«СОН В ЛЕТНЮЮ НОЧЬ»
Шрифт:
– Боюсь, - сумрачно, но твердо сказал Пупель Еня.
– Тогда - стой. Ведь тьма веков… Театр! Приучайся.
Он вошел в полутемную пустую комнату, и голос из—под потолка наставил:
– Ступайте прямо, ничего не бойтесь, раскройте дверь и - до свиданья.
И тотчас неведомая сила вдруг сжала, скрутила его, неистово впихивая в букву, облекая в междубуквенную плоть, однако же не больно, разве что под мышками защекотало; вслед за этим что—то треснуло, дало ему хорошего пинка под зад, и тогда Ривалдуй, внезапно ощутив под левою ладонью рукоятку шпаги, быстро и уверенно шагнул в дверной проем, в который солнечно заглядывала улица
Улица была широкая и немощеная. От силы двухэтажные, дома смотрелись неказисто и стояли тесно в ряд - сплошной стеной. Проносившиеся мимо кареты и одинокие всадники поднимали ужасающую пыль, что мигом навело Ривалдуя на мысль: «Ну, совсем как у нас на Столбовом!» Это было приятно. Он двинулся вперед, глазея по сторонам.
Справа сразу четверо с остервенением дрались на шпагах; женщины, полоская юбки на ветру, бежали от греха подальше; зеленщики, булочники и прочий люд, одобрительно кивая, таращились на поединок. На площади, в конце улицы, ссутулившись, торчала виселица, а вокруг галдела пестрая толпа, и голопузые детишки с упоением швыряли друг в друга конские лепешки, равнодушно принимая подзатыльники и оплеухи взрослых. Ривалдуй блаженно зажмурился и, расправив плечи, подставил лицо под знойное солнце.
Это была его первая солнечная ванна в самой что ни на есть шекспировской эпохе. И совсем недурно здесь, жить можно…
«Тьма веков, вот ерунда!
– подумал он, ухмыльнувшись.
– Да какая же тут тьма?! Это праздник, разгул, наслаждение. Ай да Кипр!»
Однако насладиться вволю он не успел.
– Я удавлю ее! Я прикончу эту шлюху!
– вдруг раздалось за его спиной.
Краем глаза Ривалдуй заметил, как горожане, разом побросав свои дела, ретиво брызнули во все стороны, и в следующее мгновение он увидал здоровенного чумазого детину, потного и голого по пояс, однако в оранжевых штанах и голубых ботфортах. Детина жутко звенел шпорами, потрясал кудлатой головой с массивной золотой серьгою в левом ухе и, размахивая руками, мчался посреди улицы, как тяжелый бомбардировщик по взлетной полосе. От него шел пар и завивался в кольца. Улица притихла.
– С дороги!
– властно скомандовал детина.
– Скручу, зарублю, и вообще!..
– Здрасьть!
– презрительно ответил Ривалдуй и машинально шаркнул ножкой.
– Попробуй—ка - тронь! Я ведь и шпагой могу. Вот ткну - и все тут.
– Уйди, нечестивец!
– предупредил трагически чумазый.
– Не становись поперек страсти. Я, мавр Отелло, убью свою Дездемону!
– Ну и дурак, - рассудительно заметил Ривалдуй.
– Совсем дурак.
– Оскорблять?!
– побелел роскошный мавр.
Ривалдуй пригляделся к его кулачищам и мудро решил, что шпага сейчас только помешает. Он отшвырнул ее и занял боксерскую стойку. Отелло было притормозил, удивленно хмыкнул - и тотчас кинулся на Ривалдуя. Первый же удар сшиб его с ног и заставил ненадолго потерять сознание. Будучи от природы человеком добрым и незлобивым, Ривалдуй растолкал Отелло, отряхнул пыль с его дорогих генеральских штанов и помог встать. Потом дружески, как на каком—нибудь соревновании, пожал противнику руку.
– Надо было печень прикрывать - вот так, - отечески посоветовал Ривалдуй.
