Сон в красном тереме. Том 1
Шрифт:
Цзя Цян был умный, понятливый юноша и обладал приятной наружностью. Он ходил в школу только для отвода глаз, на самом деле он увлекался лишь петушиными боями да собачьими бегами, наслаждался цветами да любовался ивами. И кто мог осмелиться перечить ему, если он пользовался любовью Цзя Чжэня и дружил с Цзя Жуном! Чувствуя несправедливость, он тут же захотел вмешаться, но потом подумал:
«Цзинь Жун и Цзя Жуй – друзья моего дяди Сюэ Паня, да и я с Сюэ Панем в хороших отношениях. Если я вмешаюсь и они пожалуются Сюэ Паню, это может повредить нашей дружбе! Промолчать тоже нельзя – пойдут сплетни. Почему бы мне не схитрить? Тогда прекратятся всякие разговоры, да и моя репутация не пострадает».
Он сделал вид, что направляется во двор по естественным надобностям, а сам незаметно подозвал к себе Мин-яня, слугу Бао-юя, носившего его книги, и сказал ему несколько слов с целью подстрекнуть его.
Мин-янь, любимец Бао-юя, молодой и неопытный в житейских делах, едва услышал, что Цзинь Жун только что обидел Цинь Чжуна и его господин Бао-юй замешан в это дело, решил проучить обидчика.
Мин-янь, и без того никому не дававший спуску, чувствовал сейчас за собой поддержку Цзя Цяна и сразу бросился искать Цзинь Жуна. Увидев его, он даже не назвал обидчика «господином», а прямо набросился:
– Эй, Цзинь Жун! Сволочь ты этакая!
Услышав это, Цзя Цян притопнул ногой, отряхнул на себе платье и сказал:
– Пожалуй, мне пора!
Он заявил Цзя Жую, что у него дела и ему нужно уйти пораньше. Цзя Жуй не осмелился задерживать его.
Между тем Мин-янь поймал Цзинь Жуна за руку и угрожающе спросил:
– Какое тебе дело, что мы со своими задницами делаем? Ведь мы твоего папашу не трогаем, и молчи! А если ты такой храбрец, выходи, давай померяемся силой!
Все дети, находившиеся в классе, оторопели и испуганно таращили на них глаза.
– Мин-янь! – закричал Цзя Жуй. – Не устраивай безобразия!
– Ты бунтовать! – позеленев от злости, выкрикнул Цзинь Жун. – Все эти рабы – подлецы! Вот погоди, поговорю я с твоим хозяином!
С этими словами он вырвал у Мин-яня свою руку и бросился к Бао-юю. В это время Цинь Чжун, стоявший рядом, услышал возле своего уха шум, напоминающий свист ветра, и заметил, как мимо пролетела неизвестно кем брошенная тушечница, которая упала на скамью, где сидели Цзя Лань и Цзя Цзюнь.
Цзя Лань и Цзя Цзюнь тоже принадлежали к внукам Жунго-гуна. Цзя Цзюнь был связан тесной дружбой с Цзя Ланем, и поэтому они сидели вместе. Но, несмотря на то что Цзя Цзюнь был еще совсем малыш, он отличался твердостью духа и был настолько избалован, что не боялся никого на свете. Случайно Цзя Цзюнь заметил, как друг Цзинь Жуна, желая ему помочь, запустил в Мин-яня тушечницей, но промахнулся, и тушечница, пролетев мимо, шлепнулась на его собственный стол, разбив вдребезги его собственную фарфоровую тушечницу и забрызгав тушью книгу. Как Цзя Цзюнь мог стерпеть такое?
– Арестантское отродье! – выругался он. – Распустили руки!
С этими словами он схватил тушечницу и хотел запустить в своего врага, однако Цзя Лань, более спокойный и рассудительный, удержал его за руку:
– Дорогой брат, ведь это нас не касается!
