Соломенный век: Сутемь
Шрифт:
Неприятельские разведчики быстро смекнули, что к чему. Когда основные силы хлынули в ущелье, они уже выяснили местонахождение добычи. В скором времени вся орда уже текла через перекрёсток, накапливаясь у изножья горы. Остановившись там, они изучали сложившуюся ситуацию. Навскидку воинов было больше сотни – против сорока мужчин, треть которых и воинами трудно было назвать. И одного быка, который с грозным видом смотрел на пришельцев. Эту зверюгу никаким способом не удалось заставить подниматься со своим грузом в гору, который он исправно тащил за собой по дороге, и его отпустили, не желая попадаться под бодливые рога. Недовольный бык гордо сбежал с того места, где заупрямился дальше идти (да хоть десятеро меня тяните – не ступлю ни шагу дальше!),
Кира оглянулась на своих стрелков. Те с взволнованными лицами взирали на надвигающееся войско, в рядах которого можно было увидеть достаточно много арбалетчиков, которым им предстояло противостоять. Это было неравное соотношение ни по количеству, ни по опыту. Чтобы придать им немного уверенности, Кира ещё раз показала на направление, которое они должны были прикрывать. Лучники кивнули ей, стараясь унять волнение и испуг.
Вскинув винтовку, Кира прицелилась. Враг был сейчас примерно на расстоянии той первой косули, которую она подстрелила на день своего рождения. Это, конечно, далеко не предел досягаемости её пуль, но на этой дистанции Кира могла уже с уверенностью стрелять. Как всё-таки хорошо, что они выше своих врагов! В обратном случае много пуль ушло бы в землю, не долетев. И свои люди у неё не стоят на линии обстрела, так как они ниже её.
«Дыши ровно и не торопись. Проследи за целью, кто это и как ведёт себя, и попробуй предугадать следующий шаг. Никогда не трать патроны впустую и спускай курок только тогда, когда уверена, что попадёшь. Будь спокойна, как будто ставишь мат в два хода».
Спасибо, папа, за всё, чему ты её научил!
Первый выстрел прозвучал для всех неожиданно. Люди за баррикадами вздрогнули от громкого звука, перебившего общий гомон воинственных криков, которыми южане решили запугать их, прежде чем идти в атаку. Мужчины впереди обернулись на неё с жестами возмущения: «Что ты делаешь, сумасшедшая?! Зачем пускаешь драгоценные пули на ветер – далеко ведь ещё, не попадёшь!»
Во-первых: да, сумасшедшая, и вы это знали с самого начала! Во-вторых: ей нужно пристреляться, и первые пули скорее всего и так пойдут на ветер. В третьих: далеко для луков или если бы в её руках было гладкоствольное ружьё.
Когда гром выстрела долетел до неприятеля, все уже быстро поняли, что она попала: один из вражеских воинов в толпе повалился на землю. Не тот, в которого метилась, но ведь об этом никому говорить не надо. Был ли он мёртв или ранен, Киру больше не интересовало. Любой выбывший из строя вражеский воин был равноценен одной спасённой жизни своих людей. Корректировка прицеливания и можно продолжать в том же духе.
Ларс поднял обе руки над головой и одобрительно захлопал в ладоши. Кира быстро перезарядила винтовку и нацелилась в следующую жертву.
Второй выстрел через пол-минуты и ещё один упавший вдалеке. Теперь вместе с Ларсом, который ещё и восторженно вскрикнул при этом, захлопали ещё несколько воинов. Спустя минуту после третьего выстрела хлопали и громко кричали уже почти все. Ларс сумел своим примером заразить остальных и придать смелости и уверенности даже тем, кто скорее держался за своё оружие, чем держал его.
