Сон. Verum
Шрифт:
– Хм, пошли.
Чуть позже мы уже стояли у дверей такого же биоинженера, который с радостью впустил нас к себе. На нем был такой же черный костюм с перевернутым треугольником в круге на верхней части. Светлые густые волосы едва касались плеч. Голубые глаза в свете люминесцентных ламп напоминали об океане, у которого я недавно сидела. Я уже привыкла к тому, что все здесь улыбаются и выглядят прекрасно, словно бы спущены с конвейера,
– А теперь приготовься удивляться, – сказал Бен, и перед моими глазами открылся бесконечно длинная комната, вдоль которой висели стеклянные цилиндрические колбы, внутри которых были полупрозрачные мешочки пудрового цвета. Когда я дрожащими ногами подошла поближе, то увидела маленьких детей, эмбрионов, которые были словно в утробе матери, но находились вне ее. Сбоку на каждой колбе была панель с показателями, и присвоенный номер.
– Это что…Дети? Вы выращиваете детей? Что? – в голове было столько вопросов, казалось, я даже не успевала их задавать даже у себя в голове.
– Да, именно. Это экстракорпоральное оплодотворение только более усовершенствованное, так как ребенок берет данные от родителей и растет вне утробы матери. – констатировал Алекс.
– Я понимаю, что это было придумано в борьбе с бесплодием, а зачем растить его вне тела матери?
– Бен, ты был прав, она очень странная, – обратился он к Бену, но потом снова перевел взгляд на меня и продолжил, – матерям, которые хотят завести ребенка, необязательно ради этого жертвовать красотой своего тела для его появления. Достаточно сдать необходимые анализы, выбрать пол ребенка и все.
– Выбрать пол? – Я продолжила свои расспросы, при этом разглядывая малышей в этих колбах.
– Да, мы помещаем данные родителей в пробирку, вводим необходимые коррективы и все, потом начинается выращивание плода. Этих ребят, – он указал на один из рядов с эмбрионами, – на днях уже заберут их матери, остальных через две недели.
– Это что, поставлено на поток?
– Фу, какое слово, – скорчил лицо Бен.
– Скорее, это системность и порядок. Таким образом мы можем вести учет людей, контролировать их прирост и упадок, регулировать физические и умственные показатели и доводить их до совершенства. – подытожил Алекс.
В голове не укладывалось: «А в чем же уникальность ребенка, если в нем все идеально. И эти номера… Получите Вашего малыша с номером триста восемьдесят восемь, распишитесь и до свидания. Брр, жуть какая».
Я медленно пошла вдоль рядом с колбами и смотрела на малышей, которые там находились. В одном ряду уже были готовые к своему появлению младенцы, а, уходя дальше, находились совсем крохотные эмбрионы, которым еще предстоит вырасти.
В голове было миллион вопросов, ответов на которые я не знала. Столько удивительного и непонятного, загадочного и чуждого, к которому мне предстоит теперь привыкнуть. Оставались вопросы, почему все в курсе моего присутствия здесь, но при этом я сама совершенно не понимаю, как оказалась в этом странном месте.
После небольшого знакомства с Алексом, Бен взял меня за руку и повел к лифту, когда же мы вышли на пятнадцатом этаже, я увидела огромную комнату, где за малышами пришли их новоиспеченные родители. Высокие стройные девушки в черных комбинезонах несли закутанный сверток с младенцем, которого передавали родителям. Они подписывали документы и забирали малыша. Возможно, это, действительно, было удобно: вы создаете семью, у вас есть малыш, а, может быть, и несколько. Не нужно уходить с работы, менять рацион или одежду, потому что ты не помещаешься в нее. Даже нет нужды забрасывать спорт, а потом снова восстанавливаться и начинать все с самого начала. Нет смысла останавливаться или замедляться, когда ты можешь двигаться дальше в том же темпе, только теперь у тебя будет еще и малыш.
– Черт, сегодня проверка, – с досадой выдал Бен, указывая пальцем на несколько человек, которые появились в конце комнаты.
– Что будем делать? – спросила я.
Все здания были бесконечно огромными, повсюду коридоры и кабинете. Этот этаж не исключение. Бен, продолжая держать меня за руку, повел в сторону одного из коридоров, слегка ускорившись, но не привлекая к себе внимания, чтобы нас не заметили. По правой стороне также шли закрытые двери, но одна из них была слегка приоткрыта. Любопытство – мое второе имя, поэтому я, невольно, заглянула в комнату, но тут же остановилась, когда увидела, что происходит внутри: целые ряды голых мужчин и женщин стояли в идеально ровном ряду, а женщина в белом комбинезоне специальным прибором наводила на них красным лучом, делая отметки в электронном блокноте–сенсоре, который висел в воздухе рядом с ней.
Бен резко остановился и прикрыл дверь рукой, поспешно потянув меня за собой, заметно ускорившись. То, как он сжал мне руку, говорило о том, что я увидела лишнее.
Как мы дальше дошли до конца очередного коридора, а потом и до выхода к тоннелю между блоками, я не заметила, так как в моей голове вертелось одно: они что, выращивают не только эмбрионы детей, но и создают новых людей? Это что, клоны?
Больше с Беном мы не разговаривали, я лишь кивала головой в ответ. Я ожидала, что мы вернемся в первый блок, но мы оказались в третьем по счету блоке. Внутри все было иначе: бордово–красные стены и черный прорезиненный пол. Бен вставил карту в отсек шкафа, дверь открылась, и он достал оттуда желтый овальные очки, линзы которых держались только на верхней части черной пластиковой оправы.
– Для чего это? – спросила я, прервав наше молчание.
– Без этих очков здесь бесполезно находиться. Через них можно видеть всю информацию на информационных панелях. Сними очки. – спокойным голосом объяснял Бен.
Я послушалась. Когда сняла очки, то вокруг меня были простые черные коридоры и комнаты, по бокам освященные красными проводами, которые освещали путь. Но, надев их обратно, увидела, что над дверями тянулась полосатая красная лента, и быстро проносился текст, который я не успевала прочитать. Подходя к концу коридора, нам навстречу вышел высокий парень, с темными волосами чуть длиннее ушей, закинутые назад. Густые брови и хмурый взгляд ограняли его темно–зеленые глаза. Широкие острые скулы и маленькие впадины делали его взгляд еще более серьезным и брутальным. На нем был черный кожаный костюм с красными вставками около плеч. На ногах были кроссовки с высокой голяшкой.
– Что ты забыл в этом секторе, Бен, – низким сухим голосом спросил парень.
– Провожу экскурсию для нового сотрудника, – также сухо ответил Бен.
Парень острым взглядом осмотрел меня с ног до головы, уголки его губ слегка приподнялись, образуя кривую улыбку, и правая бровь слегка дернулась вверх. Все выглядело, словно бы он с презрением посмотрел на меня.
– На экскурсию в блоке не более пятнадцати минут. – выдал он.
– Есть. – резко и сухо ответил Бен, слегка опустив подбородок вниз, в знак уважения.