Но разве можно было унять Цзя Цзюня? Он подхватил короб для книг и с яростью швырнул в обидчика. Но он был мал ростом, сил у него не хватило, и короб, не долетев до места назначения, шлепнулся на стол Бао-юя и Цинь Чжуна. Раздался звон – на пол посыпались осколки от чайной чашки Бао-юя, разлился чай, разлетелись в стороны книги, бумага, кисти, тушечница.
Цзя Цзюнь вскочил и хотел вцепиться в мальчишку, бросившего тушечницу. В этот же момент Цзинь Жун схватил попавшуюся ему бамбуковую палку. Хотя размахнуться в таком узком месте не было возможности, Мин-яню все же несколько раз попало, и он диким голосом закричал:
– Эй, вы, чего не помогаете?!
Следует заметить, что у Бао-юя было еще несколько мальчиков-слуг, одного из них звали Сао-хун, другого – Чу-яо, третьего – Мо-юй. Разумеется, эти трое тоже были не прочь побаловаться.
– Эй, ублюдок! – закричали они. – Так ты вздумал пустить в ход оружие!
Мо-юй выдернул дверной засов, у Сао-хуна и Чу-яо в руках оказались конские хлысты, и они дружно ринулись вперед.
Цзя Жуй бросался то к одному, то к другому, упрашивал, угрожал, но никто его не слушал. Началась свалка. Озорные мальчишки, не смевшие прямо вступить в драку, старались увеличить сумятицу, хлопали в ладоши, кричали и смеялись, подзадоривая дерущихся. Школа походила на кипящий котел. Ли Гуй и несколько других слуг, находившихся во дворе, услышали шум и крики, бросились в дом и, громко прикрикнув на шалунов, кое-как утихомирили их. Затем спросили, что случилось. В ответ заговорили все сразу, причем каждый доказывал свое. Ли Гуй обругал Мин-яня и остальных слуг Бао-юя и выгнал их.
На макушке у Цинь Чжуна, которого Цзинь Жун ударил палкой, синела большая ссадина. Бао-юй полой куртки растирал ему голову. Когда шум понемногу затих, он повернулся к Ли Гую и приказал:
– Собери книги! И подай мне коня, я поеду доложу обо всем господину Цзя Дай-жу! Нас обидели! Соблюдая правила приличия, мы пожаловались господину Цзя Жую, но вместо того, чтобы за нас заступиться, он всю вину взвалил на нас! Да еще других науськивал! Разве Мин-янь не должен был заступиться, если видел, что нас обижают? Они всей шайкой набросились, побили Мин-яня, а Цинь Чжуну чуть не проломили голову. Как учиться в этой школе?
– Я бы все же не советовал вам слишком торопиться, старший брат, – принялся уговаривать его Ли Гуй. – У господина Цзя Дай-жу дела, и он ушел домой. Если мы начнем досаждать ему всякими пустяками, это будет свидетельствовать о нашей непочтительности к пожилому человеку. По-моему, лучше решить дело на месте, а не тревожить учителя. Ведь это ваше упущение, господин, – продолжал он, обращаясь к Цзя Жую. – В отсутствие вашего дедушки – вы глава в школе, и все взирают на вас. Если мальчики провинились, выпорите кого следует, кого нужно – накажите. Зачем доводить дело до скандала?
– Я на них кричал, но меня никто не слушал, – оправдывался Цзя Жуй.
– Можете сердиться, но я все равно скажу, – спокойно продолжал Ли Гуй, – дети не слушаются вас потому, что вы относитесь к ним несправедливо. Ведь если этот скандал дойдет до господина Цзя Дай-жу, вам не миновать неприятностей. А вы даже не спешите уладить дело миром!
– Что тут улаживать? – перебил его Бао-юй. – Я все равно уйду!
– Если Цзинь Жун останется в школе, я тоже уйду! – заявил Цинь Чжун.
– Это почему же? – спросил его Бао-юй. – Неужели другим можно ходить в школу, а тебе нельзя? Я непременно попрошу старую госпожу, чтобы Цзинь Жуна выгнали! Чей родственник этот Цзинь Жун? – обратился он к Ли Гую.