Сопротивление на оккупированной советской территории (1941?1944 гг.)

Попов Алексей Николаевич

Кроме налогов, фашисты ввели систему денежных штрафов. За малейшее неповиновение оккупационным властям на граждан налагался штраф. Обширная система штрафов и налогов была направлена на максимальное извлечение денег у населения. Только учтенный оккупантами приток денежных средств за 1942 г. по смете бюджета генерального округа «Белоруссия» составил 100 млн рейхсмарок. Не поддается никакому учету та часть денежных средств, которая попала в руки гитлеровцев путем прямого грабежа советских граждан и так называемой «реквизиции»¹³⁰.

Угон физически здорового населения на работы в Германию был неотъемлемой частью преступного оккупационного режима и приобрел огромные размеры. Вывозом населения гитлеровцы преследовали две основные цели: получить даровую рабочую силу

и подорвать базу роста партизанских рядов.

В Белоруссии, например, угоном населения в Германию занималось специальное ведомство во главе с генеральным уполномоченным по использованию рабочей силы гауляйтером Заукелем. Его вербовочный аппарат при помощи СС, полиции, жандармерии, применяя террор, облавы, осуществлял вывоз населения на каторжные работы. Только в 1942 г. из городов и деревень генерального округа «Белоруссия» и тылового района группы армий «Центр» в Германию принудительно было угнано свыше 125 тыс. человек¹³¹. Там советских людей подвергали издевательствам. Направленных на промышленные объекты размещали в бараках. Они спали вповалку на двух-, трехъярусных нарах. Кормили их два раза в день. Пища содержала в 2,5 раза меньше калорий, чем у немецких рабочих. Избивали. Больным не оказывали никакой медицинской помощи¹³².

Жестокий режим, устанавливаемый фашистами, грабежи, насилия, издевательства немецких властей и солдат над беззащитными мирными жителями сел и городов оккупированных местностей вызывали у населения не только негодование, но зачастую и противодействие, выражающееся в росте партизанского движения, открытых выступлениях агитаторов за советскую власть и актах, направленных на уничтожение представителей фашистской администрации. Об этом наглядно свидетельствуют данные префекта Одесской полиции, в сообщениях которого в Бухарест сказано следующее: «Русское население города возмущено немцами за издевательства и пытки, учиняемые ими над евреями»¹³³.

1.1.4. Геноцид на оккупированной территории СССР

Практика уничтожения групп людей в зависимости от их расовой, национальной и религиозной принадлежности получила теоретическое обоснование и была возведена в ранг государственной политики в нацистской Германии еще задолго до Второй мировой войны. На Нюрнбергском процессе 1945-1946 гг. геноцид в качестве преступного деяния был описан как «преднамеренное и систематическое истребление расовых или национальных групп гражданского населения на определенных оккупированных территориях с целью уничтожить определенные расы и слои наций и народностей, расовых и религиозных групп…»¹³⁴

Осуществление гитлеровцами политики геноцида в отношении советских людей началось с первых же дней войны. Расстрелы и массовые экзекуции приобрели колоссальные размеры. Солдаты и офицеры вермахта, каратели оперативных групп СС, пренебрегая международными соглашениями и конвенциями о законах ведения войн, повсеместно совершали чудовищные расправы над гражданским населением и военнопленными.

Многочисленные факты, инструкции и приказы, подготовленные и изданные задолго до возникновения массового партизанского движения, рассылавшиеся из рейха на захваченную территорию под грифом «совершенно секретно», свидетельствуют о том, что немецко-фашистская оккупационная политика, ее цели и направление не сложились стихийно, а были определены и разработаны заранее. Они вытекали из характера и сущности агрессивной войны, которую развязал германский фашизм.