Только пятая пуля ушла на ветер. Точнее, в ствол дерева. Но это нисколько не расстроило товарищей. Они с каждым разом кричали всё громче и яростнее, показывая врагу зубы. Стрелок, который может бить на таком расстоянии, оказался для южан крайне неприятным сюрпризом. По всему, они не рассчитывали на такой отпор и вообще наличие огнестрельного оружия у обороняющихся. Как не обладали и собственным. Этот отряд был откомандирован заранее не на штурм крепости, а в обход её для разведки тыла и деверсий, как того и следовало ожидать. Видимо, по дороге враг и засёк движение отряда из крепости в горы, двинувшись за ними. Хорошо, что Ларс не стал медлить и в спешном порядке эвакуировал жителей. Днём позже табор угодил бы в устроенную засаду.
Ликующие крики осаждённых и падающие один за другим товарищи посеяли в рядах наступающих нерешительность. Только после нескольких выстрелов им удалось заметить стрелка на высоте, но так как его невозможно было достать снизу из арбалетов (как и из более дальнобойного лука), то это знание мало что давало и первой естественной реакцией было броситься за укрытия: деревья и камни. Недостаток оных: их недостаток. За толстыми деревьями и крупными валунами все не могли спрятаться; за камнями в половину человеческого роста бесполезно прятаться от снайпера, для которого такие игроки в прятки были видны как на ладони, а бегство в кусты вполне предсказуемо. Пока южане думали, что предпринимать, Кира успела попасть уже в шестерых. С каждым выстрелом её движенья становились ловчее: опустить винтовку, открыть правой рукой затвор, достать из сумки на боку патрон, вложить его и задвинуть рычаг в крайнее положение. И всё это уже не глядя, машинально, высматривая за время перезарядки очередную живую мишень. Прицелиться, немного выждать и на выдохе нажать на спуск. Не каждая пуля попадала в цель, но отбитые с камней осколки вместе с искрами и выдранная щепа с корой действовали не менее устрашающе.
Бой был принят без каких-либо переговоров (давайте вы мирно сдадитесь, а мы вас за это бить не будем), и южанам не оставалось иного выбора, как в срочном порядке наступать – либо отступать. Принимая второй вариант, им следовало задать себе резонный вопрос: а зачем они тогда вообще бежали сюда – чтобы, струхнув, сразу убежать назад? И что говорить своим предводителям, вернувшись с пустыми руками? Что их дети забросали камнями? Что сотня воинов с десятью стрелками оказались сильнее их сотни (не признаваться ведь, что их было от силы три дюжины, включая одну бабу, которая перестреляла немало бравых молодцов)? Оплеухи и ругань были бы в этом случае самым мягким наказанием.
Предсказуемость всегда играет на руку противнику, и единственное преимущество, которое у южан в этой ситуации оставалось – это количество. «Это только один стрелок, он не перестреляет всех!» – это, должно быть, кричали самые отважные натуры своим товарищам, науськивая их на врага. Конечно не перестреляет, ибо когда-то закончатся патроны, но чем дольше враг медлил, тем больше он давал времени стрелку спокойно делать своё злое дело.
Собравшись с духом, южане ринулись скопом в атаку. Взбегая по склону, они старались петлять между деревьями, чтобы усложнить стрелку прицеливание. Поначалу казалось, что это помогло – один из воинов, подгоняя других, не упустил случая злорадно громко указать всем на два сделанных промаха. Одно он не учёл – что все, кто останавливался на минуту, чтобы прикрикнуть на других, или передохнуть, становились очень хорошей мишенью. За это и получил пулю в голову (не туда целилась, а чуточку ниже, где тело шире, но какая разница?).
Ещё одним серьёзным недостатком оказалась вынужденная остановка, чтобы выстрелить из арбалета и снова его зарядить. Когда атакующие взбежали на расстояние, которое защитники за баррикадами сочли достаточным, вниз полетел град стрел. Щиты не всегда помогали, а лучникам было совершенно безразлично, в какую часть тела угодит стрела – лишь бы он скатился вниз или остался на месте, превратившись из атакующего в обороняющегося. А против пуль деревянные щиты вовсе не помогали, те их пробивали насквозь. Если у кого-то пуля отлетела рикошетом об какую-то железную часть, то это было диким везением. С этой бедой южанам нужно было что-то делать.