Сопротивление на оккупированной советской территории (1941?1944 гг.)

Попов Алексей Николаевич

Для выявления деятельности подпольных организаций и партизанских отрядов, затруднения их работы гестапо стремилось всеми мерами внедрить в них своих агентов, что производилось разными способами – либо путем перевербовки советского разведчика или партизана, либо путем подсылки своего агента в партизанский отряд. Пытались использовать в этих целях попавших в плен неустойчивых партизан.

Разведчиков партизанских отрядов, попавших в плен, а также представителей местного населения шантажировали тем, что их семьи будут арестованы и расстреляны, если они откажутся от сотрудничества с гестапо. Так, после ареста Антонины Круковской, жительницы г. Ордженикидзеграда Брянской области, ей было предложено стать агентом гестапо, иначе ее обещали расстрелять, причем

вместе с ближайшими родственниками¹⁷⁷.

Гитлеровцы не жалели средств на разведывательную работу и очень часто просто подкупали местное население, особенно молодых девушек, пользуясь тяжелыми материальными условиями. Подкупали за деньги, одежду, пропитание, бывали случаи, что за пудру и одеколон¹⁷⁸. Стоит отметить, что агентура, как со стороны фашистских спецслужб, так и со стороны партизан, часто вербовалась из женщин, поскольку они составляли большинство населения на оккупированной территории. Практически все мужское население было либо в действующей Красной армии, либо в партизанах, либо служило в гитлеровской полиции.

В секретном приказе 26-й немецкой пехотной дивизии от 11 сентября 1941 г. № 575/41 отмечалось: «Денежная оплата за содействие в борьбе с партизанами может даваться как за участие в борьбе с партизанами, так и за основательные сообщения о них»¹⁷⁹. Разрешалось оплачивать доносы, которые способствовали поимке советских парашютистов, командиров, комиссаров, руководителей партизан. В 1941 г. плата за донос могла доходить до 100 руб. За укрытие вышеперечисленных лиц назначалась смертная казнь¹⁸⁰.

Помимо денежной оплаты, целый ряд немецких приказов предусматривал вознаграждение агентуры продовольствием, табаком и спиртом. В среде советских военнопленных для кандидатов на вербовку немцы создавали особые, благоприятные условия. В трофейных документах этот метод вербовки немцы называют «заигрыванием». Военнопленных Красной армии, вставших на путь измены Родине, фашисты дополнительно подкармливали, ограждали от физических работ и т. д.

Наиболее эффективным во время вербовки агентуры из местного населения был метод «заложничества» (как и метод ареста и запугивания). В 1942 г. в одном из поселков Журинского сельсовета Смоленской области гитлеровцы арестовали жителя этой местности Петрова и его восемнадцатилетнюю дочь. Петрова заставили разведать количество и вооружение местных партизан, а дочь оставили у себя, сказав, что расстреляют ее, если тот не выполнит задание¹⁸¹.

Оккупанты широко применяли засылку агентов для убийства командного состава или его дискредитации, для разложения партизанских отрядов изнутри, для разведки расположения и вооружения отрядов, системы охранения и т. д. Некоторые партизанские отряды были действительно морально неустойчивы, о чем фашисты через свою агентуру хорошо знали. Командиры и бойцы этих партизанских соединений позволяли себе преступные излишества и злоупотребления своим положением. Об этом свидетельствуют различные оперативные документы Великой Отечественной войны. Гестапо, хорошо осведомленное о нравах, существовавших в некоторых партизанских отрядах, активно вербовало молодых и красивых женщин для засылки их в штабы партизанских формирований. Внедренные таким образом женщины и девушки занимались шпионажем, порой совершали террористические акты в отношении командования партизан, могли стать так называемыми ППЖ (походными партизанскими женами) некоторых командиров отрядов¹⁸².

