Сопротивление бесполезно
Шрифт:
— Боюсь конечно. Но это слишком сладкий страх, чтоб отказаться, Вадь.
Брат передёрнул плечами и уткнулся носом в листы. А на следующий день, скинув Лире два файла, получили её и дружно склонились над распечатками — уступать друг другу, чтобы ознакомиться по очереди, никто не собирался.
Олег порадовался и даже немного погордился собственной проницательностью — первый лист почти весь пестрел зелёными галочками (напротив того самого «однополого секса» не стояло ничего — то бишь, под вопросом всё). Самое удивительное, что у него с девушкой было гораздо больше совпадений по нравится/не нравится, чем даже у Вадима. Хотя нет, неправильно. У него совпадало практически всё, что касалось боли,
С тем, что всё не будет так просто, как он мечтал, пришлось столкнуться в тот же четверг поздно вечером. Выбриться полностью, как хотела Лира, никак не получалось. Не про руки-ноги речь, об этом Олег пока не думал, но вот задница и мошонка… И страшно водить лезвием по такому нежному месту, и неловко, и вообще стрёмно. Утешало лишь, что Вадик тоже наверняка столкнётся с такими же мучениями. Но пойти и попросить помощи… Он бы рискнул. Если бы брат пришёл первым. Но тот упрямо корячился самостоятельно.
В конце концов, после почти часа тихих матов, вроде бы всё получилось. Остались мелкие огрехи, но уж как вышло. А вот ощущения, стоило сделать шаг из ванной… Непередаваемые. Казалось бы, что такого? Ан нет, без волос в таком стратегическом месте вдруг почувствовалась какая-то уязвимость, беспомощность. Да ещё ощущения от бальзама после бритья на такое нежное место аж выбили слёзы из глаз — он у них ядрёный был, ментоловый.
Заставив себя выкинуть из головы пораженческие мысли, Олег отправился спать. Завтра точно будет необычный день. Ночь, он надеялся, тоже. В последние дни регулярно возникали слишком красочные сны и неизменный утренний каменный стояк. Давно такого не случалось.
В пятницу утром Вадик вышел к завтраку противно сияющим — от брата так и разило бодростью и предвкушением. Вот же непрошибаемый! Олег, конечно, тоже предвкушал, но не так бодро — ночью уснуть получилось далеко не сразу. Волновался, думал, как будет и что. Пытался угадать, как построит встречу Лира — получилось же со списком. Хоть параллельно и понимал, что затея глупая, даже детская отчасти. Вот почему Вадьку ничего не берёт?!
Проворочавшись полночи, он погрузился в какую-то полудрёму, а в полшестого утра подскочил с бешено бьющимся сердцем и в холодном поту: Лира говорила про страпон! И что, надо прийти подготовленным — прочиститься там, смазаться? Сейчас? А смысл? А на работе нереально. Или она не будет с первой же сессии жёстко брать в оборот? Ну вот не имел он опыта планирования длительных отношений! Как-то всё само происходило. Да и отношений тех было-то всего пару раз, один из которых самый первый для него, с Нателлой. А с платницами вообще о таких вещах задумываться не приходилось. Обидно, но, судя по виду брата, такие мысли его голову даже не посещали.
Как ни терзался Олег внутри предвкушением, ожиданием и волнением, до вечера время пролетело в рабочем режиме. Попробуй на объектах думать о чём-то постороннем! Вадьке в этом плане определённо проще. Эх, золотые студенческие годы…
Вадик же на самом деле не был настолько легкомысленно настроен, как пытался казаться брату. Просто ещё с вечера заметил, что тот на какой-то своей волне. Вот и захотелось по-детски поддеть, мол, вот он какой я, уверенный в себе и в будущем. Ну, он как бы действительно был уверен, но всё равно внутренний мандраж сохранялся — ведь у него будет Верхняя! Такая невероятная, красивая, холодная и далёкая для посторонних, но такая нежная и заботливая для своих. Властная. Иногда жестокая и строгая. И безумно сексуальная! И она выбрала его, Вадима.
Олега, правда, тоже, но тот-то напросился. Хотя, просмотрев список
Посовещавшись с утра, решили ехать на его машине, а не каждый на своей, и из дома. Брату всё равно возвращаться через родной район, да и времени достаточно. А его старый рыдван для цивильного визита не очень годился, хоть старший и возмущался, что его машинка ещё о-го-го. Угу, но не для свидания с девушкой. Вернувшись после занятий, Вадик услышал шум в ванной — Олег уже приехал. Везет же ему, сам себе хозяин: когда решил, что рабочий день закончен, тогда и свалил.
Пока старший купался, Вадим успел быстро переодеться и уже шуршал на кухне, ставя разогреваться немудрёный, но достаточно сытный ужин. Олег появился с влажными, стоящими дыбом волосами и в одном полотенце. Да уж, надо отдать должное, фигурой братец может гордиться. Он сам тоже, но нет ещё в молодом теле какой-то завершённости, основательности. Ничего, какие его годы.
— Иди уже, одевайся. У нас не так много времени на сборы.
Живёт Лира, конечно, не так чтоб и далеко, в центре, но это как раз не есть хорошо, по пятничным-то вечерним пробкам. Олег усмехнулся.
— Как скажешь… хозяюшка.
Полотенце, брошенное вслед, к сожалению, в цель не попало.
Ели в молчании. Каждый думал о своём, вновь и вновь пытался предугадать, как пройдёт вечер. Олег понимал, что это бесполезно, но не мог заткнуть собственное воображение, Вадик же и вовсе не заморачивался, просто фантазируя. Единственное, что его интересовало — скучала ли по нему Лира? Хотела ли? На неделе они даже по скайпу переписывались всего пару раз, коротенько — всё внимание оттянул список. Он-то очень даже хотел, но ведь Олег… Как это вообще будет? Что, действительно при нём? Хм, пожалуй, впервые мелькнула мысль, что это жестоко. Но ведь он любит страдать, так же?
До семи не досидели оба — без пятнадцати дружно вышли из своих комнат, переглянулись. Олег, вот странное дело, немного покраснел.
— Думаю, надо выехать пораньше. Пробки же.
— Ага.
Нет, Лира всё же волшебница — давно Вадик не видел от старшего брата таких ярких эмоций. Что ни делается, всё к лучшему. Так же?
Кстати, правильно сделали, что выехали раньше. Мало того, что пробки, так ещё и район не особо знакомый. Но навигаторы — вещь! Что Олег, что Вадим в который раз в этом убеждались. И подъехали вроде вовремя, но вот пока созвонились с Лирой, чтоб их пропустили на парковку, пока нашли место поближе к нужному подъезду, пока поднялись на лифте — двадцатый этаж, мля! В общем, в дверь парни звонили, когда оставалось пять минут до назначенного времени.
Открыло им… видение из мокрой фантазии любого мальчишки старше тринадцати. А то и младше — дети сейчас взрослеют очень уж рано. Макияж совсем неброский, зато одежда! Длинная белоснежная рубашка с длинными же рукавами и расстёгнутой до самой ложбинки между грудей горловиной, поверх прижималась к телу чёрным матерчатым корсетом «под грудь». Стройные ножки совершенно неприлично, но заманчиво обтягивали то ли такие узкие штаны, то ли плотные колготки или, как там их, леггинсы. Тоже чёрные. Добивающий удар — блестящие лаком чёрные не то высокие туфли, не то полусапожки на шпильке.