Соловьиная бухта
Шрифт:
— Когда ты давно работаешь в авиакомпании, у тебя есть кое-какие преимущества. Сначала мы полетели в Нью-Йорк, провели там два дня, затем еще два в Лос-Анджелесе, а потом пересекли Тихий океан.
Марго не смотрела на Пьера, чтобы не выдать ярость, бушующую внутри нее, — она должна казаться сдержанной и спокойной. Марго механически отвечала на вопросы Джонатана: да, ей понравилось в Канаде, но, хотя она намеревалась путешествовать в поисках предметов старины, ей так полюбился Акароа, что она решила здесь остаться.
Оглядываясь по сторонам, Джонатан произнес:
— Это место идеально тебе подходит, ты ведь терпеть не могла расставаться с вещами, которые тебе полюбились.
— Нам очень повезло, — заметила мадам. — С тех пор как появилась Марго, в нашей жизни много изменилось. Благодаря ей, например, я могу жить в своем собственном доме. Но вам, наверное, хочется осмотреться? Надеюсь, вы останетесь с нами на обед?
Марго покачнулась и оперлась рукой о старый сундук. Вероятно, мадам что-то почувствовала, потому что быстро добавила:
— Но возможно, у вас свои планы?
К счастью, Джонатан ответил:
— Боюсь, что да, хотя мы бы с удовольствием остались. Мы приехали только для того, чтобы встретиться с Пьером и договориться о следующей встрече. Одна семейная пара из Окленда пригласила нас пойти в музей маори. Но мы вам завтра позвоним. Может, вы покажете нам этот музей сейчас? Мы должны вернуться в гостиницу к обеду.
Марго чувствовала, что Бетти хочется уйти. Наверное, она была ошеломлена не меньше ее. Какой девушке приятно встретиться в свой медовый месяц с бывшей возлюбленной своего мужа? Марго казалось, что и Джонатан так же возмущен поступком Пьера, как и она.
— Поскольку сегодня у вас мало времени, то мансарды могут подождать до следующего визита, — вежливо проговорила Марго.
Она механически пересказывала им историю некоторых экспонатов. Пьер был необычно молчалив. Наверное, не нарадуется сделанному. Правда, после их ссоры в этом уже не было смысла. Скорее всего, он организовал все раньше, а потом не успел отменить. Что ж, ему удалось еще больше оттолкнуть Марго. Она искоса взглянула на него. Он казался напряженным. А может, до него, наконец, дошло, что он натворил?
Пока Джонатан с Бетти нахваливали розы, обвившие решетку. Марго направилась к выходу.
— Дом словно моет ноги в воде, — заметила Бетти, забыв свое смущение. — Неудивительно, что ты захотела остаться здесь, Марго.
— А ты, Бетти, на это не надейся, — заметил Джонатан. — Мое место в Лондоне. Возможно, это наш единственный и последний визит сюда, так что наслаждайся.
Пьер быстро взглянул на Марго. Пожав на веранде руки молодоженам и пожелав им всего наилучшего, Марго добавила:
— Если найдете время заехать, будем рады вас видеть. А теперь я должна идти — звонит телефон. Всего доброго. До свидания, Пьер.
Она вошла в дом, не заметив, что мадам недоуменно стоит в дверях. Конечно, не было никакого телефона. Марго сразу же побежала по тропинке к роще. Мадам заметила среди ветвей розовое платье и поняла, куда она направляется. Из музея появился Пьер:
— Где Марго? Куда она пошла?
В другое время мадам удивленно приподняла бы черные брови, но только не сейчас.
— Пьер, ты понимаешь что-нибудь? Почему приезд этого человека ее расстроил?
— Да, понимаю, — сказал он. — Я единственный, кто понимает. Так где же она?
— А где еще она может быть? На Горе Вздохов, конечно. Как-то я сказала ей, что убежала именно туда, когда в 1944 году получила телеграмму о смерти Филиппа. Я заметила розовое платье Марго среди деревьев. Ты будешь добр к ней, Пьер? Бедняжка, у нее никого нет в этом мире. И я так ее люблю.
— Добр? Конечно, мадам, я буду добр. Я и понятия не имел, что она так отреагирует. Не расстраивайтесь, я приведу ее.
Марго не услышала его шагов по мягким сосновым иглам, не знала, сколько времени он стоял там и смотрел, как она лежит под деревьями, рыдая и вырывая пучки травы, словно хотела, чтобы сама земля разделила с ней ее горе. Потом она услышала над собой голос Пьера, почувствовала его руку на своем плече, когда он опустился рядом с ней. Она вскочила на ноги, рванулась от него, словно от дикого зверя.
— Ты! — прошептала она сквозь стиснутые зубы. — Пришел увидеть результат своего плана? Каким же безжалостным может быть человек! Убирайся отсюда! Оставь меня! Как ты посмел привезти Джонатана Уорта в Акароа?
Пьер поспешно отвел ее руки, когда в безмерной печали она попыталась ударить его.
— Марго, я не привозил его. Я и понятия не имел, что он в Новой Зеландии. Это все Тод — хотел сделать мне сюрприз. Я встретил Джонатана у ворот, а Бетти была уже за изгородью. Он запирал машину. Конечно, он меня не узнал и спросил: «Не скажете ли, где живет Пьер Лаверу?» И когда Бетти была уже у дверей музея, я ответил: «Я — Лаверу». Он сказал: Отлично! А я Джонатан Уорт. Тод Мур попросил меня связаться с вами. Мы решили провести тут медовый месяц». Бетти направилась к нам, и я попытался помешать им войти в музей: приглашал их сначала осмотреть ферму, полюбоваться садом, но ей хотелось посмотреть музей. Мне оставалось только идти за ними и надеяться, что мое присутствие хоть как-то сгладит ситуацию. Если бы только они сначала приехали в Патридж-Хилл! Тогда бы я сумел их выпроводить или предупредил бы тебя. Конечно, Джонатан был потрясен не менее тебя. Как и Бетти, но, по крайней мере, они были вместе, а я даже не мог тебе помочь. Да, признаюсь, я был нескольких жесток, Пытаясь убедить тебя забыть Джонатана, но теперь я понял, как ты его любила, и больше не стану вмешиваться. И еще я понял: твое чувство к Джонатану было намного глубже того, что я испытывая к Лизетт. Я не знаю всего. Знаю только, что по какой-то причине ты отказалась от него, но, все равно продолжаешь его любить.
— Продолжаю любить его?! — удивленно воскликнула Марго. — Это не так! Думаешь, я плакала из-за Джонатана? Нет, я плакала потому, что была уверена: ты сделал это нарочно. Мне невыносима была мысль о том, что ты мог проявить такую жестокость. Теперь Джонатан ничего для меня не значит. Я уже давно испытываю облегчение от того, что порвала с ним. Он муж Бетти. Все кончено. Теперь имеет значение только настоящее, моя жизнь здесь, с Росиньолями.
— О, Марго, Марго Роуз! — расхохотался Пьер. — Ты сведешь меня с ума! Я думал, что ты рыдала из-за Джонатана, а оказывается… оказывается… из-за меня.