Гестапо вербовало агентуру из числа несовершеннолетних советских граждан. Так, в феврале 1942 г. в партизанский отряд под командованием И.И. Копенкина, действовавшего в Миргородском районе Полтавской области, по заданию гестапо проникла группа немецких агентов с задачей информировать гестапо о расположении отряда и его численном составе. Все завербованные были в возрасте от 14 до 19 лет и имели на руках справки на немецком языке об освобождении из-под стражи¹⁸³.

Фашисты засылали в партизанские отряды различного рода провокаторов. В июле 1942 г. в партизанский отряд, действующий в районах Демидов – Пречистое – Велиж, проникли 2 агента гестапо, организовавшие грабеж местного населения и склонявшие на это других партизан. В результате проживающие в этом районе жители перестали оказывать материальную помощь партизанам. Гитлеровцы умело использовали подобного рода провокации и активно вовлекали население в полицию с целью «охраны» своего имущества от партизан¹⁸⁴.

С целью дискредитации партизанского движения гитлеровцы предприняли ряд организационных мер. Летом 1942 г. рейхсфюрер СС Гиммлер потребовал исключить из употребления слова «партизан», «партизанский», заменив их словами «бандит», «бандитский». Одновременно германское командование начало создавать из уголовников, предателей и изменников Родины, эмигрантов-белогвардейцев и их детей лжепартизанские отряды, которые грабили население, бесчинствовали и своими действиями подрывали авторитет советских партизан. Гитлеровцы вооружали лжепартизанские отряды, посылали их в леса и даже позволяли им время от времени делать «налеты» на полицейских, для завоевания авторитета у других партизанских отрядов и местных жителей¹⁸⁵. Подобные отряды по заданию немцев связывались с местными партизанскими формированиями и даже иногда совместно ходили на боевые операции. Однако при первой же возможности сдавали настоящих партизан полицейским или карателям. Таким образом, через «лжепартизан» немцы пытались скомпрометировать партизанское движение перед местным населением.

Для разложения партизанских отрядов гитлеровцы направляли своих агентов, которые распускали панические и лживые слухи о положении на фронтах, сеяли среди партизан неверие в победу над фашизмом и т. д.

Важным направлением борьбы оккупантов с партизанским движением была пропаганда. В «наставлении по борьбе с партизанами» четко сказано: «Пропаганда является важным оружием в борьбе против партизан, тем более что местное население давно не имеет информации и не может ничего противопоставить подпольной пропаганде партизан»¹⁸⁶. Таким образом, германское командование давало прямую установку использовать плохую осведомленность населения оккупированных районов о ходе боевых действий и положении на фронтах Великой Отечественной войны, а также дискредитировать и оклеветать партизанское движение, запугать население и заставить его прекратить оказывать помощь партизанам. Помимо распространения листовок и плакатов на эту тему, гитлеровским офицерам поручалось лично выступать перед населением с речами¹⁸⁷. По мнению оккупантов, это делалось потому, что русское население, особенно сельское, как правило, не верило тому, что написано на бумаге. До него скорее доходило то, что выяснялось при разговоре¹⁸⁸.

В немецких листовках всячески подчеркивалось, что в своей деятельности партизаны наносят больше вреда местному населению, чем немецким войскам. Оккупанты пугали население голодом в связи с уничтожением партизанами продовольственных запасов, которые не могли быть вывезены при отходе Красной армии. Фашисты стремились доказать безуспешность и безнадежность партизанской войны. Они убеждали местное население, что партизанам не удалось ни одного раза нанести значительный вред немецкой армии¹⁸⁹.

Действительно, в первые месяцы Великой Отечественной войны партизанское движение было неорганизованным, не располагало необходимым количеством профессионально подготовленных людей, а главное – опытом партизанской войны. Снабжение боеприпасами с «Большой земли» было недостаточным.

Играя на собственнических настроениях крестьян, фашисты пытались опорочить колхозную систему. В случае покорности и послушания оккупанты обещали наделить крестьян частновладельческими земельными участками.