Сомелье по вызову
Шрифт:
– Сомелье и дегустатор – это те люди, что разбираются в вине. Дегустатор определяет, хорошее ли вино, а сомелье всё знает о его происхождении, о том, как его наливать и как правильно пить.
– Это какая-то разновидность алкоголика? – на лице девочки появилось пренебрежение, которое оно явно впитала от кого-то из взрослых. Как и веру в свои безбрежные знания.
– Нет, – спокойно ответил сомелье. – С алкоголиками эта работа не имеет никакой связи.
– Моя мама говорит, что алкоголики вечно ввязываются во всякие проблемы, – вот и стало ясно, откуда гонор. – А мне не нужны проблемы.
Девочка отвернулась,
– А как правильно пить вино? Чтобы никто не догадался, что ты пьяный?
В Барселоне же светило мягкое октябрьское солнышко, лучи которого отражались от стеклянных поверхностей терминала аэропорта. Высокие пальмы вдоль дороги, по которой сновали такси, плавно покачивались, будто медленно танцевали в своем расслабленном ритме. Небо было бледно-синим, воздух тёплым, а таксист разговорчивым. Забронированный принимающей стороной отель оказался уютным и небольшим, в модном в последние годы стиле «отель-бутик». На завтрак Джек с удовольствием съел несколько ломтиков дыни с хамоном и запил эспрессо, который, в отличие от кофе из автоматов, подаваемого в популярных и массовых отелях, был терпким и ароматным. На столе лежала папочка с приглашением от мистера Хавьера, владельца семейной винодельни к югу от Барселоны. Его секретарь мисс Монтесорри предлагала ознакомительную поездку по bodega 2 с возможностью обсудить перспективы сотрудничества.
2
Bodega (исп.) – винодельня
Если уж предлагают оплатить отпуск и хорошую гостиницу, почему бы и нет?
Джек считал себя неплохим специалистом, так что приглашение, которое он получил от испанской винодельни, бальзамом пролилось на его самолюбие. К тому же, этот визит можно было бы использовать и для расширения будущих деловых контактов.
Барселона всегда привлекала Джека. Мягкий климат, куча мест для общения, хорошие тренажерные залы и большой променад для утренних пробежек. Не говоря про обильную винную культуру, в которой можно было встретить как простые вкусы, так и уникальные сочетания.
Встреча с секретарём владельца винодельни должна была состояться в час, после чего снова перелёт. Однако Джек явно не ожидал, что заехавшая за ним машина вместе с миловидной и серьёзной секретаршей завезёт их сразу на территорию аэропорта, в ВИП-терминал. Там была условная проверка, блестящие улыбки, тихая музыка и отличный гевюрцтраминер с богатым вкусом.
Как только белое вино коснулось языка, Джек увидел Эльзас. И хотя Гиссами был чисто испанской маркой вина, с гевюрцтраминером у него ассоциировалось только одно место. Запахи и вкусы напоминали о трудолюбии, о достойной награде тому, кто готов был трудиться и вкладывал все силы в свой виноград. Картинка, как всегда, была яркой, чёткой настолкьо, что Джек по-детски переживал, что её сияние будет видно через глаза.
Поэтому, пробуя вино, он всегда закрывал глаза. Именно в этот момент к ним присоединился сам мистер Хавьер.
– Рад вас видеть, молодой человек, – крепкое рукопожатие и прямой взгляд человека, знающего себе цену и примеряющегося к новому
– Вы мне льстите, мистер Хавьер, – Джек слегка засмущался и посмотрел на мисс Монтесорри. Та держала в руках бокал и с улыбкой наблюдала за Джеком.
– Тем более для меня честь посетить, как вы говорите, вашу «скромную винодельню», – Джек не лукавил. Несмотря на отсутствие огромных оборотов, как у гигантов винного бизнеса в Испании, эта винодельня славилась качеством и ценой бутылки. Никакого ширпотреба – только высший класс.
Это, кстати, была ещё одна причина, по которой Джек согласился лететь – слишком заманчивая строка в портфлио.
Пока они ожидали посадки на самолёт, мистер Хавьер долил себе и Джеку белого вина, а мисс Монтесорри от добавки отказалась. Пригубив свежий гевюрцтраминер, хозяин bodega спросил:
– Скажите, пожалуйста, Джек, – разрешите называть вас просто Джек? – молодой человек ответил кивком. – Так вот, скажите, пожалуйста, сколько лет и у кого вы учились своему ремеслу?
– В общем я отучился пять лет. Часть этого срока я провёл во Франции, где начал с сомелье, а затем меня пригласили и к дегустаторам. После решил поработать во Франкфурте, где и по сей день продолжаю учиться, – Джек покрутил бокал в руке, рассматривая разводы на его стенках. – Мой куратор очень уважает вашу винодельню и передавал вам привет, – Джек протянул мистеру Хавьеру визитную карточку с золотой полосочкой.
Судя по реакции, мистер Хавьер узнал имя и вежливо попросил передать лучшие пожелания в ответ. После чего снова задал вопрос:
– Ваш наставник, насколько я помню, испытывал симпатии к креплёным винам. А каковы ваши вкусовые пристрастия?
– Обычно предпочитаю красные вина без декупажа. Единственное исключение – каберне. Его вкус, несмотря на популярность, я не слишком люблю, – увидев, что лоб мистера Хавьера пересекла вертикальная морщина, чуть поспешно добавил. – Однако мой анализ каберне на экзамене назвали непредвзятым и чётким. Я не примешиваю личные симпатии к работе.
Лоб заказчика разгладился, и хозяин винодельни сделал небольшой глоток белого вина. Подержав мгновение напиток во рту, он проглотил и задал следующий вопрос:
– Какая закуска, по вашему мнению, больше всего подходит к этому гевюрцтраминеру?
Мистер Хавьер хитро глянул на молодого сомелье, и тот вернул ему улыбку:
– Сегодня к вину лучше всего подать тонко порезанное белое мясо курицы. Погода и атмосфера располагают. А вино – тем более.
Мистер Хавьер молча поднял бокал, Джек ответил тем же жестом.
– Думаю, мы сработаемся, – произнёс мистер «возможный работодатель», быстро превращаясь в настоящего работодателя. – Вы приняты для этого задания. А теперь давайте полетим – не терпится услышать ваше мнение на месте.
Джек поставил бокал обратно на стол. Жаль, что не было возможности допить отличное вино – вкусовым рецепторам нужно было быть максимально чистыми.
После терминала они практически сразу вышли к самолёту. Маленькая, быстрая машинка сверкала плоскостями на испанском солнце. Темно-синие полосы на бортах добавляли серьёзности, хотя сам силуэт покорителя неба будто говорил: «я лишь прикидываюсь серьёзным».