Солянка-2
Шрифт:
Я полил рану антисептиком, который должен был вымыть из раны всю грязь. Обезболивающие уже действовало, Сорок Седьмой даже не заметил, что я начал операцию.
— Я им кричу, что вам нужно? А они меня в наручники, после чего закинули в кузов. Ну я думаю, сейчас в участок привезут, я им покажу свою корочку вольного сталкера. И тогда у них проблемы будут, поскольку не имеют права они меня вот так задерживать. Смотрю, взлетели и летим. Только не в город, а куда-то в другое место. Я вообще не понял, что происходит. Привезли на какой-то завод. Охрана набежала. Я им кричу, что это какой-то произвол, а они как начали меня
— Понятия не имею. Зови Пятым. Значит тебя сюда полиция сдала. Значит, у наших пленителей, прочные подвязки в местной полиции. По крайней мере, на низовом уровне. Это значит, что нам следует избегать ее, пока мы не доберемся до крупного города.
— У тебя есть план? Что нам нужно сделать?
Я промолчал и сделал вид, что крайне занят тем, что извлекаю осколки стекла из раны. Четкого плана у меня не было, лишь какие-то наметки, которые могли привести к чему угодно. Но сообщать это Сорок Седьмому, я не собирался. Пусть думает, что у меня есть разработанный план, тогда меньше будет сомневаться.
— План у меня есть, но полностью посвящать тебя в него не буду. Это слишком не безопасно для всех. Достаточно будет, если ты выполнишь свою роль и тогда мы все будем на свободе.
— Всех? Так есть еще кто-то?
— Достаточно. Скажи, насколько болванчик контролирует тебя? Насколько ты способен ему сопротивляться?
Сорок Седьмой задумался. Было видно, что он пытается подобрать слова для определения своих ощущений. Он пощелкал пальцами на второй руке, а затем тяжело вздохнул.
— Да практически не могу я ему сопротивляться. Как только дадут эту дрянь, так сразу в башке этот уродец появляется. Давит на меня, словно из головы выжать меняя пытается. Боль жуткая, словно огнем жгут. Я кричать пытаюсь, а тело меня не слушается. Я бы с ума сошел, но эффект быстро проходит. Сам болванчик не исчезает, ходит, что-то делает, а я словно засыпаю. Сколько сплю, я не знаю, но всегда, когда просыпаюсь, то уже могу телом управлять, вне зависимости от того, активен болванчик или нет.
— Скажи, ты и впрямь сталкер?
— Что за вопрос? Черт, да я и впрямь сталкер. Ходка у меня неудачная была, выполз в одних трусах из зоны, с ногами переломанными. Вот и скитаюсь уже третью неделю, пытаюсь денег на снаряжение добыть.
— Что из препаратов принимал, когда в зоне был?
— Да какая разница? Это когда уже было. Что? Ладно, да все я принимал. В аномальку я залетел, карусель называется. Мне повезло, перед мною консерва шла. Его в ошметки разорвало, а меня краем зацепило, прокрутило и выкинуло. Все снаряжение разорвало, ноги переломало. Упал на землю, боль дикая. Ну я аптечку подхватил, благо, она целая осталась. Ну и начал колоть все, что было в ней, без разбора. Мы недалеко от входа были, мне там нужно было два километра проползти…
Я закончил вытаскивать стекло из раны. Вновь промыв ее, я собрался зашивать рану, впрочем, в этом не было особой необходимости. Без стекла и грязи, рана начала затягиваться сама по себе. Это был не быстрый процесс и без швов, занял бы пару часов, но у меня не было столько
— Значит и от психического воздействия колол?
— Возможно, не помню. А что? Это так важно?
— Да. Если я не ошибаюсь, то именно это средство и помогло нам выйти из под контроля болванчика. Значит слушай, у меня тут работы осталось на пять минут. После этого, я дам тебе средство, но я до конца не уверен, что рассчитал все верно. По идее, оно должно будет нейтрализовать воздействие успокоительных, а так же болванчика. Потом сюда зайдет охрана и даст тебе уже местных таблеток, это будет успокоительное. Ты должен будешь сделать вид, что находишься в эйфории. Тебя отведут в камеру. Там ты должен будешь накормить этим средством других пациентов и тихонько объяснить им, что происходит.
— Ты думаешь, что это сработает? А что будет, если это средство не сработает? С чего ты решил, а черт…ладно. И что дальше?
— Дальше, мне нужно будет, чтобы кто-то из этих людей попал сюда с какой-то травмой. Он должен будет доставить мне образец тех таблеток, которые выдают всем. Как вы это сделаете, я не знаю, но только это спасет нас. Через него я передам еще препаратов, которые смогут нейтрализовать воздействие болванчика. Главное, чтобы никто из этих людей не подавал вида, что лекарство больше не действует. Все должны сохранять видимость того, что они все так же послушные биороботы.
— Погоди. Я запутался. Ты говоришь, что болванчика придется отключать дважды?
— Да, все дело в том, что есть остаточное воздействие препаратов. Болванчик будет ослаблен, как после успокоительных, но без погружения в эйфорию. Так же, он не так сильно будет бить по мозгам, когда дадут препарат для его активации.
Сорок Седьмой промолчал, а я закончил зашивать рану. Я отложил иголку в сторону, наложил бинт, после чего вышел в лабораторию. Там меня уже ждала сотня таблеток, которые произвел синтезатор. Я сгреб их в карман и вернулся в операционную. Склонившись над Сорок Седьмым, я распихал часть таблеток по его карманам. Их должно было хватить на пару десятков людей. Одну таблетку я поднес ко рту Сорок Седьмого. Он поморщился, но затем проглотил ее. Я вернулся к монитору и подал сигнал охране.
Они не заставили себя долго ждать. Войдя в комнату, они тут же окружили операционный стол, а их главный подошел к Сорок Седьмому вплотную и склонился над ним, разглядывая перемотанную бинтом руку. Усмехнувшись, он посмотрел уже в лицо Сорок Седьмого. Тот невозмутимо смотрел перед собой, не выражая эмоций.
— Что с ним, доктор? Он в сознании?
— Да, в сознании. Просто под действием анестезии. Дайте ему вашего успокоительного и отведите в общую камеру. С завтрашнего дня на работу.
— В смысле? Он же из этих, суецидников. Его же на карантин положено.
— На карантин положено тех, на кого не действуют лекарства. На него лекарства действуют нормально. Просто ему не дали полную дозу.
— Такого быть не может. Мои парни всегда выдают полные дозы, как назначено.
— Тем не менее, в его крови доза лекарства была ниже нормы. Хорошо, можете отвести его на карантин, тогда мне придется написать рапорт на имя Гренуа.
С лица охранника пропала улыбка. Я его понимал, ведь только что, вся ситуация начала оборачиваться против него и его подчиненных. Я блефовал, но похоже, что мой блеф сработал.