Сонная ученица

Ларичева Елена Анатольевна

–  Свидетельствую!
– голос Великого духа прозвучал еще ниже, в черных глазах засветились узоры чужих созвездий.
– Свидетельствую и заберу в услужение на тысячу лет нарушившего клятву! Давно пора отпустить кое-кого из моих верных солдат, - не удержалась, хихикнула она.

Я затаилась, смешалась с тенями и остатками темноты. Судья - владычица мертвой армии. Всех нарушителей клятв, произнесенных в ее присутствии, всех, призвавших Высшую для свершения мести, она присоединяла к своему воинству, давала мертвого коня, вручала флаг в руки… И ожидала несчастных безумная скачка сквозь

жару и непогоду, бессловесное обожание своей владычицы и много такого, о чем живому лучше не знать, а мертвому испытать - не приведите боги!

Хайто тем временем склонил голову перед чародеем и покорно спросил:

–  Говори, в чем клясться.

Длинноносый прикрыл глаза, чтобы ужимки демоницы не сбивали с мысли, и начал:

–  Клянись от сего момента до скончания времен не причинять вреда Лицу Анверо по прозвищу Арфист, девице, взявшей имя Ирава, а так же ее спутникам Альнисиаду Ха`тонсо Банас Врису, ныне именующему себя Пучком, Элидару Корду по прозвищу Ветер, и другим спутникам, которых она сочтет нужным взять с собой. Клянись.

–  Клянусь, - покорно согласился Хайто.

–  Клянись навсегда вышвырнуть из-под защиты охранной завесы храма двоих - чародея, именующего себя Цепным Волком, и его верную шавку Давхи - ведьмака-храмовника. Клянись не оказывать им никакого содействия, ни лично, ни через посредников.

–  Клянусь, - обреченно выдавил императорский братец.

Длинноносый хищно оскалился, оглянулся через плечо на развалины, точно почувствовав мое невидимое присутствие, и продолжил:

–  Я, поименованный Судьей как Создатель Чудес, освобождаю тебя от обещания совершить самоубийство через полчаса после получения заговоренной монеты. Ты волен жить как пожелаешь, придерживаясь принесенной только что клятвы. Вытяни вперед руку со звонкой на ладони.

Ведьмак подчинился. Чародей пристально посмотрел на нее и дунул. Металл согнулся трубочкой, покорежился и вспыхнул синим пламенем. Хайто морщился от боли, но терпел, пока звонкая догорала. После чего с удовольствием вытер обожженную ладонь о свой рыжий наряд.

–  Свидетельствуй, Судья!
– приказал он демонице.

–  Свидетельствую, - подтвердила женщина, улыбаясь ведьмаку холодной улыбкой утопленницы.
– Для тебя, милый, у меня еще за прошлое скакун припасен. Горячий, свеженький, почти не разложился, - нежно пропела она.
– Ты ведь помнишь, милый…

Ведьмак сплюнул под ноги и растер носком сапога.

–  Пошла прочь, - гадливо приказал он.

Судья шутовски поклонилась, резко воздела вверх соединенные ладонями руки и медленно развела в стороны, распахивая проход в Запредельное. Там, в кружении бледных огоньков и осенней листвы, в колышущемся волнами жемчужном тумане реяли полуистлевшие флаги армии мертвецов. Скелеты в ржавых, затянутых плесенью и паутиной доспехах терпеливо дожидались хозяйку. И мертвые кони рыли копытами прелые листья. Впереди них гордо возвышался белый скакун - стройный и тонконогий, в золоченой сбруе, украшенной вместо драгоценных камней человеческими глазами. Живыми.

–  Йеха!
– выкрикнула Великий дух и, раскинув руки, начала падать на спину. Но налетевший ледяной вихрь подхватил демоницу, оторвал ее босые ступни от грязной земли

и закружил, унося в Запредельное, чтобы бережно усадить на заждавшегося коня.

Нарушенная ткань мира схлопнулась, срослась без следов, огненный узор фигуры вызова померк.

Хайто перевел дыхание и обернулся к длинноносому. Тот стоял, по-прежнему прикрыв глаза - отрешенный, умиротворенный.

–  Ты сильно изменился, Создатель Чудес, - выделив голосом данное демоницей имя, произнес ведьмак. Чародей открыл глаза и кивнул.
– Ума не приложу, как ты ЭТО сделал, хотя ты всегда был сумасшедшим, - продолжал Хайто, приблизившись к длинноносому и осматривая его с ног до головы.
– Очень многие ведьмы и чародеи сдались бы в вечное рабство к Судье, лишь бы разгадать, как ты такое сотворил!

Чародей расплылся в довольной улыбке, склонил голову набок, повторяя позу демоницы.

–  Я раскрою тебе секрет, если ты готов к подобному рабству.

–  Пошел ты!
– ужаснулся Хайто.
– В столицу ты не сунешься, на это ума хватит. Тебя многие ищут, - продолжал он.
– Но почему ты тогда сбежал, когда мог… - недоумевал он, так и не договорив фразу до конца, словно спохватился выболтать страшную тайну.

Почему ты не уточняешь, ведьмак? Я забеспокоилась. Мне показалось - невероятно важно узнать, что прячется за недоговорками старых знакомых. Девяносто лет - не один день. Немало тем для беседы накопится за подобный срок.

–  Мне надоело жить для кого-то. Захотелось для себя, - просто ответил длинноносый.
– Та девочка, которую ты… - начал он.

–  Твоя добыча, понял уже, - кивнул ведьмак.
– Надеешься с ее помощью совершить невозможное?

–  О, невозможное - мое призвание, - ухмылка на плоском лице вышла омерзительной.

Эй, кошмарное создание, я не желаю быть ни твоей, ни чьей-либо добычей, слышишь? Что за гадкие планы ты вынашиваешь в отношении меня?

–  Ее услугами уже пользуется Ревинг. Торопится меня скинуть, - предупредил Хайто.

–  Ревинг? Вот уж от кого не ожидал столь активной деятельности. Думал, он одним храмом ограничится…

–  Давно хотел свернуть ему шею, и удивляюсь, что ты не вступился за Сплетника. Хотя, ты только что лишил меня ценного помощника, твоего, кстати, приятеля. Девчонка проболталась?

Длинноносый загадочно улыбнулся. Спасибо, красотуля, так и знала - тебе ничего нельзя доверить. Прощаю на первый раз, поскольку ты меня от своего дружка-ведьмака защитил, и Пучка с Ветром заодно. Шпионил, значит, в курсе всего происходящего. Да о чем это я, ты же Элидара знаешь. Вот из кого я признание вытяну каленым железом! Если решусь на разговор…

–  Со Сплетником разбирайся сам, - неожиданно устало ответил Создатель Чудес.
– Мой интерес лежит за пределами Калессы. Завершу кое-какие дела и помчусь в Белу, пока упомянутые в клятве безумцы не добрались до Анверо.

–  Брось, что они сделают главе Светлого Совета?
– флегматично возразил ведьмак, потирая обожженную ладонь.

–  Не скажи. Годы покоя бесследно не проходят, по себе знаю.

–  Что, хватка ослабла?
– оживился Хайто.
– Мне казалось, ты не сломался после тех событий. Император простил тебе расправу…