– Но я убью ее, - уже не столь уверенно сообщил мавр.
– Где это видано…
– Не горит, не горит, не горит, - быстро заверил Ривалдуй, зорко оглядываясь по сторонам.
– Никуда она не денется. А вот по стаканчику сейчас совсем неплохо пропустить… Для крепости организма… Сами до трактира дойдете или скорую позвать?
– Дойду, - сумрачно кивнул Отелло. Он глубоко вздохнул и принялся выковыривать песок из уха.
– Что же это вы на меня напали?
– Не терплю неуважительного отношения, - признался Ривалдуй.
– Я человек деликатно воспитанный. Мне еще мама говорила…
– Если мама - ну, тогда… - развел руками мавр.
– Что, и вам перепадало в детстве?
– Да уж… - Ривалдуй невольно покраснел.
– Я не люблю об этом вспоминать.
Сзади раздались негромкие голоса, взявшиеся было обсуждать удивительное происшествие. Отелло резво обернулся и скорчил страшную рожу, отчего зеваки, начавшие понемногу стягиваться со всех сторон, мигом снова разбежались.
– Презираю свидетелей, - важно разъяснил Отелло.
– С ними нужен глаз да глаз!.. А может, во дворец ко мне пойдем? Там тоже…
– Ну нет, не согласен, - возразил Ривалдуй.
– Вы, я полагаю, сразу гробить жену свою побежите, а потом уж какой разговор? А у меня к вам много вопросов… Так что давайте лучше - в какой—нибудь кабачок, тихо—мирно посидим, выпьем, поболтаем, а там, глядишь…
Он залихватски подмигнул.
– Она мне изменила, - пожаловался мавр.
– Надоел, говорит, ты мне, чумазый…
– Так вот прямо и сказала? Прямо в лоб?
– всплеснул руками Ривалдуй.
– Да неужели? Возмутительно! Нет слов! О, женщины, где ваша деликатность?!. Я бы тоже рассердился. Скажи она мне только: ты, разэтакий—сякой…
– А что, вас тоже называли?
– встрепенулся мавр.
– Конечно, нет! Смешно. Они же понимают, что я и грубое обращение… Несопоставимо!
– И откуда вы такой?
– удивился мавр.
– Я с Лигера—Столбового, из Мовыски.
– А, слыхал, слыхал, - соврал Отелло.
– Место бойкое. Базар хорош…
– Да, поговаривают… - сдержанно кивнул, весьма собой довольный, Ривалдуй.
– Приезжих тянет… Ну, а вообще—то я - студент, - с готовностью похвастал он.
– Театроведом буду. Тьма веков, и все такое!.. Путешествую, на мир гляжу. Вот: вас решил проведать… э—м–м… узнать, как что… Чудно у вас тут! Я ведь ненадолго…
– Ах, ненадолго, - с облегченьем повторил Отелло и потер избитую печень.
– Это интересно… Ну, пойдем тогда, выпьем. Здесь недалеко.
По случаю визита генерала трактир был пуст. Они уселись за мигом прибранный стол, трактирщик угодливо наполнил кружки, Ривалдуй с мавром чокнулись и выпили за справедливость. Не дожидаясь приказания, трактирщик вновь доверху наполнил кружки. Гости, чокнувшись, их также мигом опростали.
– Ну?
– уставился на мавра Ривалдуй.
– Ты понимаешь, - горестно вздохнув, приступил к повествованию Отелло, - я же так ее любил! Души, можно сказать, не чаял… Мы с нею еще в Венеции познакомились. Веселый город, врать не стану… Девушка вроде приличная, из хорошей семьи… Короче, все как надо. А потом меня сюда правителем назначили. Я человек военный - куда прикажут… И тут - на тебе! С моим лейтенантом спуталась… На что это похоже?! Я—то, главное, заботился о нем, как о сыне родном, выдвигал туда—сюда… У меня ведь нет потомства, - мавр смахнул вдруг набежавшую слезу.
– А он…