Сон в красном тереме. Т. 3. Гл. LXXXI — СХХ.
Шрифт:
— Пожалуй, это разумно, — согласился Баоюй. — Но ты и представить себе не можешь, как я терзаюсь!
Из внутренней комнаты вышла Шэюэ.
— Вторая госпожа велела передать второму господину, что уже четвертая стража и пора спать, — сказала она. — Сестра Сижэнь так увлеклась разговором, что позабыла о времени!
— А ведь и в самом деле пора спать! — заметила Сижэнь. — Завтра успеем наговориться.
Пришлось Баоюю повиноваться, но все же он успел шепнуть на ухо Сижэнь:
— Смотри не забудь!
— Ладно, — улыбнулась
— Опять вздумали нас за нос водить! — засмеялась Шэюэ. — Проще было бы прямо сказать второй госпоже Баочай, что второй господин хочет спать сегодня с Сижэнь. Тогда и разговаривали бы хоть целую ночь, никто не стал бы мешать.
— Не о чем нам говорить, — махнул рукой Баоюй.
— Что ты болтаешь, негодница! — рассердилась Сижэнь. — Смотри, получишь от меня по губам! — И она обратилась к Баоюю: — Все из-за тебя! Надо же, до четвертой стражи проболтали! — Она проводила Баоюя до его комнаты и тоже отправилась спать.
Всю ночь Баоюй не смыкал глаз. А на рассвете из передней донесся голос:
— Родственники и друзья устраивают угощение по случаю благополучного возвращения господина Цзя Чжэна. Спектакля не будет, господин не желает! Велено предупредить вас, что празднество состоится послезавтра. Соберутся все родственники и друзья.
Если хотите знать, как прошел праздник, прочтите следующую главу.
Глава сто пятая
Итак, в зале Процветания и счастья был устроен пир. В разгар веселья вошел Лай Да и доложил:
— Прибыл с визитом начальник приказа Парчовых одежд почтенный господин Чжао в сопровождении чиновников. Я попросил у него визитную карточку, но господин Чжао сказал: «Мы в дружеских отношениях с твоим господином, и это излишне». Господин Чжао вышел из коляски и направляется к воротам. Прошу вас, господин, его встретить!
«Никогда мы не были в дружбе с этим Чжао, — мелькнуло в голове Цзя Чжэна. — Зачем он приехал? Пригласить его к столу неудобно, а не принять нельзя».
— Идите же, дядя, — стал торопить Цзя Лянь. — Пока вы будете размышлять, он со своими людьми нагрянет сюда.
Как раз в это время прибежали слуги, дежурившие у вторых ворот, и доложили:
— Господин Чжао!
Цзя Чжэн, а за ним и остальные вышли навстречу прибывшим. Чжао, расплывшись в улыбке, прошел прямо в зал. Некоторые из его помощников, отчасти знакомые Цзя Чжэну, молча проследовали за начальником.
Цзя Чжэн терялся в догадках, не понимая, что все это значит. Он тоже прошел в зал и предложил прибывшим сесть.
Некоторые из родственников и друзей были знакомы начальнику приказа, но он прошел
Только было Цзя Чжэн собрался заговорить, как вбежал запыхавшийся слуга и доложил:
— Господин Сипи некий ван!
Цзя Чжэн бросился к дверям — ван уже входил в зал.
Чжао подошел к Сипинскому вану, справился о здоровье и сказал:
— Поскольку вы прибыли, пусть ваши люди вместе с моими встанут на стражу у всех ворот.
Чиновники почтительно поддакнули и вышли.
Цзя Чжэн, а за ним и остальные пали на колени перед Сипинским ваном, а тот, усмехаясь, поднял Цзя Чжэна и произнес:
— Извините, что побеспокоили вас, но дело слишком серьезное: государь велел объявить господину Цзя Шэ высочайшее повеление. Ныне у вас полон зал гостей, среди которых, я полагаю, есть родственники и друзья. Я попросил бы их разойтись — пусть останутся только обитатели дворца.
— Хоть вы и добры, почтенный ван, — заметил Чжао, — но людей из восточного дворца Нинго отпускать, пожалуй, не стоит, поскольку дворец скорее всего уже опечатали.
Многие, поняв, что дело касается обоих дворцов, очень досадовали, что не могут уйти. Но в этот момент ван сказал:
— Передайте чиновникам из приказа Парчовых одежд, что я отпускаю родственников и друзей семьи Цзя, пусть их не обыскивают и не задерживают.
Услышав это, гости бросились вон из дворца Жунго и исчезли как дым. Остались только Цзя Шэ, Цзя Чжэн и близкие родственники. Они побледнели и трепетали от страха.
Через некоторое время во дворце появились стражники; они взяли под охрану все входы и выходы, после чего начальник Чжао обратился к вану:
— Прошу вас, господин, объявите высочайшее повеление, и приступим к делу.
Стражники только и ждали приказа: они стояли наготове с закатанными рукавами.
Сипинский ван объявил:
— Я получил высочайшее повеление вместе с начальником приказа Парчовых одежд Чжао Цюанем проверить и описать имущество Цзя Шэ.
Перепуганный Цзя Шэ пал на колени. Сипинский ван спокойно произнес:
— Высочайший считает, что поскольку Цзя Шэ вступил в связь с провинциальными чиновниками и, опираясь на свою власть, притеснял слабых, чем не оправдал проявленную по отношению к нему милость, его следует лишить наследственной должности. В чем и состоит указ.
Начальник Чжао крикнул стражникам, чтобы связали Цзя Шэ, а остальных охраняли.
В зале присутствовали Цзя Шэ, Цзя Чжэн, Цзя Лянь, Цзя Чжэнь, Цзя Жун, Цзя Цян, Цзя Чжи и Цзя Лань. Не было только Баоюя, он не пришел, сославшись на болезнь, и оставался все время в комнатах матушки Цзя, и еще Цзя Хуаня, вообще не любившего появляться на людях.