Сопроводитель душ. Книга вторая. Дарованное проклятье
Шрифт:
Ладно, придется пилить. Подойдя к дереву, выбрал самую близкую и крепкую палку. Захотел сделать подобие копья, привязав нож к отпиленной древесине. Спустя часок работы, наконец-то вышло. Я взял окровавленные тряпки, не выбрасывать же ткань почем зря, и крепко примотал ими нож.
Отлично, первобытное орудие охоты готово. Ну, не первобытное, конечно, раз наконечник железный, но вполне относящийся к тому периоду. Если бы меня увидели голозадые макаки с камнями в руках, то дико бы запротестовали вселенской несправедливости.
— Яков,
В лесу бродил не меньше двух часов. Я надеялся выискать тушу рогатых добряков. Яков — это молодая особь, логично, что его матушка должна быть где-то рядом. Добряки не стадные животные, но самки, после рождения потомства, еще около года бродят со своими отпрысками, дабы те научились примитивным способам выживания.
Ох, не понравится Якову, когда я принесу тушу его матери. Как бы кровная месть не началась. Вдруг у них так заведено, я ж не знаю, какие устои у этих зверей. Тьфу ты, ну и хрень несу.
Никаких намеков о присутствии здесь мясной туши я не нашел. Один раз наткнулся на следы, но, когда пошел по ним, вышел к берегу, где во всю развлекался Яков, пытаясь боднуть своими костяными отростками летающих бабочек. Выругался, вернулся в лес. Рогатых добряков тут нет, ну или они были, но быстро ушли. Зато нашел пару быстроногов. Местные кроли мирно обгрызали стволы деревьев, вцепившись в них своими маленькими когтями.
Я задействовал навык скрытности и притаился за высокими кустами. Один из зайцев почувствовал угрозу и быстро свалил от греха подальше, а вот второй сидел на корнях дерева и жадно пережевывал кару, набивая заячье пузо кожей деревьев.
Копья я метал, конечно, не так точно, как стрелы, но все же достаточно умело. Поудобнее перехватив самодельное орудие, я прицелился. Заяц жевал, остудив бдительность.
Вшух.
Длинная палка с увесистым наконечником проредила ряд иссыхающих листьев и попала точно в мохнатую задницу. Быстроног запищал и застучал своими зубами, но кровь быстро покидала маленькое тело. Через несколько секунд зверь обмяк.
— Есть! — воскликнул я, выпрыгнув из кустов. — Жадность фраера сгубила.
Рядом заметил растущий дикий лук. Решил прихватить его для своего друга.
Довольный и прихрамывающий воин вернулся на место своего кочевания с добычей. Чувствовал себя неандертальцем, готовым свернуть шею за кусок свежей плоти. Чуть в грудь себя не забил с криками «Абу лакака! Шикага».
Схомячив полтушки жареного кролика, я с набитым животом завалился на землю, пуская довольные отрыжки. Яков лег рядом, повернул свое брюхо к костру и с наслаждением захрустел луком. Я тоже не остался в стороне и примостился к животинке, почесывая его грудь. Завилявшее копыто красноречиво дало знак, что ему нравится. Нога почти зажила, осталось примерно сутки, но нужно будет добыть еще еды.
— Эй, Яков, а ты случайно не знаешь, где твои родственники? — спросил я.
Добряк молчал.
—
Яков, уставший от моего трепа, перевернулся на другой бог, выставив ко мне грубый позвоночник, на котором толком не полежишь.
— Ну что ты сразу обижаешься? Подумаешь, оговорился, с кем не бывает?
Рогач недовольно фыркнул.
— Ой, ну и нужен ты мне больно. Нашелся тут, обиженный, поплачь еще. — я улегся на другой бок, спиной к Якову. — Тоже мне, друг называется, забыл уже, как я его не съел и накормил. Я к нему с душой, а он… да ну тебя.
Хвост животного резко дернулся и болезненно хлестанул меня по пятой точке. Я чуть не подпрыгнул от неожиданности и резкой боли.
— Да ты, — разозлился я. — Все, попросишь еще о чем-нибудь.
Эх, — мысленно успокоился я. Вечно несу всякую ахинею, когда на душе неспокойно. Мне такой бред помогает справиться с разъедающей болью.
— Дым шел с той стороны!
Меня разбудил басовый вопль какого-то мужика. Я резко подскочил с места и выглянул из-за толстого дерева. По берегу шли около дюжины бородатых мордоворотов с топорами.
Ох, бл**ь, — нырнул обратно в укрытие. — Ублюдки все-таки нагнали меня. До чего же упертые черти.
Со стороны леса послышались шаги, благо звериное чутье работало на полную. Я вновь выглянул, насчитал еще пятерых. Эту свору за одним мной отправили?
Я начал быстро собирать вещи в авоську и надевать кожаную броню.
— Яков, вставай, нам надо…
Добряка и след простыл.
— Вот х*й рогатый! Без меня свалил. Теперь точно конец нашей дружбе.
Собравшись, я выдохнул. Бегать уже могу, но только недолго, нога еще побаливает.
Выглянув из-за дерева, я чуть не встретился с варваром в романтическом поцелуе, как в большинстве голливудских фильмов.
— Он здесь! — прокричал он и тут же получил комариным роем по харе.
Следующего за ним я поджог, а на третьего бросил «очи отчаяния», а то он уже начал колдовать что-то без моего ведома. Убить их таким заклинанием у меня не выйдет, но припугнуть скучковавшуюся лысую биомассу вполне могу.
На миг скинхеды удивились такому резкому наскоку и застопорились. Это дало мне время, и я драпанул со всех ног вглубь леса, скрываясь за деревьями. Вдогонку прилетело несколько усиленных стрел, вырывающих древесную кару.
Я бежал, рассекая ветер заостренными массивными ботинками. Казалось, ускорься я еще, то разрезал бы ткань времени и пространства.
В лесу наткнулся на очередной отряд, но воспользовавшись эффектом неожиданности, с коленки врезал первому удивленному бугаю. Тот, как в замедленной съемке, отлетел назад, попутно оставляя за собой россыпь гнилых зубов.