Сомнамбула. Книга 1. Звезда по имени Солнце
Шрифт:
«Везет ей…» — усмехнулся Матвей.
В отличие от напарницы, Матвей был на взводе. Дыхание его участилось, давление скакнуло вверх (о чем тут же сообщил зануда-скафандр), хотелось действия — хотя бы уже какого. Всему виной было, конечно, не столько сопереживание товарищам-десантникам (можно подумать, они без него не справятся!), сколько мысли об Анне. А вдруг она где-то совсем рядом? Вдруг ей нужна помощь? Вдруг лежит сейчас за комингсом очередной межотсечной двери, прижатая стрельбой к полу?
Об этом решительно невозможно было думать, сохраняя спокойствие.
Итак,
— «Рябина-2», «Рябина-2»! Здесь пилот отдельного патрульного дивизиона лейтенант Матвей Гумилев. Прошу ответить!
Едва ли не с полминуты (а это много, в бою — очень много!) его вызовы оставались безответными. Наконец в эфире все же зазвучал раздраженный голос комбата.
— Здесь «Рябина-2». Чего вам, лейтенант?
— Господин подполковник, простите великодушно, но мне очень нужно знать, освободили ваши орлы захваченных пиратами людей или нет?!
— Чего? — голос Зарубина из «раздраженного» явно трансформировался в «бешеный». — Вы вообще представляете себе, что происходит?! Там бойня, лейтенант! Бойня! Гражданскими и не пахнет! Зато десятки вооруженных головорезов! Баррикады в коридорах! Какие-то невскрываемые переборки из неизвестных нашим инженерам материалов! Черт знает что вообще!
— Вас понял, господин подполковник! Прошу меня простить… Но мне очень нужно слушать вашу волну… Прошу дешифровочный ключ для моего борта восемьсот четырнадцать!
— Введи два раза слово «рябина» без разделителей и проваливай из эфира, мать твою за ногу! — рявкнул Зарубин.
Матвей не стал более испытывать терпение подполковника. Он ввел ключ и жадно вслушался в разрываемый криками и грохотом боя эфир десантно-штурмового батальона.
— Семенов! Прикрышку давай! Прикрышку, быстро!
— У меня два трехсотых! У меня два трехсотых! Оставляю их в боксе на пересече… шшш… осевым коридором!
— Тебя не понял! Какой в бога мать душу бокс?! Повтори!
— Карантинный!.. шшш… бокс! Как по?!.. шшш…
— Ох твою африканскую дивизию…
— Не могу понять, на что эти сволочи рассчитывают?! Честное слово, не понимаю!
— Отставить «не понимаю»!
— Здесь темно, как в заднице у еврокракена! Дайте световую гранату!
— Вперед по одному!
— Да объясните кто-нибудь Зарубину, что за диснейленд тут творится!
… И так далее.
Из переговоров Матвей вынес одно: комбат Зарубин не соврал. Пока что десантники не встретили никого, кроме отчаянно обороняющихся пиратов. И более того, полностью отсутствует какая-либо достоверная информация о размещении на борту «Мстителя» пленных гражданских лиц (а значит, и Анны).
Вдруг в радиообмене всплыла долгожданная тема.
— Здесь Спичкин! Взяли двух пленных! Ввели вещество. Один в коме — плохо среагировал на вещество. От второго получена информация: порядка ста пятидесяти пленных находятся в обесточенных отсеках форта…
«Это
— Мое предложение: срочно вывести из боя и перебросить на освобождение заложников всю четвертую роту в полном составе! Готов возглавить передовой отряд лично, усилив его одним из своих отделений! Прошу утвердить решение!
«Четвертая рота… Почему четвертая рота? — в первую секунду не понял Матвей. — А-а, да там же сплошь свежие, совсем зеленые контрактники, которыми разбавили костяк из ветеранов… Это же сонные мухи! Ясно, что в серьезном бою с пиратами толку от них мало. И именно поэтому Спичкин предлагает бросить их нянчиться с гражданскими! Но сколько они будут добираться туда, ближе к основанию креста?! Это всю четвертую роту надо вывести из боя — раз. Даже если в бою она участвует чисто номинально, все равно — собрать отделения, собрать взводы, оттянуть все это назад. Затем погрузить на борт катеров — два. Затем катера отлепятся от «Мстителя», пролетят пару километров вниз, прилепятся по новой — три… Потом снова резать обшивку, высаживать роту… Сколько на все это уйдет? Не менее четверти часа! А то и минут двадцать! Да за это время что угодно произойти может!» — Матвея распирало негодование.
— Я-то утверждаю, — пророкотал комбат Зарубин. — Но нужно еще согласие руководителя операции.
— Утверждаю. Действуйте! — прозвучал глухой голос Сазонова.
Матвей прекрасно понимал, что не меньше семи минут потребуется четвертой роте только на то, чтобы отойти к своим катерам, погрузиться на них и отчалить от верхней перекладины креста.
Семь невыносимо долгих минут, в течение которых на его тактических экранах не будет происходить ровным счетом ничего, приближающего его, Матвея, к встрече с любимой.
Но как же он ошибался!
В сотне метров от нижней галереи форта (той самой, обезображенной растрепанной бородой из обломков двухорудийной башни) в обшивке, источенной пылевой коррозией, наметились четыре просвета — каждый толщиной, как показалось Матвею, с волос.
Просветы быстро расширились и превратились в квадрат белого света.
Затем створки стартового лацпорта сложились в гармошку и из недр форта выдвинулись три рельсовых направляющих.
— Тысяча протуберанцев мне в ухо! — раздался зычный голос Ираиды, которая, как оказалось, тоже все это видела. — Что творят, ты глянь! Похоже, они намерены обстрелять наш крейсер из рельсотронного главного калибра! Кто бы мог подумать, что он у них вообще есть, у творческих импотентов!
Пока Ираида балагурила в своей неподражаемой манере, Матвей прощупал недра открывшегося портала микроволновым радаром высокого разрешения. Судя по картинке, синтезированной борткомпьютером на основании данных радара, там, в темноте, прятался достаточно крупный планетолет.
«Достаточно крупный для чего? — задал себе вопрос Матвей. И тут же ответил на него. — А для того, чтобы умчать в неизвестность материальные ценности и всех захваченных гражданских, каковые гражданские и послужат живым щитом для пиратских главарей и награбленного ими добра!»