Сон в красном тереме. Том 1
Шрифт:
– Мне незачем его подстрекать, – с холодной усмешкой возразила Дай-юй. – И не к чему удерживать. Ты слишком уж осторожна, няня! Ведь бабушка всегда дает ему вино, и если он у тетушки выпил немного лишнего, я думаю, ничего не случится. Может быть, ты считаешь, что тетушка для нас человек посторонний и пить у нее вино неприлично?
– Право же, каждое слово барышни Линь острее ножа! – сдерживая раздражение, шутливым тоном произнесла мамка Ли.
Бао-чай не могла выдержать, со смехом ущипнула
– Совершенно верно! Эта Чернобровая как только откроет рот, приходится злиться или покатываться со смеху!
– Не бойся, мой мальчик! – утешала Бао-юя тетушка Сюэ. – Раз уж ты пришел сюда, я угощу тебя как следует, не принимай близко к сердцу всякие мелочи и не обижай меня! Кушай спокойно, ведь я здесь! Хорошенько поужинай, а если опьянеешь, останешься спать у нас. – Затем коротко приказала служанкам: – Подогрейте еще немного вина, – и вновь обратилась к Бао-юю: – Мы с тобой выпьем по два кубка, а потом ужинать.
После этих слов Бао-юй немного оживился. Тогда мамка Ли сказала служанкам:
– Хорошенько присматривайте за ним. Я пойду домой переоденусь и тотчас вернусь.
Обратившись затем к тетушке Сюэ, она унылым голосом добавила:
– Госпожа, только не давайте ему пить лишнего…
С этими словами она ушла.
Правда, осталось несколько служанок, но для них все было безразлично, и когда мамка Ли удалилась, они тоже не замедлили улизнуть кто куда. Оставшиеся две девочки-служанки изо всех сил старались угодить Бао-юю.
Хорошо, что тетушка Сюэ не разрешала ему много пить. Как только Бао-юй выпил несколько кубков, она приказала убрать вино со стола и подать ужин. Сделав над собой усилие, Бао-юй съел немного супа из курицы и маринованных ростков бамбука и запил все это отваром из отборного осеннего риса. Бао-юй и Дай-юй после ужина выпили по нескольку чашечек чаю. Только тогда тетушка Сюэ успокоилась.
Сюэ-янь и остальные служанки уже успели поесть и ожидали их.
– Ты идешь? – спросила Дай-юй у Бао-юя.
Бао-юй прищурился и искоса поглядел на нее.
– Что ж, если ты собираешься уходить, я с тобой.
– Тогда пошли, на сегодня, пожалуй, хватит, – решительно заявила Дай-юй и встала.
Оба стали прощаться. Девочка-служанка подала Бао-юю широкополую шляпу от снега. Бао-юй наклонил голову и велел ей надеть. Служанка встряхнула эту красную войлочную шляпу и, повинуясь приказанию, нахлобучила ее на голову Бао-юя.
– Постой, постой! – удержал ее Бао-юй. – Дура! Немного полегче! Неужто ты не видела, как другие это делают? Дай-ка я сам!
– Иди сюда, я тебе надену! – позвала Дай-юй, стоявшая на краю кана.
Бао-юй подошел к ней. Осторожно придерживая маленькую шапочку для волос на его голове, Дай-юй надвинула шляпу настолько, чтобы не
– Готово, можешь надевать плащ!
Бао-юй поспешно набросил плащ.
– Твои няни еще не вернулись, – заметила тетушка Сюэ, – подождал бы немного.
– Это я должен ждать! – возмутился Бао-юй. – Со мной есть служанки, и ладно.
Но тетушка Сюэ велела двум девушкам проводить его и Дай-юй.
Извинившись перед тетушкой Сюэ за беспокойство, Бао-юй и Дай-юй вместе направились в дом, где жила матушка Цзя. Матушка Цзя еще не ужинала и была очень довольна, когда узнала, что они вернулись от тетушки Сюэ. Увидев, что Бао-юй пил вино, она велела ему идти в свою комнату и лечь отдохнуть, не разрешив больше выходить, а служанкам приказала хорошенько присматривать за ним. Потом вдруг она вспомнила о людях, которые сопровождали Бао-юя, и спросила:
– Что это не видно мамки Ли?
Бао-юй и Дай-юй не посмели признаться, что она ушла домой, и только ответили:
– Она пришла с нами, но неожиданно вспомнила о каких-то делах и ушла.
Бао-юй, покачиваясь на ногах, повернул голову и сказал:
– Она устроилась, пожалуй, лучше, чем вы, бабушка! К чему о ней спрашивать? Не будь ее, я бы по крайней мере дня на два дольше прожил!
Бао-юй круто повернулся и ушел к себе в спальню. Здесь ему в глаза бросились тушь и кисти, лежавшие на столике.
– Нечего сказать, – начала упрекать его Цин-вэнь. – Велел мне растирать тушь, с утра воодушевился, написал три иероглифа, потом все бросил и ушел, обманул меня и заставил прождать целый день! Ну-ка садись и пиши, пока не испишешь всю тушь!
Только теперь Бао-юй вспомнил, что произошло утром, и засмеялся:
– Где же эти три иероглифа, которые я написал?
– Да он совсем пьян! – ахнула Цин-вэнь. – Ведь уходя во дворец Нинго, ты сам велел мне наклеить их над воротами. Я побоялась, что другие могут сделать это плохо, и сама вынуждена была взбираться на высокую лестницу и наклеивать. Еще и сейчас руки у меня от мороза как одеревенелые!
– А мне и в голову не пришло, что у тебя замерзли руки, – улыбнулся Бао-юй. – Иди сюда, я их погрею.
Он взял Цин-вэнь за руки, и они вместе стали смотреть на три иероглифа, приклеенные над входом.
Вскоре пришла Дай-юй.
– Милая сестрица, – обратился к ней Бао-юй, – посмотри на эти иероглифы и скажи прямо – какой из них написан лучше?
Дай-юй подняла голову, прочла «терраса Красной руты» и с улыбкой сказала:
– Все как один хороши! Неужели это ты так красиво написал? Напиши завтра и для меня.