Солнечный цветок дьявола
Шрифт:
— Тебя больше никто не обидит, не ударит, не заставит делать то, чего ты не хочешь, звездочка моя. Верь мне, — и столько в голосе было тепла, что я невольно поддалась, каким-то чудом откинулась на грудь мужчины, позволяя ему проникнуть пальцами к своему лону. Яркая вспышка наслаждения пронзила меня, когда они добрались до заветного местечка, погладили, проникая между лепестками. Я не сдержала стона, но его тут же заглушили губы моего соблазнителя. Раньше мне казалось, что только поцелуи Зары способны найти отклик в моей душе. Но нет, эти губы дарили мне больше. Помимо нежности, желания, они давали уверенность и защиту. Настойчивые и чутки, ласковые и обжигающие, хотелось ответить, подарить им столь же радости, сколько они мне. Мои руки взметнулись, обхватили
— Гони меня прочь, — шептал он, перемежая слова с поцелуями, от которых замирало сердце. — Я же не смогу остановиться сам. Не смогу отказаться от тебя, мое солнышко. Сам себя загнал в ловушку, из которой нет выхода. Прикажи мне уйти.
Нет, я не хочу, чтобы этот сон заканчивался. У него глаза Зары, такие же ласковые и теплые, в них свет и нежность. Пусть завтра будет все, как обычно, но этот сон мой. Почему он говорил, что своим сном я не могу управлять? Очень даже могу, стоит только сильно захотеть. И я очень хотела, чтобы он остался.
— Что же ты со мной делаешь, маленькая моя. Обещаю, ты не пожалеешь о своем решении, — с этими словами ласками мужчины стали настойчивее, губы требовательнее, а тело мое полностью лишилось одежды. Через недолгое время я уже извивалась, стонала, просила закончить эту сладострастную пытку. Мужчина сам горел от желания, прижимаясь ко мне своим естеством, он шептал мне нежности, признания, просил прощения. Толчок и он уже внутри меня. Я ахнула. Никогда еще близость с мужчиной не приносила мне такого удовольствия. Мне хотелось, чтобы он не останавливался, чтобы все глубже проникал в меня, сильнее. Я обхватила его талию ногами, прогнулась в пояснице… А потом пришло настоящее блаженство. Оно волной разошлось от низа живота и по всему телу. Его искорки еще какое-то время блуждали по мне.
Ланс смотрел на Энжи, она спала с улыбкой на устах, тех самых, что он совсем недавно с таким упоением целовал. Маленькая, солнечная девочка, как же он будет по ней скучать. Хотелось всю оставшуюся жизнь провести с ней рядом, он даже согласен быть ее сном, только бы никуда не уходить. Но он не властен над своей жизнью, и Энжи нужен мужчина ее крови. Ланс хотел, чтобы девушка была счастлива, чтобы у нее был любимый муж, дети. Почему-то все чаще он видел на месте мужа Энжи себя. Но это глупости, Хозяин никогда не позволит Лансу остаться в этих землях. Он все настойчивее дергает за нити, зовет обратно. Пока еще это только напоминание, чтобы он, Ланс, не забывал, что своей воли у него нет, только приказы хозяина. Да и разве Энжи примет его? Кому нужна сумеречная тварь? Но ведь он так же может поглотить сущность любого. Ланс встрепенулся, а если и, правда, остаться? Еще на несколько лет. Он представил, как каждую ночь ласкает Энжи, как она улыбается и обнимает его днем. Это было так заманчиво. К тому же, он же хочет для девушки счастья, вот он ей его и даст. Пусть она едет в столицу, выбирает себе мужа, а уж он, Ланс, позаботиться, чтобы в дальнейшем Энжи никто не разочаровал и не обидел. Но самое главное, он защитит ее от себя.
Ланс обтирал влажным полотенцем Энжи, она же хотела, чтобы все, что между ними случилось так и осталось сном. И это правильно. Только как же трудно находиться с ней рядом, ласкать ее нежное тело, которое так доверчиво льнет к его рукам и не иметь возможность продолжить. А еще этот золотистый треугольник волос, который манит прикоснуться.
