Солнечный луч. Фаворитка
Шрифт:
Я улыбнулась и взяла его под руку:
– Уже поставили мишени, нам нужно подойти, – заметила я. – А скучные разговоры можем оставить на завтра, пока будем ехать в Тибад.
– Разжигаешь мое любопытство? – полюбопытствовал Ив.
– Не позволяю переменить решение насчет поездки, – пояснила я. – Постель и любопытство – твои слабые места, мой дорогой монарх. Теперь ты у меня на поводке.
– Этот поводок ты сжимаешь в руке уже два года, – усмехнулся он. После поцеловал мне руку, и мы направились к придворным, уже готовым начать состязание. Оставалось лишь дождаться короля, и он появился.
Глава 2
Аметист гордо вышагивал по дороге, полный значимости
– Может, все-таки перейдем на рысь? – обреченно спросила я жеребца, устав от неспешного шага.
– Пфр, – ответил мерзавец.
– Я его ударю, – тихо зверея от упрямства коня и моего ему потворства, сообщил государь. – Хлыстом. Сию же минуту. Видят Боги, ударю и получу от этого невероятное удовольствие. Еще ни одно животное так упорно не выводило меня из себя.
– Вот еще, – передернула я плечами. – Этот круп не создан для битья.
Аметист согласно тряхнул головой.
– А тебя… – недобро прищурился монарх и закончил под моим внимательным взглядом: – С тобой я тоже что-нибудь сделаю.
– И что же? – полюбопытствовала я.
– Хотя бы пересажу к себе на Бурана и дам ему шпор. И если твой спесивец не одумается, то привяжу его к дереву и оставлю волкам на съедение. – Я возмущенно округлила глаза, и монарх злорадно продолжил: – И разве же я не искупаю грех за охоту, поднося твоим обожаемым зверям эту жирную конину? Ты слышишь меня, негодяй?! – рявкнул Ив.
Аметист был в корне не согласен. Он выразил свое мнение фырканьем, даже отрицательно потряс большой умной головой, а после смилостивился и прекратил дурить. Послушный мне, он перешел на рысь, а после и на галоп.
– Хвала богам! – возликовал государь и, подстегнув своего Бурана, догнал меня, поравнялся и погрозил моему жеребцу кулаком. Тот сей неуважительный жест решил не замечать.
Вскоре мы снова перешли на рысь. За нами ехала карета, чтобы была возможность пересесть, когда я устану от верховой езды. Такое могло случиться, потому что наш путь был не близким. Тибад, хоть и граничил с Лакасом, но добраться до моих земель мы должны были только к вечеру. И чтобы не ехать ночью, государь решил остановиться на ночлег в одном из домов, который окажется ближе по дороге. А утром уже отправиться в мое поместье, где мы и должны были провести несколько дней, чтобы я успела оглядеться и познакомиться с обитателями графства.
А пока мы даже не выехали на тракт. Наш путь пролегал через сельскую дорогу, спокойную и почти безлюдную. А те несколько путников, которые встретились нам, были уже испуганы видом гвардейцев, ехавших впереди на некотором отдалении, чтобы расчищать дорогу и не оказаться случайными слушателями наших разговоров с государем. Никого из своей свиты он брать не стал, чему я даже была рада. И от болтуна Дренга иногда требовался отдых.
– Теперь, когда твой конь образумился, мой гнев уже не столь пылок, а дорога впереди длинная, быть может, поделишься соображениями о герцогинях Мэйтских? – спросил монарх. – В конце концов, поворачивать обратно я не стану, когда выехал за ворота.
– Быть может, ты и сам подумал о том же, о чем и я, – ответила я.
