Солнечный цветок дьявола
Шрифт:
— Ты слишком переоцениваешь важность Ингмара для меня, — хмыкнула я и потянулась к одежде Лоркана. С каждым разом мне все легче удавалось вызвать у себя желание к супругу, достаточно было вспомнить наши с ним удачные разы.
— Возможно, — согласился с моими словами сверр, самовлюбленно улыбаясь, глядя на то, как я расстегиваю на нем рубаху. Не знаю, чего он хотел добиться этим своим видом, но его нетерпение я чувствовала отчетливо, поэтому нарочно все делала медленно. — Но ты же понимаешь, дорогая, теперь я стою перед неразрешимой дилеммой: Ингмар заслужил награду и наказание сегодня,
— Предлагаю всех простить, — улыбнулась Лоркану и поцеловала его в сгиб шеи. — К тому же, прошлой ночью ты сам где-то пропадал.
— О, ты намекаешь на то, что я тоже перед тобой виноват? — насмешливо спросил муж, крепко сжимая мои ягодицы руками и притягивая ближе к себе.
— Несомненно, но не столько в отсутствии ночью, сколько в пренебрежительном отношении ко мне, — серьезно произнесла я, глядя Лоркану в глаза. — Я понимаю, что между нами нет чувств и вряд ли будут, но я ведь стараюсь идти навстречу твоим желаниям, Лор.
— Я знаю, — мрачно отозвался мужчина, стискивая меня в своих руках еще сильнее.
— Тогда какого черта ты ведешь себя как скотина?! — за последний час столько всего случилось, что терять мне было нечего.
— Я? — зло расхохотался Лоркан. — И это мне говорит девка, которая ни о ком кроме себя не думает? Ты варишься в жалости к себе, ничего и никого не замечая рядом. Думаешь, мне приятно осознавать, что каждый раз ты заставляешь себя, соглашаясь на близость? Даже трупы лошадей у тебя вызывали больше эмоций, чем я.
— Хочешь сказать, это я на тебя должна была взирать с жалостью и желанием прервать твои мучения? — ехидно спросила, подавляя легкое чувство вины, ведь мой муж был в чем-то прав. Но признаваться я ему в этом не собиралась, это же не я его запугивала угрозами насилия и наказаний.
— Ненавижу тебя, — сквозь стиснутые зубы произнес Лоркан, взирая на меня полными неистовой злобы глазами.
— Взаимно, — глухо вырвалось у меня, прежде чем я поцеловала мужчину. Странно, но в этот раз я себя не принуждала, мне действительно хотелось этого поцелуя, страстного, жаркого, освобождающего. Лоркан ответил неистово, иногда его губы и руки вместе с удовольствием доставляли боль. Я не отстранялась, понимая, что ему это сейчас нужно, а может и мне, чтобы почувствовать себя живой.
— Нет, — хрипло выдохнул Лоркан и оттолкнул меня. — Не сейчас.
— Только не говори, что это какой-то извращенный способ моего наказания, — раздражение захлестнуло, обида и разочарование поднимались в душе.
— Нет, это наказание мне, — горько произнес супруг, окинул меня плотоядным взглядом, развернулся и пошел в сторону дороги, бросив приказ: — Ингмар, помоги Лине, у вас пять минут.
Я смотрела вслед мужу и не могла понять, что меня гложет сильнее: желание догнать эту бесчувственную скотину и расцарапать ему лицо, или сесть и разрыдаться.
— Энжи, не обращай на него внимания, он не прав, — будто из ниоткуда появился мой телохранитель с моей дорожной сумкой. Ингмар попытался меня обнять, но я не дала, мне не нужна была смерть парня. А то что Лоркан не шутил, я понимала.
— Нет, Ингмар, он прав, я слишком зациклилась на жалости к себе, — мрачно сказала я, одеваясь. — А ведь ничего сильно плохого со мной после этой странной свадьбы не случилось, если не считать этой битвы. Мой первый муж был тварью, по сравнению с ним — Лоркан неплохой. Как было бы проще окажись мое сердце свободно.
— Значит, тот, с кем ты встречалась во дворце, не просто любовник? — излишне заинтересованно спросил Ингмар.
— Нет, он мой любимый мужчина, с которым у нас и без Лоркана не было будущего, — тяжело вздохнула, загрустив.
— Будущее есть всегда, надо только верить своему сердцу, — тихо прошептал Ингмар, целуя меня в макушку.
Из-за того, что у нас были серьезно раненные в отряде, да и лошадей не хватало, я ехала с Инмаром, пришлось свернуть с тракта в небольшой городок. Но до этого мы наткнулись на растерзанный монстрами караван. В живых никого не осталось. Меня опять затрясло, особенно когда я заметила среди трупов женщин и детей. В душе волной поднималась ненависть, но не к тварям, которые были всего лишь орудиями, а к их хозяину. Ну ладно, он хотел отомстить мне, но эти люди причем? Чем они провинились перед богом? Ответа не было, Тал не соизволил объявиться, чтобы поглумиться надо мной.
Я ожидала, что кто-то из сверров спешится и проверит оставшиеся вещи людей на предмет ценностей, люди бы так и сделали. Но была приятно удивленна, что никто из них не позарился на добро мертвых, не опустился до мародерства.
— Лоркан, их надо похоронить, — тихо произнесла я, сглатывая тягуче — горькую слюну и отводя взгляд от истерзанных тел.
— Мы не можем задерживаться, Лина. Я считаю, что наша первоочередная обязанность позаботься о живых, — хмуро ответил Лоркан. Помолчал и добавил: — Пока живых. Но я сообщу властям в первом же поселении, уверен, они позаботятся о захоронении.
— Спасибо тебе, — искренне сказала я, взглянув в глаза супруга. Черные глаза сверра отражали мрак его души, но вот сердце почему-то говорило, что мое мнение о Лоркане ошибочно.
В городке мы остановились в доме градоначальника, словоохотливого и постоянно потеющего кругленького графа. Имя я не запомнила, у меня было только одно желание — залезть в горячую ванну, желательно часа на три. Впервые я порадовалась, что замужем за сверром, их женщинам позволялось не принимать участие в светской беседе. Они могли вообще не отвечать собеседникам и даже не присутствовать на званных вечерах. А этот граф в честь нашего приезда и победы над тварями решил организовать как раз такой ужин. Желание участвовать в этом не было, Лоркан предлагал остаться в нашей спальне на попечение Ингмара, а я решила, что самое время поддержать мужа.
— Оно тебе надо? — вздохнул сверр, глядя, как я примеряю свое единственное приличное платье. Часть вещей оказались испорченны, какие-то я отдала горничной, чтобы их постирали. Лоркан говорил, что мы останемся в городе дня на три, надо было дать сверрам восстановиться, а так же купить новых лошадей. — Я был уверен, что тебе хочется отдохнуть.
— Хочется, как и тебе, но ты же идешь.
— Мне нельзя отказаться, — скривился сверр. — Со смертью Крогэра на меня легли его обязанности.