Солнечный круг
Шрифт:
Родители привыкли к ее утренним прогулкам и перестали беспокоиться. Горлинка всегда быстро возвращалась к любимой березе, на которой они ее поджидали.
Однажды Горлинка решила облететь весь лес, ведь она еще мало видела, и, крадучись от родителей, пустилась в путь. Она летела долго, сначала тихо, а потом все быстрее и быстрее, но лес был огромен, и конца его не было видно. Уже солнце поднялось к полудню, хотелось кушать, а она все летела, любуясь осенними красками леса, тихими речками и зеркальными озерами.
Может быть, Горлинка продолжала бы полет до заката солнца и заночевала бы где-нибудь
Села Горлинка на самую вершину березы и стала ждать.
«Все равно прилетят…» — думала она.
Сзади нее, в лесу, птицы пели вечерние песни, на озере крякали утки, звонили кулички, на все ложился тихий покой приближающейся ночи.
Горлинка очень хотела кушать. На широком поле, за озером, она часто с родителями собирала вкусные зернышки. «Может быть, они там?» — подумала и полетела.
Она спокойно перелетела озеро, и тут неожиданно, будто с неба, упал на нее сокол Чеглок. Усталая Горлинка не смогла увернуться от когтей хищника. Острая боль пронизала все тело, а правое крыло словно отвалилось. Боясь разбиться о высокую ветлу, стоявшую на пути, Чеглок бросил свою жертву и взмыл кверху.
Ударяясь о сучья и теряя перья, Горлинка смятым комочком упала под дерево. Чеглок сделал несколько кругов над ветлой и, не видя Горлинки, улетел в лес. Горлинка так перепугалась, что долго сидела не двигаясь, потом попробовала расправить крылья и не смогла. Волоча по земле надломленное крыло, она перебралась под большой куст тальника, по веткам поднялась к его вершине и там заночевала.
Куст чем-то напоминал тот, в котором она родилась, и в этом кусте Горлинке суждено было провести много-много дней.
Куст стоял на берегу озера — широкий, развалистый, и по его веткам легко было подниматься без помощи крыльев. Днем Горлинка спускалась на землю, собирала по берегу озера зернышки разных трав, мелкие ракушки и ловила насекомых.
Нет, она совсем не была голодна и быстро стала поправляться.
Горлинка очень тосковала о родителях, но ни разу не видела их из своего куста. Может быть, они ищут ее по всему большому лесу, который она не могла облететь? Теперь она часто, укрывшись где-нибудь под густой веткой на вершине куста, долго смотрела на лес, на любимую березу. Стайками и в одиночку летели птицы вдоль озера, на полдень; летели утки, кулики, шумные стаи скворцов, чибисов; по кустам перепархивали зорянки, горихвостки, мухоловки, овсянки, а высоко в небе плыли длинноногие звонкоголосые журавли. Птицы летели и не возвращались. Горлинка не знала, куда они летят, но было мучительно тоскливо смотреть им вслед. Ах, если бы у нее не болело крылышко!..
Летели птицы, летело время, и как-то ночью ударил первый заморозок. Было так холодно, что Горлинка всю ночь не могла уснуть, а утром увидела — и кусты, и камыши, и травы побелели от мороза.
За первыми заморозками начался листопад. Свирепый ветер раздевал деревья и кусты и охапками бросал на землю отживший лист. Лес посветлел и, казалось, совсем опустел. Только ночами Горлинка слышала переклики уток и гусей да одинокие голоса запоздалых куликов.
Стало
Как-то в полдень сидела Горлинка на нижнем суку уже совсем оголившегося куста и горевала. Вдруг слева что-то зашумело, будто посыпались листья. Горлинка оглянулась и увидела крадущегося к ней злого горностая. Она так перепугалась, что, забыв о больном крыле, взмахнула враз обоими — и они без особых усилий перенесли ее на вершину куста, а потом на высокую ветлу.
Только здесь, высоко над землей и вне опасности, Горлинка поняла, что случилось. Крылышко поджило, и она снова будет летать, как прежде.
Она слетала в поле, где когда-то кормилась с родителями, но там никого не нашла. Горлинка перелетела в лес и ночь провела у родного гнезда, где не была так много дней. Устраиваясь на ночь, она долго и зорко осматривалась кругом, — злые хищники были не только в воздухе, но и на земле.
В поисках родителей Горлинка облетела весь большой лес, много дней и холодных ночей провела она в незнакомых местах, но родителей не нашла. Вернулась Горлинка к своей любимой березе, что росла над озером, и видит: стоит береза голая, ни одного листочка на ее тонких гибких ветках. И осины сбросили багряный лист. Только сосны да ели стоят зеленые.
Холодно и тоскливо Горлинке. Днем еще солнышко пригревает, а ночью мерзнут розовые лапки и нежный носик нужно прятать в нагрудных перьях.
Увидела Горлинка Сороку-стрекотуху; сидит она на вершине сухой березы, хвостом вертит во все стороны и: тыр-тыр-тыр… скрыги, скрыги… — песню свою немудрую поет.
«Отчего ей весело?» — удивилась Горлинка, подлетела и спросила:
— А куда девались все птицы, что летом жили в лесу?..
— Они на юг улетели, в теплые страны… — помахивая длинным сизым хвостом, ответила Сорока.
— А где эти теплые страны?
— Не знаю… Я там не была… — взмахнула еще раз нарядным хвостом Сорока и улетела.
Увидела Горлинка на опушке леса Рябчика. Сидит он на высоком кусту рябины и красные ягодки клюет.
— У тебя ножки не мерзнут? — спросила Горлинка.
— Нет, я привык к морозу… — ответил Рябчик. — Вот скоро зима придет, снега много-много навалит, от мороза деревья трещать будут — ух, как!.. — а мне не холодно: я сплю в снегу, зароюсь и сплю — хорошо там, тепле…
— А что кушать будешь? — недоумевает Горлинка.
— Пока снег мелкий, я собираю ягодки, а после — березовые сережки кушаю и молодую хвою…
Страшно Горлинке. Она не переживет того, о чем рассказывает Рябчик, Что будет кушать она? Где укрываться от холода? У Рябчика ножки опушенные, а у нее голенькие и сейчас уже мерзнут…
— А в теплые страны ты не хочешь лететь? Говорят, там так же тепло, как у нас летом…
— Нет, — отвечал Рябчик, — мне и здесь хорошо…
Полетела Горлинка на свою любимую березу. С ее вершины далеко видно, может, еще не все птицы улетели в теплые страны. Теперь у нее крылышко совсем поджило, и она не отстала бы от других. Сидит Горлинка, смотрит по сторонам и горюет, а высоко над лесом Ворона летит, во все горло кричит, словно радуется: