сон для двоих
Шрифт:
– Я не тебе этим счастьем обязан?
– Мне, - признался сосед.
– Но ты все равно никуда бы не делся. Потрогай Гриб...
Такие предложения грибники обычным людям не делали. Ощутив, что в животе внезапно образовалась сосущая пустота, Навир ткнул в белоснежную ножку тремя выставленными пальцами. Пробив тонкую кожицу, первые суставы пальцев увязли в упругой массе.
– Через седьмицу сможешь взобраться, - пообещал Астольд и улыбнулся, погладив гладкую поверхность ножки.
– Добро пожаловать в грибники, Навир Асамбер.
До леса Навир добрался, не видя и не слыша того, что творилось вокруг. В голове
"Дружить я буду больше с грибниками. Для них я равный, а не существо, наделенное сверхчеловеческими способностями. А вот лесникам я, пожалуй, стану врагом, они грибников не жалуют". Он подошел к леснику, сосредоточенно выравнивающему землю у корней ареаки.
– Халсим, как жизнь?
– Спасибо, все нормально. Ты на работу идешь, Навир?
– Да, дела не ждут. Кстати, Халсим, а вот ты смог бы с грибником дружить?
Халсим, выпрямившись, пристально на юношу взглянул, что-то соображая.
– Смотря что за человек. Вопрос не праздный, я думаю?
Навир кивнул, не понимая, с печалью или гордостью. Обуревающие его чувства искали выход. Беседа с лесником подходила для этого менее всего, но никого другого сейчас рядом не было.
– Вообще-то некоторые грибники в партии Леса состоят, - уклончиво промолвил Халсим.
– А некоторые лесники в партии Леса как раз не состоят, - возразил юноша.
– Давай не будем о партиях. Столь ли велик разрыв между грибниками и лесниками? Ведь с обычными людьми иногда дружат и те, и другие.
– С обычным человеком - это не дружба на равных, - усмехнулся лесник.
– Это скорее дружба взрослого с подростком - бывает, но не типично. А чтобы грибник с лесником... Не слышал.
Да, Халсим никогда еще так с ним не разговаривал. Действительно, раньше он к Навиру относился покровительственно, на что юноша не обижался. Лесник на три года его старше, да и вообще - разве обычный человек сравнится по сообразительности и знаниям с лесником? Смола ареаки поднимала интеллект и творческий потенциал, но секрет ее использования ведом только лесникам. Мальчишки иногда надрезали стволы волшебного дерева, чтобы позже наковырять смолы с надреза. Навир и сам так поступал, и жевал смолу, и на лимонном соке настаивал... Толку с того, ясное дело, не было. Как не было пользы и от попыток подняться на Гриб. С помощью веревок удавалось залезть на шляпку, но источники сукомы внутри, а попасть туда мог только настоящий грибник.
Миновав посадки, молодой человек вышел к своей работе. Символическая ограда окружала три бревенчатых строения под железными крышами, из них доносился монотонный шум станков. Установщик смены встретил его в воротах и хмуро предложил пройти в контору. Там, в общей комнате, ему предстояло дожидаться регулятора Синих.
– А может, я с ним и разговаривать не хочу, - попробовал взъерепениться Навир.
– Вот сам ему об этом и скажи, если уж совсем дурак, - с отвращением и злобой ответил установщик.
Ждать долго не пришлось. Регулятор, молодой человек лет тридцати с бородавкой на левой щеке, в роскошном костюме, быстро вошел в зал и сразу сел рядом с Навиром.
– Епистарг, регулятор от Синих, - он пожал руку Навиру, сообщив, что знает, с кем говорит.
В левой руке Епистарг держал папку с документами, раскрыв ее так, чтобы юноша не видел содержимого. Посмотрев туда, регулятор закрыл папку и взглянул на Навира.
– На днях ты станешь грибником. Я, собственно, здесь поэтому. Пора определяться с будущим. В следующее Изъявление Лояльности ты будешь совершеннолетним. Пора уже сейчас вступить в группу сочувствия Синим, чтобы успеть себя проявить. Ты, я думаю, уже задумывался о карьере?
– Почему Синим?
– развел руками Навир, изображая простака, - есть ведь и Красные, и Желтые, и даже Фиолетовые. Я уж не говорю про партию Леса.
– Если ты войдешь в партию Леса, то станешь тигром, принятым в стаю дельфинов, - откровенным образом усмехнулся Епистарг.
– Смола ареаки и сукома в одном организме не сочетаются, в крайних случаях даже загнуться можно. От сукомы ты, я надеюсь, принципиально не откажешься?
Так далеко радикализм Навира не распространялся. Сукома стимулировала способности к общению, причем эффект однократного приема - имелся в виду прием на Изъявлении Лояльности, естественно - длился до двух месяцев. Грибники, принимающие сукому гораздо чаще, становились телепатами, пусть их способности и ограничивались небольшим кругом душевно схожих людей. Давала сукома и оздоровительный эффект, поднимала настроение и стимулировала умственные способности. Добровольно избегали ее немногие, и Навир в их ряды вступать не спешил.
– А что, тигры только в партию паханов вступают?
– нагло поинтересовался Навир, мечтая побыстрее разделаться с Епистаргом.
Синие крайне не любили свое прозвище, прижившееся в народе. Вот и регулятор дернулся, как от пощечины, и слегка от Навира отодвинулся. Но сдержался, продолжил, как будто ничего и не было:
– Лучше пользоваться общепринятым названием. Все партии, знаешь ли, не идеальны, партии ангелов у нас нет. А если смотреть практически, то подумай сам - грибники, среди которых ты свой отныне, в большинстве своем среди нас. Среди Красных большинство - тупые исполнители, с твоим интеллектом там делать нечего. Желтые - сборище бездарностей, используют наши же идеи, только обещают много больше. Легко обещать, когда ни за что не отвечаешь...
– Так Синие тоже только обещают. В поселке уже шесть лет нормального водоснабжения нет, а среди начальников кто? Сплошь Синие, - юноша глянул на регулятора ненавидящим взором.
– Приходи к нам, делай карьеру, сможешь решить проблему с водой, - пожал плечами регулятор.
– Проблема не с водой, проблема с вами. К вам приходят, чтобы занять хорошие места, а не чтобы решать проблемы.
Епистарг поморщился. Все это он слышал не раз, и уже догадывался, что на каждый его аргумент у Навира найдется убойное возражение. Но что делать, он честно играл свою роль, только уже без прежнего пыла.