– Мне больше думать было не о чем, как о бедолаге Мэйте, который не может сбыть с рук свои сокровища, – фыркнул Ив. – Жениться ни на одной из них я не собираюсь, новой выгоды от герцога уже не получить, потому что мы и так имеем все возможные выгоды от нашего союза. Наши отношения
Я не спешила нарушить молчание. Раздражать короля мне нравилось. И его сурово насупленные брови, и взгляд исподлобья и эти его вечные обещания лично задушить меня и жить дальше спокойно – всё это неизменно доставляло мне удовольствие, потому что в такие минуты монарх становился забавным и даже милым. На мой взгляд, конечно. Кто-то другой при виде его недовольства бледнел и хватался за сердце. Я же государя не боялась, и оттого позлить его было одним из моих любимых занятий. Впрочем, он это знал, потому не упускал возможности отомстить, доводя до того, что я могла и ногой притопнуть с досады. Однако такие развлечения у нас случались, когда мы были наедине. При людях же споры были коротки и беззлобны.
– Шанриз Тибад-Стренхетт-Тенерис-Доло, или ты сейчас же откроешь рот, или я вытрясу из тебя всё, о чем ты так загадочно умалчиваешь, – предупредил меня Ив.
Рот я открыла, показала ему язык и хмыкнула, когда король мрачно изрек:
– Восхитительно.
И вот уже после этого, ощутив полное умиротворение, я вздохнула и произнесла:
– Кантор.
– Даже слышать не желаю об этом… – начал было Его Величество, но оборвал себя и велел: – Продолжай.
– Уже понял? – спросила я, усмехнувшись. Король изломил бровь, и я продолжила: – Канторийцы не могут простить Камерату разрыв помолвки и то, что ты предпочел Его Высочеству герцога Ришемского. – Государь скривился, будто съел кислого, однако я внимания на его гримасу не обратила и продолжила: – Они портят тебе кровь, но могут только кусать…
– Однако и эти укусы меня уже бесят, – мрачно изрек Ив.
– Так давай вырвем им зубы. Пусть им не досталась Селия, зато ты можешь сосватать им свою дальнюю родственницу. – Государь расширил глаза в изумлении. – Разумеется, родственницу. Разве же не принцесса Камерата связала королевство и остров тем самым договором, который существует и по сей день?
– Но она была не Стренхетт. Тогда царствовала другая династия…
– Но пращур-то с прежней династией у вас один, – отмахнулась я. – Иначе Стренхетты не получили бы трона. Стренхетт – младшая ветвь Фореттов. Форетты в прямом родстве с Гамлингами. А та принцесса была – Гамлинг. А стало быть, юная герцогиня Мэйтская приходится тебе дальней родней. Канторийцы кричат о том, что Камерат не держит слово, что ты пренебрег соглашением и отдал сестру за Ришема. Так отдай им еще одну сестру. Ты сможешь успокоить змея, который жалит тебя на протяжении всего времени после того, как им было отправлено известие о свадьбе принцессы с герцогом Ришемским. Соглашения останутся в силе. Можно даже пойти им на уступки в мелочах, чтобы канторийцы посчитали ущерб возмещенным. Разумеется, с выполнением всех прежних обязательств с их стороны. В то же время ты польстишь Мэйту тем, что назовешь его дочь сестрой и сам займешься обустройством ее счастья. И за это посредничество, если хорошо подумать, то и с этой стороны можно найти выгоду. В результате, ты соединишь два одиноких сердца и ощутишь умиротворение, получив всю возможную пользу от этого союза.
Ивер прищурился, разглядывая меня, а после откинул голову и рассмеялся.
– Ах, ты ж маленькая пройдоха! – воскликнул он, отсмеявшись. – Мне нравится! Нет, правда. Мы действительно можем заткнуть пасть злопамятным негодяям, а заодно снискать благодарность и пользу с Мэйта. Я даже готов сам встретить и сопроводить «сестрицу» ко двору жениха. А то и подготовить ей приданое и сыграть свадьбу. Мэйт уж точно возражать не станет. Однако, – король снова нахмурился, – дурь Селии приходится расхлебывать и по сей день. Не была бы сестрой…