на ее месте кто-то другой, я бы преисполнилась искреннего сочувствия, а дочь посла мне не было жаль. Король позвонил в колокольчик, и в ту же минуту открылась дверь, впуская лакея, следом за ним в зал просочился Ингмар. — Эй, как там тебя? Впрочем, не важно, покажи леди дворец, те галереи, что открыты для посетителей.

— Ингмар, ты остаешься с хьёрой Линой, — распорядился Лоркан, переводя тяжелый взгляд с меня на своего адъютанта. Даже любопытно чем вызвана такая его реакция? Ревнует? Вряд ли, скорее, боится за свою жизнь. На приказ монарха лакей застыл в поклоне, выражая покорность, Ингмар тоже показывал свою лояльность власти, мне же хотелось сделать какую-нибудь гадость, но врожденное благоразумие победило. Поэтому я встала, сделала реверанс монарху, подарила принцам вежливую, но холодную улыбку и, проигнорировав супруга, вышла. До того, как за мной закрылась дверь, я услышала смешок короля:

— Лоркан, мой друг, кто бы мог подумать, что тебе нравятся строптивые девицы? Как же, наверное, тяжело сдерживаться и не сломить волю магией? Похвально, похвально. Учитесь мальчики, как надо обращаться со своими игрушками, чтобы они вас дольше радовали…

У меня от слов короля все заледенело, захотелось ворваться обратно и стереть с его лица ухмылку. "Да, моя девочка, сделай это, — тихий шепот раздался в голове. — Вреда ты ему нанести все равно не сможешь, зато муженька твоего выпорют прилюдно на площади. Разве ты не об этом мечтала?"

Я сбилась с шага и чуть не повернула обратно, но вовремя вспомнила, что боль Лоркана достанется и мне. "Нет, ну ты совсем скучная. Я буквально на минутку вырвался к тебе, а ты не хочешь меня порадовать", — теперь-то я узнала голос Тала.

— Кто бы меня порадовал, — буркнула я, постаравшись отгородиться от божественного присутствия в моей голове.

— Вы что-то сказали, госпожа? — тихо подошел сзади Ингмар. Я решила не отвечать и даже не останавливаться, но слабый шум за спиной заставил сначала притормозить, а потом и вовсе оглянуться. Сверра не было. Я пару раз моргнула и уже хотела окликнуть лакея, который все так и шел впереди, указывая нам дорогу, но тут чья-то рука закрыла мне рот, не давая поднять тревогу.

— Энжи, цветочек мой. Наконец-то я нашел тебя, — раздался радостный шепот над моим ухом после минутной дезориентации. Я резко расслабилась, всхлип вырвался сам собой. Сейм, он пришел. Мужчина развернул меня к себе лицом и прильнул долгим томительным поцелуем к губам. Я обвила его шею руками, прижалась так тесно, как только могла. Душу заполнила радость вперемешку с отчаянием.

— Сейм, тебе нельзя здесь быть, — оторвавшись от губ мужчины, страстно зашептала я. — Он убьет тебя. Тебе надо уходить…

— Я сам его убью, — яростно ответил он. — Я не оставлю тебе им, только не тебя. Ты мне веришь?

— Верю. Но ты много не знаешь, умрет Лоркан — умру я, — взглянула в родные карие глаза и рассказала ему о Тали. С каждым моим словом Сейм все дольше мрачнел, желваки играли на его скулах, а пальцы сжимались в кулаки.

— Значит вот, что он задумал, — сквозь зубы вымолвил Сейм. — Захотел забрать тебя у меня таким способом? Решил, что я не вынесу того, что ты принадлежишь другому мужчине, и уйду сам? Только он не угадал, Энжи, ты моя!

— О чем ты, Сейм? — я почти ничего не поняла из его сумбурной речи, кроме одного — Сейм знаком с Тали. Но ведь если вспомнить мой разговор с богом, то и он о Сейме говорил, как о старом знакомце. Но я тогда не придала это значения, ведь на то они и боги, чтобы знать всех живущих на земле. А сейчас же я терялась в догадках.

— Прости, цветочек, я не могу тебе ничего рассказать. Меня держит магическая клятва. Я хотел бы признаться тебе во всем, но не имею такой возможности. Но ты знай — я люблю тебя больше жизни. Я никогда тебя не брошу, и даже если мне придется уйти — я вернусь за тобой. Не верь, если тебе скажут, что я умер. Даже если бросят мой труп к твоим ногам — не верь. Ты мой лучик во тьме, мой солнечный цветочек, — покрывал поцелуями мое лицо Сейм, а я ему верила. Я знала, что вот сейчас он уйдет навсегда и никогда не вернется, возможно, скоро он вообще обо мне забудет. Но разве это столь важно? Главное, он будет жив, а я буду помнить о нем всегда. Нам выпало только две недели счастья, а такое чувство, что мы прожили вместе целую жизнь.

— Я люблю тебя, Сейм, — мне показалось, что я просто обязана была сказать эти слова мужчине. В первый и последний раз, но лучше так, чем никогда в жизни не произнести их. — Но тебе надо уходить, скоро Лоркан хватится меня. Тал связал не только наши жизни, но и души, мы теперь чувствуем боль и удовольствие друг друга. Лоркан поймет, что ты здесь, во дворце. Я не хочу, чтобы он убил тебя.

— Говоришь, чувствует? — глаза Сейма полыхнули яростью и страстью. — Тогда надо показать ему, как следует любить мою девочку.

— Что ты задумал? — растерялась я от его напора.

— Хочу наставить рога твоему мужу, цветочек, — тоскливо улыбнулся Сейм. — Ты как, не против? Если ты собираешься хранить ему верность, скажи, я настаивать не буду.

— Какая к демонам верность?! — возмутилась я. — Да мне плевать на этого сверра, может, мы и женаты, но мужем я его своим не считаю. Сейм, я за тебя боюсь, тебя же убьют, если поймают.

— Не поймают, малышка. А теперь покажи мне, как ты меня любишь, — произнес Сейм, подхватывая меня на руки и увлекая на кушетку. Только сейчас я смогла увидеть, что он затащил меня в один из кабинетов. Мои сомнения Сейм быстро заглушил требовательными поцелуями и умелыми руками. Да и у меня самой душа рвалась к нему, мечтая в последний раз насладиться его силой, нежностью, уверенностью и любовью. Всем тем, что он мне с такой охотой дарил, заставляя поверить, что жизнь — это не только грязь и боль, что в ней много таких вещей, ради которых стоило жить дальше.