Ланс вдохнул аромат своей женщины, такой манящий, терпкий. Как же ему хотелось ощутить ее вкус, все его животные инстинкты кричали об этом, но он боялся напугать девушку своей страстью. Она и так многое пережила, ей надо время, чтобы понять — в физической любви нет ничего гадкого и постыдного. Одного раза для этого, конечно, недостаточно. Но ведь Энжи уезжает через две недели. Она же не обидится, если ей будут и дальше сниться такие приятные сны? Пальцы не удержались и все-таки забрались в завитки, девушка во сне застонала и раздвинула ноги, давая доступ к тому, что так сильно волновало Ланса. Он и сам не заметил, как сумрачный облик стал пробиваться, через человеческий образ, уткнувшись носом в живот девушки, он вдыхал ее запах. Ниже, еще чуть — чуть, язык скользнул вниз, желая распробовать вкус Энжи. И это снесло все барьеры, что он себе ставил. Как же давно он об этом мечтал. Его язык ласкал, доставляя удовольствие спящей девушке, на которую действовало сонное заклинание, и себе, ведь вкус желанной женщины неповторим. Возбуждение охватило всю его сущность, вытягивая на волю его истинное лицо. Как хорошо, что Энжи его не видит. Надо бы сдержаться, уйти, но ему тоже хочется получить свой кусочек счастья. Нет, он так не может, ему надо, чтобы Энжи смотрела на него, хочется ловить ее стоны, видеть в ее глазах звезды, пить ее дыхание, делить с ней удовольствие.
Ланс вскочил и ушел в ванную, а оттуда через окно на улицу. Пробежка лучший способ сбросить напряжение, а заодно можно будет убить парочку людишек, которым не повезет оказаться на его пути…
Глава 4
Я ехала в карете, две недели, которые прошли в сборах, пролетели незаметно. Дни были наполнены делами, а ночи необычайно реальными снами. Я уже успела забыть, что когда-то мне снились только кошмары. Смешно, я стала ждать ночи, в то же время, мучаясь подозрительностью днем. Но каждое утро я убеждалась, что никаких пятен на простыне нет, и на теле отсутствуют следы страсти. К тому же Ланс вел себя безукоризненно вежливо, как всегда. Похоже, я схожу с ума.
Неделю назад мне привезли туфельки на каблуках, очень симпатичные и удобные. Я довольно быстро научилась на них ходить, а потом мы с Лансом оттачивали танцы. Учителя танцем я вызывать из города не стала, одна мысль, что ко мне будет прикасаться посторонний мужчина, вызывала раздражение. А к Лансу я привыкла, мне нравилось его подначивать, хотелось, чтобы он скинул маску вежливости и учтивости. Не знаю зачем, просто было желание увидеть его настоящим.
Вчера вечером мы устроили мои проводы с вином и танцами. Ланс говорил тосты, желал легкой дороги, веселых дней в столице и, конечно, достойного избранника. Он был наигранно жизнерадостен, но в глазах была грусть.
— Ланс, что случилось? — прямо спросила у него. За две недели мы сблизились, а мои сны способствовали тому, что к своему управляющему я стала чувствовать симпатию. Да что там, днем я прикладывала усилия, чтобы не краснеть и не выдать себя взглядом. Ведь смешно видеть мужчину во сне, хотеть его, особенно, когда он никаких усилий к сближению не прикладывал. Даже обидно. Ну да, я же не фигуристая брюнетка. Одна эта мысль разозлила, захотелось всех брюнеток, что работали у меня выгнать и блондинок тоже, на всякий случай. И вообще, оставить только старых и страшных теток, с кучей детей и мужьями.
— Знаете, госпожа. Я подумал, что ваш будущий супруг захочет поставить другого управляющего поместьем, более опытного, — произнес Ланс.
— Глупости, я уверена, ты по праву занимаешь свое место. Давай, лучше еще потанцуем, — я вскочила с дивана, не дожидаясь руки Ланса. Я тоже вела наигранно, старательно делая вид, что меня не волнует этот вопрос. Но я понимала, что Ланс прав, новому супругу вряд ли понравится наши дружеские отношения с управляющим. А если до него дойдут слухи, что между нами что-то было, то Ланса вообще могут убить. Ведь не докажешь, что ничего не было, кто поверит вдове?
Мы танцевали, пили вино, а я все чаще ловила себя на мысли, что так и не узнаю, каковы поцелуи Ланса на самом деле. Ведь сюда я вернусь с мужем, так что проверить это у меня не будет возможности. Все чаще мой взгляд останавливался на губах мужчины, в голове билась одна только мысль — это последний вечер, когда я могу узнать истину. Всего-то надо поцеловать Ланса. Мои губы зудели, желание было нестерпимым, но страх выматывал душу. А что если я ошиблась? Что если Ланс холодно меня отстранит, скажет: «Спокойной ночи, госпожа», и уйдет? Как же это гадко навязываться, да еще и мужчине.