Фашистский преступник Бах-Зелевски, уполномоченный рейхсфюрера СС Гиммлера, начальник штаба по борьбе с партизанами, сделал ряд заявлений на Нюрнбергском процессе, подтверждавших, что борьба с партизанами использовалась фашистами как предлог для массового уничтожения советских людей. Когда его спросили, существовали ли приказы, которые бы разграничивали партизан и мирное население, он ответил, что таких приказов не было, как и не было сказано, кого следует считать партизаном. На вопрос советского обвинителя: «Подтверждаете ли вы, что вся практическая деятельность немецких властей, немецких воинских соединений в борьбе с партизанами была направлена на выполнение этой директивы – сократить число славян на 30 млн человек?», Бах-Зелевски ответил: «Я считаю, что эти методы действительно привели бы к истреблению 30 млн, если бы их продолжали применять и если бы ситуация не изменилась в результате развития событий»¹³⁵.

Уничтожение мирного населения во время карательных операций под видом борьбы с партизанами велось гитлеровцами с одной определенной целью – провести в жизнь, используя любые меры, запланированное еще до начала войны истребление советских людей.

Многие тысячи советских людей были замучены и уничтожены в тюрьмах. Здесь фашисты жестоко пытали и убивали тех, кто восставал против «нового порядка». Тюрьмы были переполнены постоянно. Акции по ликвидации заключенных гитлеровцы прикрывали термином «очистка тюрьмы». В начале 1942 г. гитлеровцы начали применять для массового уничтожения людей специальные автомашины – «газенвагены» – душегубки.

Оккупанты осуществляли на оккупированной советской территории и варварский нацистский декрет об «эвтаназии» – умерщвлении неизлечимых и душевнобольных. Под его действие подпадал широкий круг людей – старики, дети, психически больные. Так, зверскую расправу в Минске над больными психиатрической больницы «Новинки» учинили фашисты 18 сентября 1941 г. 120 больных отравили газом в помещении бани, а 5 ноября расстреляли еще 300 больных¹³⁶.

Нацистский террор не минул и советских детей. Их уничтожали как социально-биологическую основу нашего народа. Детей принуждали к непосильному труду, морили голодом, заключали в концентрационные лагеря, вывозили на каторжные работы в Германию. Невероятно тяжелым оказалось положение сирот в детских домах на оккупированной территории. Ни военные, ни гражданские власти не были заинтересованы в поддержании их жизни. Дети пухли от голода, умирали от болезней и холода. С изуверской жестокостью уничтожались дети, содержавшиеся в концентрационных лагерях. Только в одном концлагере в Барановичах фашисты убили 5200 детей¹³⁷.

Приказ Гиммлера от 10 июля 1943 г. «Об опустошении советской территории» гласил: «…зараженные бандами территории Северной Украины и России – Центра следует очистить от населения. Освобожденные от населения территории использовать для сельского хозяйства. Детские лагеря следует расположить на границе этих территорий, так, чтобы дети могли быть использованы в качестве рабочей силы»¹³⁸.

Огромные массы населения стали узниками фашистских концлагерей, созданных по всей оккупированной советской территории. Эти лагеря являлись органической частью оккупационного режима. Ряды колючей проволоки, сторожевые вышки, специально выдрессированные собаки олицетворяли фашистский «новый порядок» на захваченной земле. Лагеря для военнопленных (дулаги, шталаги, офлаги), для гражданского населения (гетто, трудовые лагеря, пересыльные лагеря) служили преступным целям массового истребления советских граждан. Здесь преднамеренно создавались условия, влекущие за собой гибель тысяч людей: голод, холод, инфекционные болезни, отсутствие медицинской помощи, произвол администрации¹³⁹.

«Новый порядок» в действии

Советских военнопленных гитлеровцы использовали на самых грязных и изнурительных работах. Малейшее промедление при исполнении приказаний грозило расстрелом. Издевательства над военнопленными были дикими и изощренными. Фашисты, сопровождавшие военнопленных к месту работы, и охрана лагерей стреляли без предупреждения. Они убивали на месте ослабевших узников, задерживавших движение. Обычно после прохождения колонны пленных на улицах населенных пунктов и дорогах оставались сотни трупов. Так, очевидцы свидетельствуют, что 9 ноября 1941 г. из бобруйского лагеря в сторону Слуцка двигалась колонна военнопленных численностью в 2 тыс. человек. До Слуцка почти никто из них не дошел¹⁴⁰.